class="p1">Из трех Галин, лишь одна была иногородней — родом из небольшого городка Новомосковска, что под Тулой. В Москве она проживала в студенческом общежитии на Проспекте Вернадского. Звали ее Галина Владимировна Терехина, год рождения — одна тысяча девятьсот восемьдесят шестой. Жирдяй даже фото к файлу прикрепил, для достоверности опознания.
Едва Александр взглянул на фотографию, как все сомнения отпали разом. Вне всяких сомнений это была та самая фанатка «Короля и Шута», с которой он познакомился на концерте в ноябре прошлого года.
«Ну, здравствуй, рыжая обманщица, — с довольным видом улыбнулся Колкин, с интересом разглядывая фотографию. — Походу твоя песенка спета. Готовься, Галчонок, я уже иду».
Теперь, определившись с выбором первой цели, все свободное время он проводил за рулем «Форда», накручивая бесконечные километры от университетского городка до общежития на Проспекте Вернадского.
Он досконально изучил все, что касалось Галины. Расписание ее занятий, привычки — где и во сколько та обедала в перерывах между парами, — излюбленные маршруты следования от общежития до университета и обратно. Да много-много чего еще. Однако больше всего его удивлял тот факт, что каждое утро, несмотря на погоду за окном — а сейчас, в начале марта в Москве все еще стояла самая настоящая зимняя стужа, — Галчонок совершала ежедневные пробежки по расположенному неподалеку парку имени 50-летия Октября. Кроме того, девушка любила погулять около небольшого замершего прудика, расположенного сразу за общагой.
«То, что эта сучка любит природу — может, и к лучшему. С нею она и сольется, когда я сожгу ее в печи, а затем развею прах над этим прудом. Раз уж он ей так нравится…» — злорадствовал маньяк, предвкушая задуманное.
Но была в этой бочке меда и ложка дегтя: за Галиной, как бычок на привязи, повсюду следовал ее приятель. Евгений встречал ее по утрам у входа в общежитие и провожал в университет, обедал с ней в перерывах в кафешках или студенческой столовой. Если она шла в магазин или по каким-то другим делам, то и он, непременно, шагал туда же. Если она задумывала… В общем, что объяснять, он повсюду был с ней до самого вечера. И лишь проводив ее до дверей общежития, отправлялся к ближайшей станции метро и ехал домой. Получалось, что только по утрам, во время ее традиционной пробежки, этого нудного типа не было рядом.
«Прямо-таки маньяк какой-то, всюду преследует. Нет, все же придется начать именно с этого придурка. А то он мне так весь кайф обломает, — принял окончательное решение Колкин. — Интересно, как же он ее на концерт одну отпустил?»
Эта тайна приоткрылась внезапно и с совершенно неожиданной стороны.
Ближе к концу третьей недели слежки наблюдать за влюбленной парочкой Колкину изрядно поднадоело, и тогда он решил немного развлечься. Соблюдая крайнюю осторожность, преследователь незаметно пристроился за ними в толпе, решив подобраться поближе. Это оказался весьма подходящий момент, поскольку те, в очередной раз о чем-то горячо споря и не обращая внимания на окружающих, спускались по лестнице в подземный переход. А то, что разговор у них происходил жаркий, сомнений не возникало.
— Женя, прекрати! Сколько раз я уже говорила, что сделала это не назло тебе! — доносились до Колкина обрывочные фразы. — Хватит меня мучить!
Ругань влюбленных чрезмерно возбудило любопытство Колкина, и он решил сократить расстояние до парочки.
— Не ври! — возмущался тем временем бойфренд Галины.
— Да не вру я! Просто так больше не может продолжаться! Ты все время рядом со мной! Из-за этого я постоянно чувствую себя не в своей тарелке, словно сама не своя. Ты пойми, Женя, я до сих пор не могу свыкнуться с таким положением дел. У меня постоянно присутствует ощущение, что я связана по рукам и ногам. Ты можешь это понять?
— Но ведь я люблю тебя, Галя! Я ни секунды не могу прожить без тебя! Если тебя нет рядом, мне становится невыносимо тяжко! А если, не дай бог, мы расстанемся, то я даже не знаю, что со мной будет… Я, наверное, сведу счеты с жизнью!
— Женя, опять ты запел свою старую песню… — тяжко вздохнула девушка.
Услышав такой ответ из уст любимой, Евгений побледнел и отвернулся. Его взгляд скользнул по остановившемуся невдалеке преследователю и… двинулся дальше.
Александра он не узнал. Влюбленный студент находился слишком глубоко в мирке душевных переживаний, чтобы вообще узнавать кого-либо вокруг себя. К тому же в этот момент к перрону примчался электропоезд и гостеприимно раскрыл свои стальные двери.
Обрадованный удачно складывающимся обстоятельствам Колкин задумал пойти в эксперименте еще дальше. Быстро заскочив в вагон вслед за парочкой, он притаился в метре за их спинами.
Тем временем, никак не желающий угомониться ревнивец уже продолжил допрос.
— А как ты вообще с этим белобрысым на концерте познакомилась? Тебя же никто насильно за руку не тянул после концерта с ним в кафешку идти?
— Женя, я уже сто раз рассказывала, что это вышло совершенно случайно. И ни с кем я намеренно на концерте не знакомилась. И, вообще, хватит меня ревновать!
— Вот видишь, ты опять начинаешь злиться, как только я пытаюсь о нем заговорить! А откуда мне знать, что в тот вечер ты не дала ему номер своего сотового или адрес электронной почты? Да и вся клоунада, которую мы разыграли перед этим болваном, зачем она в принципе была нужна? Я вот думаю, а вдруг это не было игрой, а прикрытием, чтобы пустить мне пыль в глаза? — подозрительность молодого человека начинала переходить все пределы разумности.
«Болван?.. А вот за болвана ты мне, студентик, отдельно ответишь!» — вскипел Колкин, оставаясь при этом стоять все так же недвижимо. Даже головой не дернул в сторону обидчика.
— Все, с меня довольно! — возмущенно фыркнула рыжеволосая красавица. — Если ты мне не доверяешь, тогда и нечего со мной встречаться! Все, Жека, пока! Можешь меня после занятий больше не встречать!
«Станция метро «Университет»…» — разнеслось по вагону электропоезда.
Развернувшись на каблуке, Галя двинулась к дверям.
— Ну и черт с тобой! — выкрикнул ей вслед Евгений, до глубины души обиженный ее словами.
Выходить вслед за ней он определенно передумал.
«Так это же и к лучшему, Женек! Ну что, поиграем, женишок?» — ухмыльнулся маньяк в предвкушении наметившегося развлечения.
«Машина — штука, несомненно, удобная, но, видимо, не для столицы».
Эту аксиому Александр принял на вооружение давно, правда,
