Ознакомительная версия.
— Это неправда, этого быть не может! Я не раз просила Леню завещание написать, но он всегда отказывался, не собираюсь, говорил, умирать, а время придет, все и так тебе достанется. Признайтесь, вы специально врете, чтобы меня позлить?
— Увы, насчет завещания, правда. Да и зачем мне вас обманывать? Вот координаты нотариуса, сходите, проверьте. Тем более вам все равно нужно к нотариусу зайти, свои права на наследство заявить.
Многократно проверив свою маску-броню на самых разных людях, хитромудрая Катя считала себя готовой ко всему: к неприязни окружающих, к каверзным вопросам следователя. Но к известию, что инфантильный муж, завсегдатай массажных салонов, разом лишил ее полумиллиона «вечнозеленых», оказалась совершенно не готова. На моих глазах маска с нее осыпалась, как плохо наложенная тушь с ресниц, метаморфоза продолжалась стремительно. За пять минут Катерина преобразилась кардинально: пухлые губенки подсохли, сжались в ниточку, и она больше не напоминала монстра, просто передо мной сидел совсем другой, незнакомый человек.
— Вот же скотина, — прошипела незнакомка (я было подумал, что она честит покойного мужа, но из последующих реплик понял: Катерина имела в виду совсем другого человека), — вот же тварь, уговорил-таки.
А дальше, практически без понуждений, рассказала она мне кое-что чрезвычайно интересное. Рассказала, по правде говоря, не совсем верное слово, Катя выговаривалась, слова, вперемешку с грязными ругательствами, хлестали из нее, как фекальные воды из прорванной канализационной трубы, а я ее сумбурные речи запомнил и мысленно причесал. Оказывается, примерно за неделю до дня рождения (точнее Катерина не помнила) Аркадий их навестил. Мужчины предпочли общаться наедине, Катя могла кое-что услышать только тогда, когда харч и напитки в кабинет мужа заносила.
Мучимая природным любопытством, ушки она держала на макушке, но уловила лишь одну значимую фразу: «Что ты беспокоишься, это же не дарственная, в любой момент отменить можно». Это Аркадий сказал, и Катя не совсем поняла, что он имел в виду, увязав этот разговор с подслушанным ею за неделю до того. Если помните, на следствии гражданка Штерн показала, что она не в курсе, зачем Леониду потребовалась большая сумма денег, что она только слышала, как он обсуждал по телефону некую сделку, а какую именно, не поняла.
На самом деле, едва услышав, о каких суммах идет речь, она метнулась к параллельной трубке, но не повезло, собеседники уже прощались, так что понять, что именно они обсуждали, не было никакой возможности. Катерина только и поняла, что звонил Аркадий. Надо же, подумал я в этот момент, прав был профессор, наш пострел везде поспевает. Просто на удивление активен.
Однако железо лучше ковать, пока оно горячо. Поэтому я, пользуясь неадекватным состоянием свидетельницы, продолжал направлять поток ее сознания в нужном направлении. Да, да, я воспользовался болезненным состоянием женщины, в которое сам ее и вогнал, и не надо меня осуждать! В том и состоит специфика сыщицкой работы, чтобы уметь использовать сложившиеся обстоятельства в интересах дела, а иначе преступления не раскрыть.
Но чем дольше я слушал, тем больше убеждался, что, скорее всего, Катерина Штерн не имеет отношения к смерти мужа. Статус-кво ее вполне устраивал. Она знала, конечно, об эротических пристрастиях Ленечки, но не возражала. По ее мнению, главная обязанность мужа состояла в том, чтобы ее содержать, и, поскольку с этой задачей он успешно справлялся, Катя не возражала против мужниных развлечений на стороне, тем более что и ей ничто не мешало делать то же самое.
С Андреем Федотовым Катерина сошлась за полгода до описываемых событий по тем же причинам, что и два года назад с Петром Жилиным — развлечения ради. Нравилось Кате делать ближним разнообразные бяки, а высшим шиком она еще с юности полагала наставление рогов подружкам. Мол, вы все умные, дурой меня считаете, но я верчу вашими мужиками, как хочу. Вот поэтому она последовательно соблазнила обоих друзей мужа, но с разными результатами.
Если Петр связью откровенно тяготился, но, попав в «медовую ловушку», подобно мухе, угодившей в паутину, выбраться из нее самостоятельно не мог, то с Андреем вышло иначе. Ему, оказывается, всегда нравились женщины покорные и недалекие, а его жена Зина, хотя и сосредоточилась целиком на доме, забитой дурочкой отнюдь не была. На первом месте у нее стояли дети, но она не смотрела в рот мужу и не находила нужным ежеминутно восхищаться любой изреченной им банальностью. В этом смысле Катя оказалась для Андрея находкой.
Но и Кате Андрей тоже подходил как нельзя лучше, ибо в постели был груб, а именно такой секс ей нравился больше всего. Леонид же, при всей своей инфантильности, все же был хорошо воспитан, вырос интеллигентным человеком и не мог удовлетворить жену, которая жаждала не нежных поглаживаний и ласкового сюсюканья, а животной, грубой силы. Рассказать о своих чаяниях мужу она, естественно, не могла, а потому находила удовлетворение на стороне.
Но если раньше Катерина просто развлекалась, получая от своих игрищ не только моральное, но и плотское удовольствие, то теперь, после смерти мужа, ситуация изменилась кардинально: рядом больше не было мужчины, готового ее содержать, а насчет того, что одной ей придется туго, Катя не заблуждалась. Нам свойственно порой демонизировать своих обидчиков. Так, в описании Аллы Константиновны, Катерина выглядела чуть ли не Сатаной в юбке. На самом деле она не обладала ни особым умом, ни, тем более, образованностью, только практической сметкой и природной склонностью к интригам. Но ей достало ума понять, что в компьютерах и вообще в бизнесе она не разбирается и уже не разберется. А значит, сможет занять в фирме лишь номинальное положение, подобное положению мужа, с той только разницей, что Леонид, даже не вникая особо в работу, за много лет что-то узнал, в чем-то разобрался настолько, что мог контролировать ситуацию, особенно при дележе прибыли. Катя отдавала себе отчет, что она на это не способна, следовательно, оставшиеся компаньоны вполне могут ее обделить. Более того, она не сомневалась ни секунды, что именно так они и поступят. Теперь Андрей Федотов в качестве любовника превращался из развлечения в нужную, я бы даже сказал, необходимую вещь — Катин персональный страховой полис.
Мадам тем временем начала постепенно приходить в себя. Возбуждение улеглось, она вдруг замолкла на полуслове и некоторое время сидела молча, искоса поглядывая на меня и кусая губы. Видимо, досадовала, что наговорила лишнего постороннему человеку, и теперь решала, как себя дальше держать: то ли снова маску дуры напяливать, то ли оставить все как есть? Еще пару минут Катерина разглядывала меня злыми прищуренными глазами, причем уже не искоса, а в упор и вдруг резко спросила:
— А на кого ты, голубь, работаешь?
— Ну, какая вам разница?
— Не хочешь, не говори, я и так знаю, для немки Эльки стараешься. Вот же ловкач, воспользовался, значит. Увидел, что девушка не в себе, уши развесил, да еще и вопросики подбрасывал. Ха-арош гусь!
— Вам ли меня упрекать? Вы людей используете, почему мне нельзя?
— Понял, значит, что я не такая дура, какой кажусь?
— Сложно было не понять.
— Сметливый, да и Алка, поди, напела. Она давно на меня зуб вострит за то, что с ее мужиком развлеклась. И поделом ей, умной да деловой, не будет впредь хлебалом мух ловить. Подготовила она тебя хорошо, что есть, то есть, только рано, голубь, радуешься, тебе с моих откровений ноль прибытка. Ты ж частник, да и протокола не вел. Если и писанул мою болтовню, так в суде твоя запись не доказательство, точно знаю. А у следака я ни говорить ничего такого, ни подписывать не собираюсь.
— Мне протоколы ни к чему, я не следователь, как вы точно заметили. Мне достаточно того, что вы, я в этом теперь почти уверен, мужа не убивали, а стало быть, мне уже не слишком интересны.
— Значит, больше меня не подозреваешь? Ух, ты, как же мне свезло! Вот спасибо, благодетель. Небось ждешь, что ножки тебе целовать кинусь? Не дождешься! И Эльку твою посажу, она Леню убила, больше некому.
— Это еще нужно доказать.
— Докажем, не боись. Таких песен следаку напою, что мигом Эльку закроет, и квартира снова моя. Как и должно было быть! А хочет золовушка в свою неметчину вернуться, пусть от наследства отказывается. Срок ей до субботы, так и передай, дольше ни дня ждать не стану.
Не попрощавшись, Катя выскочила из машины, со всей дури хлопнув на прощанье дверью. А ведь пойдет, думал я, выруливая на трассу, с нее станется. И какую бы чушь под протокол ни несла, даже за клевету не привлечешь. Снова включит дуру, и ни у одного судьи рука не поднимется ее осудить. Вспомнив, что забыл SMS профессору отправить, остановился, отстукал сообщение и неспешно покатил в сторону агентства.
Мобильник заерзал в кармане минут через пять. Иван Макарович сообщил, что уже выходит. Я находился к «Интеллекту» ближе, да и задание свое завершил раньше, поэтому ждать пришлось около получаса. Чтобы не терять времени даром, я принялся прокручивать в голове детали недавней встречи с госпожой Штерн, дабы изложить их сжато и точно, и так увлекся, что приезд профессора прозевал.
Ознакомительная версия.
