за плечи. — Сколько ж лет мы с тобой не виделись, а?
— Много, Юр, много, аж страшно вспомнить, — с улыбкой произнес следователь.
— И что же тебя сюда занесло-то, Семен?
— Работа, Юр, работа, — ответил Максимов. — А ты, как я понимаю, теперь в кагэбэ служишь?
— Правильно понимаешь, дружище, — улыбнувшись, произнес он.
Максимов тоже улыбнулся, вспомнив их прошлые похождения, когда они были студентами.
— Ладно, Семен, давай сейчас по существу. О нас с тобой мы можем и потом поговорить. Можем встретиться как-нибудь. А сейчас давай по делу, время не ждет. Скажи, что вы здесь потеряли?
Максимов снял очки, достал из кармана пиджака носовой платок и принялся обстоятельно их протирать. Потом водрузил очки на нос и после этого ответил:
— Юр, у нас убийство. И, похоже, убит офицер с этого объекта. — Следователь кивнул в ту сторону, откуда они пришли. — Это же объект ГРУ, не так ли?
Юрий, не торопясь отвечать, внимательно посмотрел на Максимова и потом произнес:
— Верно. Это секретный объект. База ГРУ. Больше я тебе сказать ничего не могу.
Он достал из кармана пачку сигарет и закурил.
— Семен, про убийство расскажи? Кто убит?
Максимов полез во внутренний карман пиджака, достал оттуда фотографию и протянул Юрке.
— Знаешь его? — ответил вопросом на вопрос следователь.
Юрка внимательно посмотрел на фото и молча вернул. Не торопясь отвечать, он глубоко затянулся и выпустил струю сизого дыма в лобовое стекло. Потом, посмотрев на следователя, коротко кивнул и вновь молча уставился в окно. Через некоторое время он заговорил:
— Это секретная информация. И, естественно, я тебе ничего не говорил.
— А ты мне ничего и не говорил, Юр.
— Семен, похоже, это очень скверная история. — Юрка кивнул на фотографию. — Ты даже не представляешь насколько. Я обязан немедленно сообщить об этом своему начальству. Думаю, это очень серьезно.
— Я предполагал что-то в этом роде, — вздохнув, произнес Максимов. — Было у меня такое предчувствие.
— Хорошо, — коротко произнес Юрка. — Вот ваши удостоверения, поезжайте восвояси.
Максимов забрал корочки.
— Семен, — кагэбэшник обратился к следователю, как только тот открыл дверь уазика, — надеюсь, ты понимаешь, что это дело у вас заберут? И заберут немедленно. Пойми, это уже наша епархия. Убит сотрудник ГРУ. Этим делом будет заниматься исключительно кагэбэ.
— Да все нормально, Юр. — Максимов хлопнул старого товарища по плечу. — Я все прекрасно понимаю.
— Ну, если понимаешь, тогда держи. — Юрка улыбнулся и протянул руку. — Удачи тебе! Увидимся еще! Я тебя найду, — на прощание произнес он, когда Максимов покидал уазик.
г. Ленинград, ОВД.
На следующее утро после поездки в Залесье Максимов пришел на службу раньше обычного. Следователь открыл дверь своего кабинета, и в тот момент, как он переступил порог, на рабочем столе зазвонил телефон.
Следователь быстрым шагом подошел и снял трубку.
— Максимов, — как обычно бодро произнес он.
На том конце провода раздался незнакомый ему голос:
— Здравствуйте. Меня зовут Павел Назаренко, я звоню из Подгоржья. Мы с женой сегодня вернулись из отпуска, и нам соседка сообщила, что приходили из милиции и просили позвонить следователю Максимову. Насчет каких-то документов.
— А, Павел Николаевич Назаренко, — быстро сориентировался Максимов. — Павел Николаевич, вы нас извините… У нас тут такое дело, недоразуменьице вышло… Ошибочка, понимаете ли. Сотрудник наш тут напутал. У нас к вам нет никаких вопросов. Извините, что побеспокоили.
— Да нет, ничего страшного, — с облегчением в голосе произнес Назаренко. — Я так и понял, что ошибка какая-то. Ничего страшного, бывает. Всего доброго.
На том конце провода раздались гудки отбоя. Максимов положил трубку, и в этот момент в кабинет постучали. На пороге появился Мишка.
— Семен Евгеньевич, разрешите!
— Заходи.
— Я вчера вернулся из Подгоржья, а мне сказали, что вы куда-то срочно уехали, — с порога начал Мишка и подошел к столу следователя. — Хочу доложить вам о результатах поездки.
— Докладывай, — бесцветно произнес следователь, — хотя это уже совсем не актуально.
Мишка непонимающе посмотрел на Максимова, но решил ничего не спрашивать и начал доклад:
— По показаниям соседки Павла Назаренко, четвертого августа он уехал в отпуск. И с тех пор дома больше не появлялся. Думаю, наш убитый — это именно он.
— Он, да не он, — устало произнес следователь. — Жив твой Назаренко. Вот только что звонил. — Максимов кивнул на телефон.
— Жив? — разочарованно произнес Мишка. — Получается, мы с ним просчитались!
— С ним — да, а с другим — нет, — устало произнес следователь. — Из Залесья который.
— Что? Из какого еще Залесья?
— Залесье-Полесье. Но неважно, — махнув рукой, произнес Максимов. — Потом расскажу.
Раздался стук в дверь, и в кабинет вошли Гришка и Пузановский.
— Разрешите, Семен Евгеньевич? — бойко произнес Гришка.
— Что ж ты так кричишь? — произнес следователь и приложил руку к щеке. — Потише нельзя?
У Максимова снова заныл больной зуб.
— Ну, что встали-то?
Пузановский с Гришкой уселись на стулья.
— Какие будут указания по делу нашего утопленника? — Гришка засунул в рот зубочистку.
— Никаких, — устало произнес следователь и махнул рукой. — Личность убитого установлена, дальнейшим расследованием займется кагэбэ. А нам осталось, — вздохнув, произнес он, — только пистон от начальства получить. Удивляюсь, как меня до сих пор Кривицкий не вызвал. Ведь наверняка ему уже сообщили.
В этот момент на столе следователя ожил телефон.
— Ну вот, и начальство объявилось! Легко на помине. — Следователь приложил руку к щеке и снял трубку. — Максимов, — произнес он.
Но в этот раз он ошибся. Раздался голос дежурного:
— Семен Евгеньевич, вам звонят коллеги из отдела милиции аэропорта Пулково. Соединить?
— Соединяйте, — коротко ответил следователь.
В трубке что-то щелкнуло, и раздался незнакомый голос:
— Здравствуйте, Семен Евгеньевич, это вас беспокоит сержант Аркадин. Я патрульный милиционер из аэропорта Пулково. У меня сейчас перед глазами фотография убитого, которую оставил ваш сотрудник пару недель назад. Так вот, — продолжил Аркадин, — по-моему, я встречался с этим человеком. При нем еще был небольшой кожаный чемодан.
— Когда, при каких обстоятельствах вы с ним встречались, почему сообщаете только сейчас? — заинтересованно произнес Максимов.
— Дело в том, что я только сегодня вышел из отпуска, — продолжал сержант, — и фотографию убитого увидел только сейчас. А встречался я с ним у нас в аэропорту две недели назад, за день до моего отпуска. Двое сотрудников госбезопасности попросили помочь задержать его. Им нужно было срочно доставить его в Москву, а я в тот день как раз дежурил на входе в аэропорт. Вот они и попросили меня помочь опознать этого гражданина.
— Какие еще сотрудники госбезопасности? — удивился следователь. — Вы смотрели их документы?
— Конечно, смотрел, — ответил Аркадин. — Я еще им тогда сказал, что по
