Марина Серова - Правда о спящей красавице

Получив образование, Ирина в двадцать два года начала самостоятельно строить свою жизнь, причем в другом городе. А Стас и после тридцати лет оставался под крылом и влиянием своего отца. Надо сказать, что Андрей Вячеславович необратимо развратил сына, используя весьма однобокий подход к его воспитанию. Желая поощрить его, Рудков-старший делал сыну дорогие подарки, желая наказать его – лишал обещанного вознаграждения. Неудивительно, что Стас вырос страшным эгоистом и домашним тираном. Ира стала для него пропуском вверх по карьерной лестнице, и в его сознании укоренилась мысль, что она – вещь, которой можно пользоваться по своему усмотрению. Ничего странного – Рудков-младший начал с того, что лишил жену любимой работы и, как следствие, личного заработка. Будучи собственником, жутко ревнующим свою жену, Стас неоднократно позволял себе бить ее, и это до поры до времени сходило ему с рук. Однажды он не просто дал Ирине очередную пощечину, а избил ее так, что на ее теле остались синяки. Ира обратилась за помощью к Марфину, собаку съевшему на бракоразводных процессах. Такого поступка со стороны жены Стас никак не ожидал. Он ведь даже не подозревал, что Ирина несколько месяцев копила деньги на услуги адвоката. Рудков-младший оказался перед лицом событий, на исход которых ни он, ни его отец повлиять не могли. Побои были должным образом зафиксированы, и справка из медучреждения дала все основания завести на него уголовное дело. Я ни секунды не сомневалась, что Ирина не пошла бы на компромисс, а засадила бы мужа за решетку, с легкостью отказавшись от всех материальных притязаний в его адрес, если бы перед нею не стоял так остро жилищный вопрос. Когда Стас согласился на развод и раздел имущества, она забрала свое заявление.

Да, можно сказать, что Рудков-младший отделался малой кровью. Но по прошествии какого-то времени ему могло стукнуть в голову, что он просто обязан взять реванш. Его ведь обыграла женщина, которую он еще совсем недавно считал своей вещью! Теперь она жила в его квартире, имела стабильный и к тому же вполне приличный заработок – и, возможно, вспоминала о нем с презрительной усмешкой на красивых губках. И вот тогда Стас решил беспардонно вклиниться в жизнь своей бывшей жены и попытаться ее разрушить. Сам мараться он, конечно же, не собирался, а поручить грязную эту работу своему приятелю Леше Кондрашову он мог вполне. Тем более что подобный прецедент уже имел место быть. Как знать, может быть, изначально в планы школьных приятелей не входило топить Ирину в реке. Возможно, они замышляли что-то другое, но вышло все именно так.

Я вдруг задала себе вопрос: «Откуда Рудков с Кондрашовым узнали, что Ирина собиралась в тот день ехать в Парамоновку?» Темная «семерка» проследовала мимо дома Варвары Бредихиной примерно на час раньше, чем белая «Ауди» Иры. Налив очередную чашку кофе, я отпила несколько глотков и пришла к выводу, что злоумышленники могли нарочно заманить риелторшу в поселок. Если, конечно, они знали, что Ирина занимается продажей дома в этой деревне. Впрочем, при желании раздобыть такого рода информацию не так уж и сложно. Особенно если хорошо за нее заплатить. К директрисе Лагуткиной они вряд ли сунулись бы с этим вопросом, а вот к кому-нибудь из других риелторов – запросто! Может, к Саше Терешину? Он был обижен на Рудкову – из-за того, что она не ответила на его чувства, – поэтому вполне мог ее подставить…

Стоп! Я, кажется, на сто процентов уверовала в то, что Ирину столкнул с моста через речку Увень именно Алексей Кондрашов, и сделал он это по указке своего приятеля Стаса Рудкова. Но ведь существует масса других вариантов развития событий. Возможно, темная «семерка» вообще не имеет к тому, что случилось с Ириной, никакого отношения. А полоумная Манька ничего на самом деле не видела и красная босоножка, найденная мною в камышах, принадлежала когда-то не Ирине, а совсем другой женщине… Но что же тогда произошло с Рудковой?

Алла Николаевна сказала, что ее соседка Лизавета поручила Ирине не только продать или снять ее дом, но и время от времени приглядывать за ним, чтобы местные жители не считали его брошенным. Так что у Рудковой был повод наведаться туда перед отпуском, который она собиралась провести в Липецке. Итак, Ира приехала в деревню, но обратно уехать не смогла, потому что ее машина вдруг сломалась или банально кончился бензин. Практически все жители деревни были на похоронах, поэтому риелторша не нашла, к кому обратиться за помощью, и решила добраться до города на попутках. Правда, для этого ей надо было сначала дойти до развилки, после чего уже можно было поймать машину, идущую из Новых Бурас в сторону Конькова.

Допив остатки кофе, я пришла к выводу: Ирина не могла не понимать, что подобный автостоп может для нее плохо кончиться. Логичнее было бы позвонить кому-нибудь, например Пете, и попросить его приехать за ней в Парамоновку. Нет, обращаться к Черпакову было бесполезно, он ведь утром позвонил Ире, чтобы перенести свидание с вечера пятницы на субботу, потому что ему подвернулась какая-то халтурка. Я подумала, что Ира могла бы обратиться к кому-нибудь из коллег, ведь, по словам Лагуткиной, у всех риелторов есть машины. Уж кто-нибудь согласился бы, наверное, приехать в Парамоновку и взять «Ауди» на буксир! Хотя… Если верить той же Ларисе Михайловне, у Рудковой не сложилось с коллегами дружеских отношений. Это и неудивительно, ведь все риелторы – конкуренты. Еще можно было бы позвонить в автосервис и вызвать в деревню бригаду ремонтников, но услуги по выезду отнюдь не дешевы. Но Ира ничего подобного не сделала. Почему? Неужели у нее по закону подлости разрядился телефон? Вот она и отправилась пешком на развилку, села в попутку, а дальше… дальше водитель стал к ней приставать… В больнице Рудковой сказали, что сексуального насилия над ней никто не совершал. Так что можно предположить, что она выпрыгнула на ходу из машины, потеряв при этом туфли и сумочку…

Покрутив «профессиональную» версию со всех сторон, я пришла к выводу, что она держится только на одном обстоятельстве – Рудкову привела в Парамоновку ее работа. То, что там с ней произошло затем, скорее всего, не имеет к «Пенатам» никакого отношения.

А к ее личной жизни, точнее к шиномонтажнику? Я мысленно переключилась на вторую версию. Вспоминая в подробностях разговор с Черпаковым, я не могла не отметить, что он вел себя довольно-таки странно. В его репликах преобладали вопросы. Он то и дело о чем-то меня переспрашивал, то ли давая себе время на раздумья, то ли сбивая меня ими с толку. Петр постоянно жестикулировал, несколько раз снимал и надевал перчатки. По своему опыту я знала, что лгунов чаще всего выдают не слова, а жесты и мимика. Мне показалось, что жестикуляция Петра далеко не всегда соответствовала тому, что он говорил. Пока что подтвердилось, что Черпаков пытался подкараулить Ирину около офиса, но все остальное могло быть весьма далеким от истины.

Зуммер мобильника прервал эти рассуждения. Это была эсэмэска от Марфина. Он, как и обещал, прислал мне номер телефона Инны Эдуардовны Рудковой, последней мачехи Стаса. Звонок этой даме я поставила на первое место в списке завтрашних дел.

На второе место попал Черпаков – пришло время проверить его алиби. Может, он в ту злополучную пятницу вовсе не авторемонтом занимался, а ездил в Парамоновку? Манька Сологубова сказала Варваре, что мужчина, столкнувший девушку с моста, был высокого роста. А Петр – высокий, примерно метр девяносто. Вполне возможно, что это был он.

Третьим пунктом плана на завтрашний день стал очередной «сеанс психотерапии», который мне предстояло провести не дома, а на выезде, вблизи бассейна «Дельфин».

Дел наметилось много, поэтому я решила лечь спать пораньше, чтобы утром с новыми силами ринуться в бой.

На губах еще остался привкус утреннего кофе, когда зазвонил мобильник.

– Алло! – ответила я.

– Здравствуйте, Татьяна! Что это за фотографии вы вчера показывали Ирочке? Почему вы меня об этом не предупредили? – сразу же наехал на меня Архипов.

– О чем я должна была вас предупредить? – ответила я вопросом на вопрос.

– О том, что вы начали активные шаги по восстановлению ее памяти!

– Дмитрий, я всего лишь выполняю ваше условие – старательно разыгрываю из себя психотерапевта.

– Но я же не знал, что ваша попытка окажется такой удачной! Ира узнала на одной из ваших фотографий задворки бассейна «Дельфин», и вы, Татьяна, сегодня собираетесь отвезти ее в тот микрорайон. Не так ли?

– Так, – подтвердила я, гадая: чем же Архипов недоволен?

– Татьяна, поймите, я хочу быть рядом с Ирочкой, когда к ней вернется память.

Ах вот, оказывается, в чем дело! Клиент решил, что, стоит только его ненаглядной оказаться у бассейна, как к ней сразу же вернется память – в полном объеме. Лично я пока что отнюдь не была уверена, что это свершится именно сегодня, но спорить со своим работодателем не собиралась.