- Вы были уверены, что Тихомиров здесь?
- Он же меня сюда звал.
- Но он мог и запоздать, не сразу приехать, раз вы сказали, что не приедете.
- Так и вышло.
- Вы приехали раньше его?
- Раньше. Но у меня ключ был.
- Вы не в первый раз бывали здесь?
Мазин не смотрел на Инну.
- Не первый.
- Хорошо. Рассказывайте дальше.
- Ну, приехала я, а его нет. Я зашла в ту комнату, села, решила подождать. Минут тридцать сидела. Его нету. Меня в сон клонить начало. Ведь было поздно уже. Прилегла на диване, задремала я, в общем. А он сразу в эту комнату зашел, а не туда. И не увидел меня.
"Может быть. Она здоровая. И может спать везде, и когда захочет. Ей наверняка не требуется снотворного. Прилегла и задремала. Или нет? Слишком уж спокойно! Скорее не спала, а наоборот, сидела, ждала, нервничала, когда придет, где он сейчас, с кем? А если придет не один? Да, это больше похоже на правду. Но она говорит, что спала, и тут уж ее не проверишь. Пусть так и остается".
- Что вас разбудило?
- Звонок.
- Тихомиров был уже дома?
- Да, он пошел открывать, а я испугалась, никак не могла сообразить, что же делать.
"Слишком часто она жалуется, что не могла сообразить!"
- Слышу, они говорят в прихожей. Антон и она. Я совсем растерялась.
"Все-таки это действительно неприятная ситуация. Спрятаться с риском быть обнаруженной? Или выйти и вызвать скандал? Интересно, почему она решила остаться? Струсила или схитрила, решила подслушать?"
- И что же вы решили?
- Я ничего не решила. Сначала я думала, что она скоро уйдет, а потом уже выйти нельзя было. Ужасно неприятно было. Я не хотела...
"Возможно, а может, и прислушивалась, затаив дыхание, и не боялась ничего, готовая схватиться с соперницей грубо, мертвой хваткой. Этого тоже не узнать".
- Вы слышали весь разговор?
- Да, они громко говорили.
- О чем?
Нет, он не сомневался, что Инна сказала правду, ему просто хотелось узнать, что скажет Светлана.
- Она его унижала.
"Неужели будет иная версия?"
- Она говорила тут, но было не так. И так и не так. Она его унижала, давала ему понять, что он вор и что теперь он никогда не будет жить спокойно. Я не понимала сначала, о чем разговор, а потом начала понимать, но не верила, что Антон мог чужую работу присвоить. Я хотела выйти и сказать прямо: "Не мог он такого сделать и не делал, а если вы его любите, как же можете его вором считать?"
Светлана повернулась к Инне, и Мазин заметил, что слез на ее щеках уже нет.
Инна молчала.
"Интересно, что она о ней думает? Наверно, считает за недалекую, в общем, простушку с хорошо развитой фигурой".
- Но вы не вышли?
- Нет. Как я могла выйти? Она бы подумала, что это Антон меня прячет. А он бы так делать никогда не стал. Если б он знал, где я, он бы прямо сказал, что я здесь, потому что он был прямой и принципиальный.
Мазин отметил - "принципиальный". За весь вечер это было первое нерусское слово. Да, когда она волнуется, ей не до звучных "хобби".
- Он сказал, что не виноват, и я ему верю, верю! А она угрожала ему.
Мазин вопросительно глянул на Инну.
Та ничего не опровергла, только пожала плечами и сказала:
- Эта девушка преувеличивает, конечно, но ее можно понять.
- Предположим, - согласился Мазин. - Что же произошло после того, как ушла Инна Константиновна?
- Я вышла.
- Тихомиров удивился?
- Еще бы! Или нет... закрыл лицо руками.
- Ты все слышала? - спросил.
- Да.
- И что ты поняла?
- Тебя хотят оклеветать!
- Я это заслужил.
- Но ты не мог ничего украсть! Не мог! Я же знаю!
- Да, я не вор. Ты веришь мне?
- Как же я могу тебе не верить!
- Спасибо!
Он поцеловал мне руку.
- А теперь уходи!
- Я не могу оставить тебя сейчас.
- Нет, уходи. Я должен обдумать свое катастрофическое положение. Меня ждет позор и гибель.
- Она не скажет!
Нет, она скажет, она будет мстить мне. У меня нет выхода.
- Что ты задумал?
- Ничего.
- Что ты задумал?
- Пока ничего. Мне нужно решить. Иди, пожалуйста.
- Я не могу оставить тебя одного.
- Одному мне будет лучше. Я не хочу никого видеть!
- Даже меня?
- Мне стыдно перед тобой.
- Хорошо, я уйду, чтобы ты успокоился, но знай и помни, что бы ни случилось, я всегда с тобой.
- Спасибо, Светлана!
- Обещай мне, что ты не сделаешь никаких глупостей.
- Что ты! Я просто должен отдохнуть, а завтра мы все обсудим вместе.
- Обещай мне! Ведь ты настоящий ученый. Ты должен беречь себя. Обещаешь?
- Обещаю...
- Я поверила ему, но он не сдержал слова.
- Вы ушли? - Мазин вернулся к фактам.
- Он так настаивал! Я хотела быть с ним, но я знала, что он не любил перекладывать свои беды на других. Он одолевал их сам. Всегда. А на этот раз...
"Сейчас заплачет, - решил Мазин, и в самом деле глаза Светланы снова начали наполняться слезами. - Как у йогов: управление функциями!"
Этими прозрачными глазами Светлана смотрела на Инну.
- Поэтому я и послала записку. Я, конечно, неправильно поступила. Я должна была сама рассказать, но я не знала, как вы отнесетесь, а вы должны были узнать все, должны были, чтобы наказать ее, потому что она погубила человека! Я думала, что это ее записка, потому что она все время изводила Антона. Пусть я неправильно поступила, но вы должны ее наказать, должны!
- За что?
- Как "за что"?
- Чтобы наказывать Инну Кротову, необходимо, во-первых, доказать, что Антон Тихомиров покончил с собой, а во-вторых, и это тоже немаловажно, что упреки Кротовой были безосновательными, а работа Тихомирова носила вполне оригинальный характер. Все это требуется доказать. Вот если бы у нас была тетрадка и мы могли бы сравнить ее с текстом диссертации... Но тетради-то нет. - Мазин посмотрел на Светлану. Та сжимала замок сумочки.
- Видимо, ее сжег Тихомиров. Вы видели его последней, Светлана. Не проясните ли еще этот вопрос?
Ответить она не успела.
- Неужели вы всерьез полагаете, что Инну могут судить? - перебил Рождественский.
Мазину стадо трудно.
- Если Светлана выступит свидетелей. Она, повторяю, видела Тихомирова последней.
- Неправда. Последним его видел я.
Это было неожиданно. Теперь уже Рождественский, а не Светлана оказался в центре внимания.
- Вы шли неправильным путем, когда связали меня в своих умозаключениях с моей машиной. Я приезжал на такси, - сказал он Мазину с нервной решимостью.
Тот кивнул по возможности вежливо.
- На машине поехала Инна. Я остался ее ждать. Я нервничал, даже жалел, что рассказал ей обо всем. Пошел в ресторан, взял бутылку коньяку и вернулся не на дачу, естественно, а на квартиру Инны. Ее еще не было, а времени прошло много. Что оставалось делать? Я мог предположить все, что угодно. И я не выдержал, поехал сюда сам. Я не хотел говорить об этом и мог бы смолчать и сейчас, но я не ожидал, что наш разговор так повернется. Конечно же, Инна абсолютно ни в чем не виновата. Виноват этот негодяй. И если ей угрожает суд, я должен сказать правду. Я видел этого подонка последним, и он не помышлял о самоубийстве. Если б не вмешалась судьба, он пережил бы нас всех. Я готов подтвердить это в любом суде. И доказать, что он украл труд профессора Кротова, потому что я видел и тетрадку, и автореферат.
Мазин ожидал протеста Светланы, но та сидела, как в рот воды набрав. "Чем же он так ее удивил?"
- Возможно, вы видели тетерадь, но куда она девалась?
- Он уничтожил ее.
- Тихомиров?
- Да.
- Вы в этом уверены?
- Абсолютно. Он сжег ее перед моим приходом. Вот зачем ему потребовалось остаться одному, и вот что он собирался обдумывать!
- Расскажите подробно, - повторил Мазин слова, которые повторял неоднократно. Правда, на этот раз без напора.
- У меня, как вы понимаете, тоже был ключ от квартиры. Это, между прочим, моя квартира, и я никогда не прощу себе, что пустил сюда этого проходимца.
- Не нужно давать воли эмоциям. Мы же договорились.
- Совершенно верно. Но я не открыл дверь ключом. Я позвонил. Я думал, что здесь еще могла быть Инна, и не хотел врываться непрошеным. Он отворил мне не сразу Тут все слышно из клетки. Я слышал его шаги на кухне, потом он открыл кран и только тогда подошел к двери...
- Кто там?
- Это я.
- Игорь?
- Ты один?
- Как видишь.
Он действительно был один. Я опоздал и разъехался с Инной. Из кухни пахло горелой бумагой, но я не сразу обратил на это внимание. Мне было не до сантиментов. Я пришел говорить с ним и не собирался играть в бирюльки.
У тебя была Инна?
Он собирался соврать, но понял по моему тону, что этого делать не стоит:
- Откуда ты знаешь?
- Она поехала к тебе после разговора со мной.
Антон спросил нагло:
- О чем же вы беседовали, если не секрет?
- Она сказала тебе.
- А... все эти сплетни?
- Сплетни?
- Ну, конечно, сплетни.
- Я говорю о записках Кротова.
- Выдумки.
- Что?
- Выдумки обиженной, оскорбленной женщины.
