Когда Вексфорд зашел в гостиную Чарльза Гренвиля Уэста, первое, что бросилось ему в глаза, это полка со знакомыми книгами: «Жена Ардена», «Обезьяны в аду», «Ее светлость герцогиня Амальфи», «В Аликанте с попутным ветром», «Убитая добротой». Заметно было, что они занимают в доме почетное место. Комнатка была чистенькой, аккуратной, приветливой и совершенно невинной, как и весь домишко и его хозяева, – мистер и миссис Уэст.
Договариваясь с Чарльзом по телефону, инспектор предупредил, что должен обсудить с ним смерть родственницы, на что тот ответил, что с Родой никогда не встречался, разве что когда был совсем малышом, но все равно с удовольствием побеседует с Вексфордом. И вот, после стаканчика пива и заверений в том, что поездка сюда была приятна и необременительна, инспектор сидел, разглядывая полку. Потом, кивнув на выставленные книги, произнес:
– Похоже, ваш любимый писатель, ко всему прочему и ваш тезка.
Уэст бережно снял с полки «В Аликанте с попутным ветром».
– Да, знаете ли, именно на имя я сперва обратил внимание, но потом прочел книги, и они мне очень понравились. Я заинтересовался, конечно, не является ли этот Гренвиль Уэст моим родственником. – Чарльз перевернул книжку и взглянул на фотографию автора. – Мне иногда кажется, что я нахожу в его портрете какие-то фамильные черты, но скорее всего, просто выдаю желаемое за действительное. Фото к тому же не слишком четкое. Правда, в его книгах есть некая странность, особенно в тех, действие которых происходит в Англии…
– Что именно? – резко спросил Вексфорд. Он не собирался давить на мистера Уэста, просто хотел дать ему понять, что этот вопрос связан с убийством.
– Ну, начнем с того, что в «Убитой добротой» описывается поместье, чрезвычайно похожее на поместье Клайторп в Майрингхэме, точь-в-точь его лабиринт и длинные галереи. Я там бывал и отлично все помню. Моя бабушка до замужества прислуживала в том доме. – Чарльз улыбнулся. – Наша семья довольно скромного происхождения, сплошь батраки и прислуга, но они жили в этой части Сассекса из поколения в поколение. Это и навело меня на мысль, что Гренвиль Уэст – один из моих троюродных братьев. Слишком уж хорошо он знает те места. Я пытался расспросить отца, но он сказал только, что семья наша огромна и побочных ветвей очень много.
– Почему же вы не связались с самим Гренвилем Уэстом?
– А вы знаете, я это сделал. Написал ему письмо через издательство и получил премилый ответ. Хотите посмотреть? – Он выглянул за дверь и позвал жену. – Дорогая, поищи, пожалуйста, письмо Гренвиля Уэста! Только знаете что, сэр? Он утверждает, что не из нашей семьи. Да вы сейчас сами все прочтете.
Миссис Уэст принесла конверт. На нем стоял обратный адрес: улица Зеленых Вязов.
«Дорогой мистер Уэст, – прочел Вексфорд, – благодарю вас за ваше письмо. Я рад, что вам нравятся мои книги. Надеюсь, вы полюбите и мой следующий роман, «Сэр Нараспашкью», который выходит в следующем месяце. Роман основан на пьесе Мидлтона «Безумный мир, господа!». Действие его также происходит в Англии, точнее, в Сассексе. Мне пришлись по душе ваши родные края, но сам я, увы, не из тех мест, так что никакого кровного родства между нами нет. Я родился в Лондоне, отец мой – из Ланкашира, а мать – из Восточной Англии. Гренвиль – ее девичья фамилия.
Поэтому, как ни приятно мне было бы найти в вас своего кузена, я, как единственный ребенок своих родителей, которые сами были единственными детьми в семье, к вашему и своему разочарованию, должен сообщить, что у меня нет живых родственников и быть не может. С наилучшими пожеланиями, искренне ваш, Гренвиль Уэст».
Исключая подпись, письмо было напечатано на машинке. Вексфорд пожал плечами и вернул конверт Чарльзу. Опечалило ли письмо адресата, инспектор не знал, но сам он сильно расстроился. И все же было что-то странное в этом послании, только он никак не мог уловить, что именно. Тон письма был несколько претенциозный, с налетом заносчивости, стиль – легкий и элегантный, и то, и другое было рассчитано с точностью, выдающей профессионального писателя. Странным было не это, это-то как раз вписывалось в модель.
Вексфорда уже порядком утомили его знаменитые «предчувствия» и «ощущения». Они беспорядочно теснились в голове, а между тем инспектору начало казаться, что он утратил нюх ищейки. Никакое другое его расследование не было еще так наполнено искушающими шепотками, заманивающими в никуда. Вексфорд был близок к отчаянию от того, что, похоже, разучился их понимать. Что бы там ни болтал Гризвольд, инспектор был уверен, что предчувствия не врут.
– Очень милое письмо, – невразумительно пробормотал он.
Жаль только, что все это – лишь нагромождение лжи, хотелось ему добавить.
Оставалось посетить последнего Гренвиля Уэста, влачащего существование в госпитале Эбботс-Палмер. Вексфорд попытался представить себе жизнь этого человека, и ему стало плохо от одних только мыслей. В то же самое время он отдавал себе отчет, что собирается туда только для того, чтобы не возвращаться с пустыми руками в полицейский участок, где опять узнает, что от Лакэна нет никаких новостей, или что Гризвольд через его голову договорился-таки со Скотленд-Ярдом. Неделя подходила к концу, сегодня был уже четверг. Но малодушие полицейскому не пристало, и Вексфорд решительно отправился в участок.
День вновь был влажным и жарким, и ему показалось, что он вернулся в прошлое: в холле его ждала Мелина Патель. Изящные тонкие пальчики подергали инспектора за рукав, огромные ясные глаза заглянули ему в лицо. Сейчас девушка казалась совсем хрупкой и маленькой.
– Я привела Полли, – прощебетала она.
Вексфорд припомнил их прошлые беседы. Когда он видел ее в первый раз, то решил, что она его поддразнивает. Во второй раз подумал, что девушка – просто очаровательная дуреха. Теперь же беспокойство обострило его восприимчивость. Сегодня ему показалось, что Мелина изо всех сил пытается быть «хорошей», при этом действует импульсивно, наугад, что соответствует образу очаровательной невинности. Вот только плохо сочеталась эта самая невинность с прекрасно продуманной манерой одеваться так, чтобы произвести нужное, «убойное» впечатление. Естественно ли это трогательное простодушие? Тем не менее Вексфорд, проклиная себя за то, что поддается на девичьи чары, галантно спросил:
– Неужели? И где же она?
– В уборную пошла. Ей тут стало дурно, и один из полицейских проводил ее в туалет.
– Хорошо. Когда ей станет лучше, попросите его проводить вас обеих в мой кабинет.
Там Вексфорда ждал Берден.
– Если верить твоему приятелю Лакэну, вся французская жандармерия поднята на розыски нашего потерявшегося писателя, но пока все, что он смог сообщить, это то, что в Анси Уэста нет, что бы там ни говорила твоя подружка из детского стишка.
– Зато сюда заявились Полли и Мелина, вдруг они нас сейчас осчастливят?
Вошли девушки. Лицо Паулины Флиндерс имело зеленоватый оттенок, видно было, что ей нездоровится. Верхняя губа дрожала, отчего выступающие зубы стали еще заметнее. На ней были линялые джинсы и рубашка, словно вытащенная из кучи белья, приготовленного для стирки. Мелина же щеголяла в шелковых брючках карамельного цвета и снежно-белом свитерке, поверх которого висела длинная золотая цепочка с медальоном.
– Вот, заставила ее прийти к вам, сэр. Полли просто в ужасном состоянии, я даже сначала думала, что она заболела, – произнесла Мелина и присела на стул, подарив Бердену застенчивую улыбку.
– Что случилось, мисс Флиндерс? – участливо спросил Вексфорд.
– Скажи ему, Полли! Ты же мне обещала, что все расскажешь. А иначе зачем нам было тащиться в такую даль?
Полли подняла голову и монотонно забубнила:
– Не присылал Гренвиль мне никакой открытки, она хранилась у меня еще с прошлого года, штемпель был смазан, и я решила, что сойдет, и вы действительно ничего не заметили.
Наверное, она ожидала, что Вексфорд обрушит на нее громы и молнии, но он только кивнул.
– Вы, наверное, думали, я никогда не узнаю о том, что мистер Уэст много лет знаком с Родой Комфри? Так, мисс Флиндерс?
– Она помогала ему с книжками. Рода часто бывала у него дома, но где она жила, я не знаю, никогда не спрашивала, меня это не интересовало. Насчет открытки…
– Забудьте вы об открытке. Вечером пятого августа вы с мисс Комфри были в квартире мистера Уэста?
Ответом ему стали всхлип и кивок головы.
– И вы с ним слышали, как мисс Комфри звонила по телефону и говорила кому-то, где она будет в понедельник?
– Да, но…
– Лучше скажи ему, Полли. Все будет хорошо.
– Спасибо, мисс Патель, но позвольте мне самому, – инспектор не сводил глаз с лица Полли. – Вы знаете, где сейчас находится мистер Уэст? Нет? А мне кажется, что вы солгали об открытке потому, что кое-чего боялись. И боялись того, что мистер Уэст имеет отношение к смерти Роды Комфри.
