Потом они долго прощались, пожимая друг другу руки.
Выйдя из дома, Петровский сел в помятые «Жигули». Отъехав на соседнюю улицу, они остановились рядом с «Мерседесом».
— Молодец, Паша, — похвалил Петровский помощника, вылезая из машины. — Где нашел «Жигули»?
— Купил прямо на улице, — сообщил Бубенцов, — у нас же не было времени. Остановил первую же машину и дал его хозяину две тысячи долларов, чтобы он оставил нам свою разбитую тачку. Потом так же купил одежду у одного из прохожих. Еще я испачкал туфли вашему водителю…
— Прекрасно сработано, — еще раз похвалил помощника Петровский. — Значит, можешь, когда хочешь. Теперь труп Нечипоренко нам не так страшен. Но все-таки лучше подержать его в этом городке до завтра. Симонова можешь уже выпустить, пусть ему помогут открыть дверь. А документы прямо сейчас вези в избирательную комиссию, чтобы завтра в списках кандидатов было три фамилии. Ты меня понял? Обязательно три фамилии.
— Сейчас вызову мою машину, — откликнулся Бубенцов, доставая телефон.
— Зачем? — удивился Петровский. — Поезжай на «Жигулях». У тебя уже есть персональная машина. Только быстро, у нас мало времени. Чтобы они успели отпечатать новые бюллетени. Я знаю, ты не спишь уже две ночи, но будет лучше, если не поспишь и сегодня. Сиди там, контролируй обстановку. Надо напечатать новые бюллетени с тремя фамилиями.
Бубенцов кивнул в знак понимания. Святослав Олегович, глянув на водителя, предложил ему снять обувь.
— Поедешь в носках, — сказал он, — чтобы не пачкать машину. Тот беспрекословно подчинился.
— До свидания, Паша, — попрощался Петровский, — надеюсь, мне не придется приезжать в Курск в третий раз. Это было бы уж слишком. — Он пересел в салон «Мерседеса» и приказал:
— Домой, в Москву. — после чего достал телефон и набрал номер Юлая Абуталиповича. — С Курском и Омском пока все в порядке, а как у нас в Башкирии?
— Все хорошо, — ответил Юлай, — вот только у нашего артиста аппендицит.
— Какой аппендицит? — не понял Святослав Олегович.
— Обычный. Увезли в больницу на операцию. Ты не беспокойся, в Уфе хорошие врачи…
— А если его зарежут во время операции? — закричал Петровский. — Или внесут инфекцию? Кто будет отвечать? Мы или врачи? Как ты мог разрешить?
— У него острый приступ аппендицита, — пояснил Юлай. — Ну почему ты так нервничаешь? Было бы лучше, если бы он умер от гнойного перитонита?
— Садись в самолет и срочно вылетай в Уфу, — потребовал Петровский. — Будешь рядом на операции. Если у хирурга вдруг дрогнет рука, мы потеряем наши контакты с левой оппозицией навсегда. Когда рейс на Уфу?
— В час ночи, — ответил Юлай Абуталипович, — вернее, в час двадцать пять. Кажется, семьсот пятьдесят первый рейс.
— Подожди, — неожиданно у Петровского родилась новая идея, — срочно позвони кому-нибудь из известных журналистов. В самые популярные газеты. «Коммерсант», «Комсомольская правда», «Известия», в общем, сам знаешь, куда нужно звонить. Скажи, что мы готовы оплатить им рейс бизнес-классом в Уфу и обратно. Питание и проживание за наш счет. Расскажи, что известный артист попал в больницу и мы едем его навестить. После такого пиара можно будет гарантировать, что он разгромит любого соперника во втором туре.
— Понял, — сразу ответил Юлай, — сейчас буду звонить. Я полечу вместе с ними,
— Закажи билеты, полетим вместе, — устало произнес Петровский, — сейчас шесть вечера. Думаю, мы будем в Москве часа через три-четыре и я успею в аэропорт. По дороге немного посплю.
— Ты так не выдержишь, — предупредил Юлай. — Тебе нужно отдохнуть. — Отдохну в дороге. — Святослав Олегович не стал объяснять, что его участие в этом мероприятии резко поднимет акции самого главы агентства «Миллениум». Не каждый раз руководители крупнейших аналитических компаний приезжают навестить известных артистов, попавших в больницу. Это будет очень хороший рекламный ход.
— Тебе что-нибудь еще нужно? — поинтересовался Юлай.
— У меня все есть. Запасные рубашки, лезвие, помазок. Леонид Исаакович обо мне позаботился в Омске. Закажи зал официальных делегаций, я там переоденусь и умоюсь. Заодно можешь подумать и об ужине. — Он убрал аппарат, посмотрел на притихших водителя и телохранителя и сказал:
— Миша, купи себе обувь по дороге. Музыку не включать, громко не разговаривать. Я попытаюсь немного поспать. Едем сразу в Шереметьево, я улетаю ночью в Уфу.
Когда автомобиль выехал из города, Петровский подумал, что и во второй раз не успел ничего здесь посмотреть. И сразу заснул.
К концу девяносто девятого года в стране снова была достаточно сложная ситуация. Взрывы домов, прозвучавшие в Москве, сделали противостояние в Чечне слишком понятным и близким любому непосвященному. После случившихся трагедий всякие пацифистские движения, как и поборники мирных переговоров, потеряли популярность, практически все партии требовали «войны до победного конца». Даже самые демократические осуждали взрывы домов, хотя прямых доказательств участия в них чеченских боевиков так и не было предъявлено.
Однако новый премьер начал решительную борьбу с террористами и сепаратистами. И она стала приносить политические дивиденды. Народ, уставший от воров и болтунов, поверил сравнительно молодому сорокапятилетнему человеку, который без лишних слов пообещал на блатном жаргоне ”мочить” бандитов даже в туалетах. Такого люди еще не слышали. Привыкшие к сдержанной осторожности чиновников, они сразу поверили в нового премьера. Президент, продолжавший болеть, все еще колебался. Но невероятный случай, происшедший во время визита в Китай, заставил его сделать выбор. Находясь там в благодушном настроении, президент впервые в своей политически карьере позволил себе угрожать ядерным оружием известной супердержаве. Все сразу поняли, что это конец. Конец политической карьеры неуправляемого президента. Когда делегация вернулась домой, стало ясно, что его замена — давно назревшая необходимость. Аналитическое агентство «Миллениум» совместно с другими центрами провело свои исследования. Все опросы указывали на неприлично низкий рейтинг действующего главы государства. Он не пользовался доверием ни у одной социальной группы населения. Более того, тянул вниз и нового премьера, рейтинг которого был достаточно высоким. Мнение экспертов было единодушным. Президент обязан уйти, а выборы необходимо проводить уже весной следующего года, чтобы обеспечить победу новому кандидату.
Весь парадокс заключался в том, что главным соперником молодого кандидата в президенты мог стать вовсе не лидер левой оппозиции, давно превратившийся в идеологическое пугало, а бывший премьер, вытащивший страну из экономического кризиса, старый, мудрый и опытный политик. Эта опасность была значительно реальнее, чем возврат коммунистов во власть. Олигархи понимали, что с левой оппозицией им удастся договориться быстрее, чем с людьми бывшего премьера, ибо это были сотрудники спецслужб, чиновники, не замешанные в массовой коррупции и приватизации. Допустить такой исход выборов означало заложить мину под собственное благополучие.
Слаповский в очередной раз появился в «Миллениуме» с конкретным предложением. Олигархи не жалели любых денег и на этот раз, так как ставка была очень высока. В президенты должен был пройти только молодой ставленник прежнего главы государства.
Старый президент получил все аналитические выкладки в конце девяносто девятого года. Говорят, что он размышлял несколько дней. Затем вызвал к себе действующего премьера и предложил ему занять свой пост, но тот отказался. Позже некоторые аналитики увидели в этом расчетливую руку молодого политика, однако на самом деле это было трезвое понимание им всей сложности стоящих перед страной проблем. Через несколько дней президент снова вызвал премьера. И на этот раз получил его согласие. В канун Нового года, тридцать первого декабря президент выступил по телевизору, объявил о собственной отставке и представил народу своего преемника. Ему нельзя было отказать в политическом чутье. Он понял, что аналитики правы: его время прошло, надо уступать дорогу молодым. Весенние выборы могли принести победу его ставленнику и сохранить режим, который он установил в стране. После этого неожиданного и по-своему ошеломляющего выступления для миллионов телезрителей президент сел в автомобиль и покинул Кремль.
Петровский наблюдал за всем происходящим со смешанным чувством радости и огорчения.
Он понимал, что своими аналитическими выкладками невольно подтолкнул старого президента к принятию такого решения, может быть, самого важного в карьере политика. Ведь достойно и вовремя уйти — это один из ответственейших моментов для любого государственного деятеля. А с другой стороны, одновременно в небытие уходила и грандиозная эпоха перемен, связанная с этим человеком. Святослав Олегович впервые почувствовал даже некоторую к нему симпатию. Правда, сразу же расчетливо подумал, что эту симпатию, возникшую у некоторой части населения, нужно немедленно использовать на выборах нового президента. Потрясенные решением главы государства, лидеры политических партий еще несколько дней приходили в себя. А народ обсуждал отставку президента, сходясь во мнении, что «мужик он был неплохой, хотя и шебутной». Теперь перед Петровским и его агентством стояла конкретная задача по обеспечению выборов нового лидера страны. И уже на первом же совещании Святослав Олегович сформулировал главную цель: необходимо любым способом избавиться от опасного конкурента — бывшего премьера и выйти на финишную прямую в соперничестве с главой левой оппозиции. Только при таком варианте у их кандидата появлялись стопроцентные шансы на победу. Петровский приказал аналитикам подготовить планы предвыборной стратегии.
