Марина Серова - Правда о спящей красавице

– Она случайно не в бассейне «Дельфин» работала?

– Именно там, – подтвердил Марфин, и я поняла, что Ирина неспроста заинтересовалась фотографией окрестностей «Дельфина». – Татьяна, вам известно, что сразу после свадьбы Рудков заставил Ирину уволиться из бассейна?

Я поднесла ко рту чашечку кофе, насладилась ароматом напитка, отпила маленький глоточек и сказала:

– Я кое-что слышала об этом, но деталей не знаю.

– Станислав Андреевич в «Дельфине» с Ириной и познакомился. Он ходил туда по абонементу, увидел, как она тренирует девочек, и положил на нее глаз. Рудков очень ревнив, поэтому он не мог допустить, чтобы его жена работала в таком публичном месте. Но тут вот еще что интересно! Ирина увольняться с любимой работы по прихоти мужа отнюдь не собиралась, и тогда Станислав Андреевич создал такую ситуацию, которая вынудила ее написать заявление об уходе, – заинтриговал меня Семен Евгеньевич и переключился на пиццу.

– И что это была за ситуация? – поинтересовалась я, отпив еще глоток крепкого кофе.

Ответ последовал только после того, как Марфин разделался со своим куском «Валенсии»:

– Мама одной воспитанницы пожаловалась директору бассейна на то, что Ирина Алексеевна ударила в раздевалке ее дочь. Это был оговор, но нашлась лжесвидетельница, подтвердившая слова женщины. В результате Рудкова была вынуждена уволиться. Примерно через год она встретила в городе маму другой своей подопечной, и та рассказала ей, что на самом деле произошло.

– Некто заплатил женщине, и она оговорила тренера дочери, – домыслила я вслух.

Семен Евгеньевич промокнул губы бумажной салфеткой и подтвердил мои слова:

– Да, именно так все и было. И, судя по описанию, устроил это школьный друг Станислава Андреевича. Так что меня совсем не удивило, что Ирина не вернулась в спорт. Рудков подошел к ней после заседания суда и с усмешкой на губах заявил, что дорога во все спортивно-образовательные учреждения города для нее закрыта. А поскольку она ничего в других сферах деятельности не смыслит, ей останется только улицы мести вместе с гастарбайтерами из Средней Азии. Между нами говоря, внести человека, ищущего определенную работу, в «черные списки» не так уж сложно.

– Да, наверное, Ирина потыкалась туда-сюда и пошла в риелторы. Между прочим, начальница ее хвалила, – вспомнила я и приступила ко второму куску пиццы.

– Я не удивлюсь, если Рудков узнал, что его бывшая жена нашла новую стезю, и решил выбить и эту почву из-под ее ног. Только, знаете, что я думаю, – Марфин сделал небольшую паузу, – вряд ли он сам столкнул ее с моста. А вот его школьного дружка я бы на вашем месте проверил на причастность к этому случаю!

– Как его зовут?

Марфин задумался:

– Кажется, Кондрашов. Да-да, Алексей Кондрашов.

– Мне интересно: отец Стаса как-нибудь отреагировал на поведение сына? – спросила я после некоторых размышлений.

– Вы знаете, Татьяна, примерно такой же вопрос я задавал Ирине Алексеевне. Там все так запущено! Когда Стасу было около пяти лет, его мать умерла при родах. Малышку врачи тоже не спасли. После этого отец его неоднократно женился, и ни с одной из мачех у Стасика не сложилось хороших отношений. Все конфликты Андрей Вячеславович улаживал с помощью денег и ценных подарков. Если мачеха обижала его сына – он покупал ему дорогую игрушку. Если же Стас издевался над мачехой – презент получала она. Ну, это в детстве было… Мальчик вырос, начал работать в банке, но в его взаимоотношениях с отцом мало что изменилось. Ирина рассказывала, что на одной из корпоративных вечеринок муж приревновал ее к кому-то и ударил по лицу. Случилось так, что Рудков-старший стал невольным свидетелем этой сцены. Татьяна, вы можете предположить, какова была его реакция? – Семен Евгеньевич лукаво прищурился.

– Наверное, он предложил невестке компенсацию морального ущерба? – сказала я, понимая, что, скорее всего, ошибусь. В вопросе адвоката явно крылся какой-то подвох.

– Если бы, – Марфин осуждающе покачал головой. – Андрей Вячеславович заявил сыну, что тот его разочаровал, поэтому обещанной яхты ему не видать. Только Рудков-старший вышел за порог, как Стас развернулся и еще раз ударил Ирину, теперь уже за то, что из-за нее он будто бы остался без дорогого презента.

– Да, тяжелый случай! – впечатлилась я. – Как говорится, что растили, то и получили. Вероятно, Андрей Вячеславович недолюбливал свою невестку, если даже не попытался ее защитить.

– Ирина говорила мне, что свекор относился к ней ни горячо ни холодно. Она просто была для него меньшим из зол.

– В смысле?

– Понимаете, Татьяна, Стас женился на Ирине, если я не ошибаюсь, в тридцать два года, а до этого он вел глубоко аморальный образ жизни – казино, девочки, пьянки… И вот после одного его грандиозного загула отец-банкир поставил сыну условие: женишься – станешь управляющим банковским филиалом. До этого он был лишь старшим менеджером в головном офисе. Андрей Вячеславович даже порекомендовал ему невесту – дочку своего старинного приятеля. Стас решил выполнить условие отца, но кандидатуру, предложенную им, отклонил. Вскоре после этого он познакомился с Ириной и после недолгого конфетно-букетного периода сделал ей предложение. Отец, конечно, был не в восторге от того, что невеста из другого круга, но быстро смирился с этим, полагая, что, женившись, сынок наконец-то образумится.

– Это Стас сам Ирине рассказал?

– Может, что-то он и рассказывал ей в порыве откровенности, но многое о детстве мужа Ира узнала от последней жены Андрея Вячеславовича – Инны Эдуардовны. По-моему, они даже дружили за спинами своих мужей.

– Вот как? Это интересный факт!

– Знаете, Татьяна, у меня где-то должна быть визитная карточка Инны Рудковой. Если хотите, я дома поищу ее и скину вам эсэмэску с ее номером.

– Да, конечно. Думаю, мне это не помешает – пообщаться с мачехой Стаса. А чем она занимается? Тоже работает в «Конус-банке»?

– Нет, у нее цветочный бизнес. Она держит сеть магазинов под названием «Гортензия».

– Ясно, – кивнула я, переваривая услышанное, – недалеко от моего дома как раз есть такой.

– Татьяна, о чем вы задумались?

– Оказывается, Стас благодаря своей жене продвинулся вверх по карьерной лестнице, но не только не смог оценить этого, но и всячески притеснял Ирину. Странно, что она несколько лет терпела все эти издевательства.

– Вы знаете, Татьяна, в моей адвокатской практике подобных случаев, к сожалению, немало. Ирина сказала мне, что, если бы ей было куда уйти, она ушла бы от мужа гораздо раньше. Но домой, в Липецк, она возвращаться почему-то категорически не хотела, а здесь до свадьбы снимала квартиру. Оставшись по прихоти не в меру ревнивого супруга без работы, моя подзащитная уже не могла позволить себе иметь съемное жилье. А быстро найти хорошую работу было для нее проблематично. Еще Ирина призналась мне, что она в течение нескольких месяцев копила деньги на оплату услуг адвоката, откладывая их из тех сумм, которые муж давал ей на хозяйство. Подружка сказала ей, какая приблизительно сумма нужна, и она собиралась копить и дальше, но Стас опять поднял на нее руку, и тогда она пришла в нашу адвокатскую контору. Как я вам уже говорил, мне представлялось возможным отсудить у Рудкова половину того, чем он владел, но Ирина решила остановиться на квартире. Вот такие дела, – подытожил Марфин.

К нам подошла официантка, положила на стол папку со счетом и деликатно удалилась.

– Я заплачу, – сказал адвокат, не заглядывая в папку, и вынул из кармана бумажник.

Я не пожелала вступать в стройные ряды ярых феминисток, которые во всех случаях жизни предпочитают платить за себя сами, и позволила Марфину почувствовать себя джентльменом. Тем более в начале нашей беседы он заикнулся о том, что считает себя обязанным мне. Теперь уж мы точно были в расчете. На этом наша деловая встреча подошла к своему логическому завершению, поэтому мы вышли из пиццерии, попрощались друг с другом, сели по машинам и разъехались в разные стороны.

Минут через двадцать я была уже дома…

Пришло время обстоятельно порассуждать о деле, делая поправки на вновь открывшиеся обстоятельства, и желательно – за чашкой-другой кофе. Нельзя сказать, что мне не понравился эспрессо, который я пила в пиццерии. Очень даже понравился, но чашечка была такая маленькая! Сварив целый кофейник крепкого тонизирующего напитка, я поставила его на поднос и отправилась в комнату. Уютно устроившись в любимом кресле, я наполнила чашку «эликсиром для мозга», сделала несколько глотков и предалась размышлениям.

Как ни странно, у Ирины и Стаса было кое-что общее. Она воспитывалась без участия родного отца, а он – матери. Ей досталась от матери красота, ему же от отца – материальное благополучие. Вот, собственно, и все. Во всем остальном они были совершенно разными людьми.