Ознакомительная версия.
А в том, что именно отечественного, сомнений не было: мало того что фланель, так еще и расцветка родная, своя, фиолетовые розы на фоне весеннего болота.
– Может, не стоит? – залезать в чужую ванную Яне не особо хотелось. – Все-таки подарок дочери, берегли, наверное, раз не надевали.
– А и хватит на него смотреть! – махнула рукой Лидия Васильевна. – Носить вещи надо, а не любоваться на них. Все, марш в ванную, а я чаем займусь.
Яна уже почти готова была согласиться на марш-бросок в ванную, пусть и чужую, потому что сидеть в мокрой одежде, от которой уже все тело покрылось пупырышками, (теми самыми, что у сорта огурцов «Колючий»), было не особо комфортно. Но тут Бусинка залаяла из прихожей, и отступивший на заранее подготовленные позиции страх с дурным энтузиазмом вернулся на передовую. Раздеваться и лезть под воду, шум которой заглушит звуки квартиры, резко расхотелось. Пусть даже вода горячая, ласковая, согревающая.
Яна взяла фиолетово-болотное чудо из рук соседки и аккуратно положила его на табуретку:
– Спасибо огромное, Лидия Васильевна! Он такой мягкий и уютный!
– Да, именно уютный! – закивала соседка. – Я очень люблю фланельку! Так чего же не идешь?
– Давайте лучше чаю сначала, погорячее, – просительно улыбнулась Яна. – Изнутри согреться хочется.
– Да-да, конечно! Я быстренько.
Лидия Васильевна при желании – как оказалось – действительно умела действовать «быстренько».
К моменту победоносного свиста чайника, извещавшего, что воду он вскипятил, на столе перед Яной уже красовалась горка аппетитных круглых пирожков с повидлом, именуемых соседкой плюшками, розетка с малиновым вареньем, сливочное масло, янтарный мед.
А еще через три минуты ко всему этому вкусному великолепию присоединилась большущая кружка хорошо заваренного чая.
Но главное – за прошедшее время со стороны прихожей больше не донеслось ни звука.
Бусинка давно уже перебазировалась на кухню: приличный пес всегда рядом с хозяевами. Особенно когда хозяева едят.
Так что, кроме уютного воркования Лидии Васильевны и позвякивания посуды, ничего не было слышно.
Поэтому громкая трель дверного звонка прозвучала так резко, что и Яна, и соседка выронили ложки.
– Кто ж это там? – Лилия Васильевна поднялась с табуретки, мельком глянула в окно и ахнула: – Батюшки-светы, что делается!
Яна вскочила с места и подбежала к окну.
Да уж, перепугался Димка.
В их дворике стало тесно от людей в камуфляже, рассредоточившихся по всей территории и оцепивших дом.
А звонок снова заорал, громко и настойчиво.
– И пожалуйста, очень тебя прошу, – Дмитрий строго нахмурил брови, пытаясь придать лицу максимальную серьезность, – ну не высовывай ты больше свой чудесный нос из моей квартиры, а? Сиди здесь, телик смотри, книжки читай, еду вкусную готовь – у тебя классно получается. Чтобы не пришлось мне снова собирать всю королевскую конницу, всю королевскую рать и мчаться тебе на выручку. А потом извиняться перед парнями за ложную тревогу.
– Ну хватит уже напоминать! – возмущенно засопела Яна. – Три дня уже прошло! И между прочим, насчет ложной тревоги я бы поспорила. Глазок-то в двери Лидии Васильевны действительно был жвачкой залеплен. И шел кто-то следом, даже не шел – бежал! И Бусинка лаяла на кого-то в прихожей! И вообще, мог бы и не мчаться, чтобы не попрекать потом!
Девушка обиженно поджала губы и отвернулась.
Но долго дуться не получилось – сильные руки подхватили ее со стула и закружили по комнате. Да так быстро, что в солнечном сплетении стало еще больше солнца.
А может, это не от скорости, а от самих рук, рук любимого мужчины. Эти три дня, что Яна провела у Сахновского, были, несмотря на дрянную погоду и сырость за окном, наполнены светом и солнцем. И счастьем. И нежностью. И страстью. И злость была, злость на себя, дурынду: как можно было потерять столько времени, живя вдали от Димки. Димыча. Митрича. Димульского. Медведища, не плюшевого – настоящего, сильного и большого.
Да много еще ласковых имен придумала Яна для своей половинки. И наслаждалась счастьем, купалась в нем.
И о том, что маньяк еще на свободе, что тролль по-прежнему был неуловим, девушка почти не вспоминала. А зачем? Здесь, в Димкиной квартире, он ее не найдет. Выходить куда-либо Яна пока не собиралась: с Кириллом уже все хорошо, самое страшное позади. Парня еще вчера перевели из реанимации в обычную палату, он резко пошел на поправку и без визитов Яны вполне может обойтись. Там и так теперь вереница посетителей, в том числе и следователь приходил уже, Черепанов.
Но о подробностях визита следователя Яна Кирилла не расспрашивала. Как и о том, что случилось в ту жуткую ночь. Она вообще старалась не касаться больной для парня темы, беседуя с ним по телефону. Наоборот, отвлекала ничего не значащей болтовней, о Димке рассказывала, бабулин халат вот весело обсудили, повосхищались дружно. Много говорить Кириллу пока было трудно, поэтому беседы получались недолгими.
Но главным было то, что беседы были. Что Кирилл уже мог разговаривать, смеяться, жить…
Так что выходить из квартиры Яна не собиралась. О чем она и сообщила Сахновскому, когда он опустил девушку на пол.
Правда, несколько секунд потребовалось, чтобы отдышаться после поцелуя.
– Надеюсь на твое благоразумие! – старческим голосом прокряхтел Димка, зашнуровывая кроссовки. – Хотя такое понятие неизвестно нынешней молодежи, ветреная она, поверхностная. Вот в наше время слово комсомольца многое значило!
– Дуралей ты, Сахновский!
– Кстати, о дуралеях, – озадачился Димка, глядя на свой мобильный. – Елки-палки, я же телефон зарядить забыл! Он вот-вот отключится! Вот идиотина! Дубина безмозглая! Склеротик!
– Продолжай-продолжай, мне нравится, – блаженно улыбнулась Яна.
– Нравится ей, – проворчал Димка. – Вот понадобится тебе срочно позвонить, а Димочка недоступен!
– А это проблемы Димочки. Вдруг именно сегодня маньячина решит со мной покончить? И отыщет меня даже здесь! И вот лежу я в ванной, вся такая расслабленная, а он тихонько войдет, возьмет твой нож для мяса, тот, здоровущий, на цыпочках подкрадется к ванной и…
– Все, хватит, – Сахновский как-то странно передернул плечами и поморщился, – даже озноб по спине прокатился от твоей болтовни. Не говори ерунды, ладно? Все будет хорошо, никуда этот поганец от нас не денется, поймаем.
– Скорее бы.
Яна совсем не скучала в Димкиной квартире. Во-первых, телевизор. Во-вторых, книги. В-третьих, газеты и журналы. Было еще и в-четвертых – Интернет, но выходить в виртуальное пространство Сахновский Яне категорически запретил. Даже просто фильмы смотреть, не заходя в соцсети.
Но главным развлечением девушки стало приготовление вкусняшек для любимого мужчины. Димка так вкусно ел! Жмурился от удовольствия, словно кот перед блюдцем деревенской сметаны.
Поэтому Яна бо́льшую часть дня проводила на кухне. Продукты Сахновский закупал сам по списку, составленному девушкой.
И Яна начала фантазировать, придумывая каждый день новое блюдо. Занялась она этим и сегодня, решив приготовить картофельную запеканку с грибами.
В самый разгар процесса, когда обжаренные с луком грибы с нетерпением ждали, пока доварится копуха-картошка, заголосил мобильник Яны.
Номер на дисплее высветился незнакомый. И сразу испуганно екнуло и затрепыхалось сердце. Неужели… неужели он, тролль?!
Хотя вряд ли: номер, с которого звонили, был городской, не станет же маньячина светить свое логово. Ладно, рискнем, вдруг что-то срочное?
Более чем срочное, как оказалось.
Едва Яна произнесла в трубку:
– Да, слушаю!
Как в мембране заголосили так громко, что девушке пришлось отнести мобильник подальше от уха:
– Янка, ты, что ли?!
– Я, – озадаченно ответила Яна, пытаясь припомнить, откуда ей знаком этот визгливый тембр.
– Ты чего трубку так долго не брала? Я уж думала – перепутала что-то теть Лида! И придется двери ломать, а Людка вряд ли этому обрадуется…
– Простите, кто говорит?
– Ты че, не узнала? Зинаида, из второй квартиры.
Точно! Зинка Мегафон, главная сплетница их подъезда, первая узнававшая новости и тут же громко делившаяся этими новостями с соседями, за что и получила свою кличку. Это ее зычный, с привизгом голос.
– Здравствуйте, Зинаида, – растерянно произнесла Яна, мысленно обругав Лидию Васильевну за то, что раздает номер ее мобильного всем желающим.
Но доругать до конца не удалось: и без того визгливый голос соседки снизу – а квартира Зинаиды располагалась ровнехонько под квартирой несчастной Людмилы, в которой жила Яна, – перешел на ультразвук:
– Ты где шляешься вообще, а? Что за дела? Почему мне тебя разыскивать приходится через соседей?!
– Простите, а почему вы со мной в таком тоне разговариваете?! – возмутилась Яна. – И вообще, какое ваше дело, где я живу в данный момент?
Ознакомительная версия.
