– И он ничего не сказал вам – куда пропадет, как надолго? – удивилась я.
– Он позвонил и сказал, что вынужден временно уехать. Говорил, что в Питер. Обещал вернуться, совсем как Карлсон! Но не вернулся. Слишком ненадежный он. Неизвестно, чего от него ждать.
– И вы совсем не знаете, где его искать?
– Понятия не имею! Из Питера он мне не позвонил, ни разу.
– А квартира на Провиантской? Он там жил один?
– Да, один, – подтвердила Даша.
– Почему? Где его родители?
– Кажется, живут в Пензе, – припомнила девушка. – Но там я, разумеется, никогда не была. И не намереваюсь! – хохотнула она. – А та квартира – каких-то его родственников, она Валере по наследству досталась.
– Вы помните адрес?
– Помню, – вдруг легко сказала Даша. – Провиантская, двадцать пять, квартира двенадцать. Там еще гастроном рядом. Но я не уверена, что его можно застать. Хотя попробуйте. – И девушка равнодушно повела плечами.
– Как его по отчеству, помните?
– Валеру-то? – уточнила Даша, взбивая и без того пышные волосы. – Дмитриевич, кажется.
– И вот еще что, Даша… У вас случайно не сохранилась какая-нибудь его фотография? Ну, может быть, вы снимались где-нибудь вместе?
– Не-а, – беспечно ответила Дарья. – У меня и фотоаппарата-то нет!
Я уже собиралась задать следующий вопрос, но Даша не дала мне этого сделать.
– Да! – вдруг воскликнула она. – Я же, кажется, видела его, причем недавно!
– Где?! – чуть не подскочила я. – В Тарасове?
– Ну да, – подтвердила Дарья. – Мы с ребятами по проспекту шли – гуляли вечером, – и мне показалось, что Валера вышел из какой-то машины. Правда, он меня не узнал. Ну или сделал вид, что не узнал. Я еще хотела было его окликнуть, но потом передумала. Много чести!
И она презрительно отвернулась.
– Даша, какие-то общие знакомые у вас были? Друзья, приятели? – взволнованно спросила я.
– Был у него один друг, – наморщив лоб, ответила Даша. – Его зовут Михаил. Попробуйте к нему обратиться.
– Как его найти? – спросила я, еле сдерживая свое нетерпение.
Даша кивнула, вышла из кухни, через минуту вернулась с записной книжкой и спокойно продиктовала адрес. На такую удачу я даже не рассчитывала.
– Он как раз возле проспекта живет, – пояснила она. – Наверное, Валера в тот вечер к нему и шел.
Получив, таким образом, пожалуй, всю возможную информацию, я решила больше не задерживаться в шумной квартире. После лавирования в прихожей, между груд туфель и кроссовок Дашиных гостей, я наконец добралась до входной двери.
– Русский рок – самый русский рок в мире! – прогремел, перекрывая своим жизнеутверждающим голосом остальных, бородатый детина лет тридцати на вид.
– Вы уже уходите? – выглянул из комнаты Стас. – Может, вас проводить?
Я хотела было отказаться, но потом рассудила, что провожатый мне, возможно, не помешает. Хотя бы в качестве свидетеля. Мало ли что еще может случиться – слишком еще свежими были мои воспоминания о тех парнях в лифте.
– Ну, разве что до машины, – согласилась я.
Крашеный блондин Стас с готовностью вышел вместе со мной.
– А вы так и не сказали, в каком клубе работаете, – напомнил он мне, выдавая истинную причину своего желания проводить меня. – Приходите, послушайте нас. Дадите мне свой номер телефона? Хотите, я вам позвоню и скажу, когда у нас будет следующая репетиция.
– Лучше уж вы назовите свой номер, я сама позвоню, когда у меня будет время, – повернула я в нужное для себя русло эту ситуацию.
Уже не очень юное и мало кем признанное дарование пожало плечами и поведало мне номер своего сотового.
– Звоните в любое время, – сказал он. – Лучше запишите, а то забудете.
– Не забуду, у меня хорошая память, – пообещала я.
На самом деле я даже не пыталась запомнить названные цифры, будучи абсолютно уверена, что вряд ли они мне когда-либо пригодятся.
Во дворе все еще было довольно-таки людно. Стас выразил мне свое глубокое восхищение по поводу ходовых качеств и внешнего вида моего автомобиля, до которого мы благополучно добрались к этому моменту.
– Ну что ж, спасибо, Стас, возвращайтесь праздновать, – улыбнулась я.
– Да мы не празднуем, просто так, тусуемся, – улыбнулся он, помахав мне на прощание рукой.
Вскоре машина понесла меня прочь от Дашиного дома, и мысли мои вертелись около Дашиной персоны. Весьма странная девушка: даже не спросила, кто я такая и зачем мне нужен Горбачев! Хотя меня не покидало ощущение, что Валерий на самом деле не до конца ей безразличен. А может быть, в ее душе прочно засела обида на то, что он тогда столь вероломно уехал и не появлялся на ее горизонте около двух лет…
«Есть в ней вообще-то какая-то чрезмерная легкость характера, – подумала я. – И не в смысле – воздушность, а в отношении к повседневной жизни».
Я взглянула на часы. Кажется, я совсем недолго просидела в компании этих молодых богемных мальчиков и девочек, а пролетело-то – ни много ни мало – целых полтора часа!
Уже оказавшись дома, я вспомнила о Мельникове и решила ему позвонить. На сей раз мне наконец-то повезло: подполковник недавно прибыл из столицы и находился сейчас в своем кабинете, усталый, но довольный.
– Здравствуй, Андрей Александрович, – поздоровалась я, услышав его голос в трубке. – С приездом тебя, дорогой мой! Как успехи, как служба? Все ли хорошо в личной жизни?
– Спасибо, дорогая, все замечательно! – благодушно ответствовал подполковник. – Командировка прошла просто отлично, возвращение тоже получилось… теплым.
Где-то на заднем плане слышалось позвякивание стаканов, возбужденные мужские голоса, громкий хохот. И я подумала, что с Мельниковым следует переговорить немедленно, пока его возвращение не стало слишком уж «теплым»…
– Как там дела с убийством Коваленко? Есть что-нибудь новенькое? – быстро спросила я.
– Ну, ты и вопросы задаешь! – хмыкнул Мельников. – Я, можно сказать, только что с поезда. Только что перед начальством отчитался и выслушал его подробные замечания и пожелания! Когда бы я мог поинтересоваться убийством какого-то там Коваленко, если я, можно сказать, с корабля – на бал? Давай-ка мы с тобой попозже поговорим.
– Ладно, Золушка ты моя, – съехидничала я. – Только смотри, туфельку не потеряй на своем «балу»! А то возвращение твое станет уже не теплым, а прямо-таки горячим! И начальство с тобой уже по-другому поговорит.
– Злая ты, Иванова! – притворно вздохнул Мельников. – Можно подумать, прямо мечтаешь об этом!
– И в мыслях не было, – честно призналась я. – Просто у меня тут столько всего накопилось, очень уж хотелось с тобой поделиться…
– Слушай! – воскликнул Мельников, и я почувствовала, что он аж просиял от внезапно посетившей его удачной идеи: – А подъезжай сейчас к нам, а? У нас тут здорово! Заодно и поговорим! Арсентьев, вон, собирается на гармошке играть! Он, оказывается, недавно научился. Представляешь, задержал тут одного кренделя и в качестве вещдока гармонь у него отобрал! Так вот, пока дело раскручивалось, гармонь у него в сейфе лежала, в кабинете. Так Арсентьев, чтобы зря время не терять, по вечерам на дежурстве доставал ее и пиликал! Представляешь?! За два месяца выучился! Такие рулады выводит, Таня, ты не поверишь! Прямо всю душу переворачивает!
Мне показалось, что подполковник растроганно всхлипнул, и я подумала, что теплоту приема у родного начальства он успел уже сдобрить определенным градусом…
– Верно я говорю, а, Арсентьев? – куда-то в сторону спросил подполковник.
– Так точно! – гаркнул басом давно знакомый мне старший лейтенант Арсентьев, один из подчиненных Мельникова, с которым мне приходилось участвовать в нескольких делах.
– Вот, – вернулся к беседе со мной Мельников. – У меня ребята знаешь какие? Орлы, а не ребята! Так что, Таня, подъедешь?
– Нет, дорогой, извини, но времени совсем нет, – решительно отказалась я, прекрасно понимая, что Мельникову сейчас есть дело до чего угодно, только не до убийства Коваленко. А следовательно, я только зря потрачу драгоценные часы, поскольку мне придется выслушивать пьяненькое бахвальство ставшего в последнее время несколько чванливым подполковника и плоские шутки его подчиненных да грубоватые армейские анекдоты. – Ты мне хотя бы скажи: хоть какие-то продвижения у вас есть? Ну, спроси у своих ребят, у орлов, наверняка они все рядом с тобой!
Мельников вздохнул. Какое-то время в трубке рокотал невнятный гул голосов, видимо, это Андрей интересовался подробностями дела Коваленко.
– Ну, вообще-то есть одна мыслишка, – наконец сказал он, не удержавшись и на сей раз от хвастовства. – Думаю, скоро все прояснится. Приедешь, я тебе расскажу. Наверное, уже завтра. Эх, зря ты отказываешься, Таня, от сегодняшней встречи! Знаешь же прекрасно: делу время – потехе час, – важно произнес подполковник.
– Вот именно, – вздохнула я. – Что ж, жду встречи с нетерпением. Надеюсь, твой прирожденный сыщицкий талант поможет тебе раскрыть это дело!
