Заранее приготовив свое милицейское удостоверение, я поднялась на восьмой этаж, наслаждаясь царившей в подъезде прохладой и сияющей чистотой, и нажала на вычурный, под золото, звонок. За дверью раздались веселые птичьи трели.
— Вы к кому? — услышала я женский голос.
— Милиция. Мне нужен Родион Эдуардович Хрюкин, — уверенно ответила я. И помахала перед «глазком» удостоверением.
Дверь открылась, и передо мной предстала растерянная физиономия пухленькой, ярко накрашенной женщины в возрасте.
— Моего мужа нет, он в командировке, — ответила дама.
— Где работает ваш муж? — с решительным видом осведомилась я.
Женщина назвала мне место работы Родиона Эдуардовича, и я ушла.
Остальная часть проверки не заняла много времени. Хрюкин уже целый месяц находился в командировке на Урале, начальство за это головой ручалось. Оно мне надо — начальственные головы?
Следующим по плану у меня был Николай Гаврилович Зализняк. Он оказался университетским преподавателем. Учит молодежь биологии и химии. На роль подозреваемого он тоже не годился: в тот день, когда убили Клюжева, был выпуск дипломников, и весь преподавательский состав отмечал это радостное событие вместе со студентами, причем происходило это действо в кафе очень далеко от места преступления. То есть и этот человек тоже никак не мог оказаться убийцей.
— Ну что вы, — решительно заявил один экс-студент, которого я без труда отыскала по полученному в деканате адресу. — Николай Гаврилович очень компанейский человек. Он всю ночь, до утра, был с нами.
Сам Зализняк на мой вопрос заявил то же самое.
— Как я мог не попрощаться с выпускниками? — улыбнулся этот высокий худощавый мужчина с пронзительно-синими искренними глазами. — Всю ночь был в кафе и, знаете, — с добродушной и чуть смущенной улыбкой добавил он, — немного перебрал.
— Вы заказывали контактные линзы? — поинтересовалась я.
— Ну да, — недоуменно ответил Николай Гаврилович. — Только, знаете, только я купил их, как тут же продал — уж очень меня просили. Даже попользоваться ими не успел.
— Кто вас просил?
— Не знаю. Подошел мужчина в оптике, очень милый, и мы с ним прекрасно пообщались. У него была проблема — собирался уезжать куда-то и заказ сделать до этого и получить его не успевал. Ну я и продал. Причем он даже несколько переплатил. Это же не преступление, правда?
— Конечно, — согласилась я и попрощалась с очаровательным биологом.
Полученная информация заинтересовала, но ею я займусь позже. А сейчас осталось проверить Викторию Сомову. Какая жалость, что господин Шалимов не заказывал линз — так здорово все бы сошлось! Неужели окажется, что мои стройные версии летят ко всем чертям и убийца — женщина? Какая-нибудь никому не известная отставная поклонница Клюжева? Мало ли идиоток на свете…
Теперь путь мой лежал в центр города. Сомова проживала на Московской, в доме с двухуровневыми квартирами. И с охранником, естественно. Так что прежде чем проникнуть в эту «крепость», мне пришлось долгое время махать удостоверением перед носом охранника и доказывать по домофону, что я действительно из милиции.
Наконец крепость была взята, и я едва не с эскортом была препровождена к лифту.
Поднявшись на третий этаж, я прошла по коридору. Нужная мне дверь уже была открыта, и в дверном проеме, опершись на косяк, стояла высокая, выше меня, худощавая, как фотомодель, девушка с голубыми глазами и пепельно-русыми волосами. На вид ей можно было дать не больше двадцати, но более детальный осмотр прибавил еще лет пять — в уголках возле глаз затаились предательские ранние морщинки, а во взгляде читался рассудительный ум.
— Вы Виктория Петровна Сомова? — больше для порядка, чем по необходимости спросила я.
— Да, — сдержанно улыбнувшись, девушка коснулась пальцами виска. — А почему мной интересуется милиция? — настороженно спросила она. — Кстати, не могли бы вы показать мне свои документы?
— С удовольствием, — усмехнулась я и продемонстрировала мои незаменимые корочки.
Просроченную дату в них девушка не заметила, но ее настороженность переросла едва не в панику. Не любит молодежь родную милицию! Или Виктория чувствует за собой какую-то вину? В этом я и должна разобраться.
— Проходите, — взяв себя в руки, предложила девушка. — Так в чем дело?
Я вошла в шикарную квартиру, отделанную в светло-кремовых тонах, и опустилась на белоснежный кожаный диван.
— Виктория Петровна, вы заказывали контактные линзы синего цвета? — спросила я.
— Ну да… — произнесла Вика удивленно.
Теперь она, бедная, была в полной прострации. Думала, раз я… прорвалась через кордон охраны, так сразу в убийстве или терактах ее обвинять начну? Не тут-то было, мы будем действовать мягче.
— Когда вы их забрали? Назовите, пожалуйста, точную дату, — попросила я.
— А я их не забирала, — непонимающе ответила девушка. — Их забрал мой… друг. Я его попросила.
— Когда?
— В воскресенье, наверное. А может быть, в субботу.
— Вы не знаете точно? — Теперь пришел мой черед удивляться.
— Боюсь, что нет. Потому что мне он их принес в понедельник вечером.
— Как зовут вашего друга?
Виктория ответила. И все встало на свои места. У меня даже появился план действий. Видимо, придется и впрямь применить хитрость.
Попрощавшись с девушкой и попросив ее никому не рассказывать о моем визите, я удалилась с сознанием прекрасно выполненного долга. Теперь все детали мозаики создавали ну очень интересный рисунок. Оставалось только одно — наказать виновных. Доказательств как таковых у меня не существует — значит, придется, как чаще всего бывает, изворачиваться. Тем и хороша работа частного детектива, что я ни перед кем не должна отчитываться.
Я набрала на своем сотовом номер — узнать его труда мне не составило. Я же детектив или кто?
— Приемная Константина Львовича Шалимова, — вежливо произнесла в трубку секретарша. Как же, помню ее — вредная мымра. И Шалимов тоже зараза — не мог себе личный телефон поставить. А номер его сотового я так и не узнала — мое упущение, признаю. Вот и приходится прорываться через кордон в лице рьяной секретарши.
— Будьте добры, соедините с Константином Львовичем, — приложив к трубке носовой платок, попросила я.
— А кто говорит?
— Это из «Тарасовских ведомостей», он знает, — решительно ответила я, стараясь, чтобы мой голос звучал уверенно.
— Минуточку, я узнаю, у себя ли господин Шалимов.
Я замерла. Потом услышала рявканье:
— Что вам нужно? Я же просил не звонить мне на работу!
Вот это отповедь! Оказывается, Шалимов не только стелиться перед журналистами умеет.
— Константин Львович, не бросайте трубку, будьте так добры, — вежливо сказала я, не представляясь.
— В чем дело? Кто говорит? У меня мало времени! Говорите, что вам нужно, и побыстрее. — Из телефонной трубки на меня чуть ли не громы и молнии сыпались.
Я невозмутимо заявила:
— Константин Львович, полагаю, вы знакомы с неким журналистом из газеты «Тарасовские ведомости». Так вот, то, что вам необходимо, находится у него.
Шалимов на том конце провода прямо-таки замер — впитывал каждое слово. Пожалуй, и сам он предполагал, где находится компромат. А я его предположения только подтвердила. И я продолжила обработку:
— Так что, если хотите получить нужную вам вещь, действуйте побыстрее. Иначе она может оказаться в органах охраны правопорядка.
— Что за чушь вы несете! — неуверенно буркнул Шалимов и швырнул трубку на рычаги.
Я фыркнула и тут же набрала другой номер.
— Будьте добры, позовите, пожалуйста, Эдуарда Ефимовича Гуренко, — попросила я.
— Одну минуту.
Я подождала и услышала знакомый слащавый голос:
— Слушаю.
— Эдуард Ефимович, вынуждена вас предупредить — вам грозит опасность, — затараторила я в трубку, не давая журналисту прервать мою пламенную речь. — Некий Константин Львович Шалимов решил убрать вас за ненадобностью — вы представляете для него постоянную угрозу.
Гуренко попытался что-то сказать, но я нажала на кнопку «отбой».
Конечно, я не питала радужных надежд, что Шалимов поверит мне сразу же. Но и в этом случае выход есть. Я, кажется, все хорошо рассчитала.
* * *
— Киря, нам надо поговорить, — заявила я с порога, входя в кабинет подполковника.
— Танюша, ты… Ну как раскрываемость? — поинтересовался Кирьянов.
— Володь, у меня к тебе маленькая просьба, — спокойно сказала я, не давая ему увести меня от темы. — Вот, просмотри это, — и я протянула приятелю дискету с информацией и папку с документами.
Киря пролистал документы, стремительно просмотрел дискету и ошарашенно ахнул.
— И что ты от меня хочешь? Разумеется, я могу арестовать Шалимова. Но его обязательно откупят.
