как ты раньше считала. Но в любом случае вся эта история…
– Слушай, может, перекусим? – перебила Марьяна.
– Ну… – Стас даже растерялся. – Пиццу заказать? Или ты куда-то хочешь сходить?
Марьяна улыбнулась, но в ее улыбке было мало радости, лишь облегчение.
– Я хочу сходить к тебе на кухню. Есть хочется.
Они просидели на кухне два часа.
Враждебность Марьяны отступила. Растрепанная, в одежде на три размера больше, она уничтожала оладьи одну за другой, будто не ела неделю, и казалась такой уютной, безмятежной.
Стас с ноющим чувством тоски за ней наблюдал. Сегодня утром он даже не посмел бы предположить, что Марьяна Михайлова будет сидеть на его кухне, в его одежде, уплетать оладьи и делать вид, что не планировала придушить его подручными средствами.
– Стас, ты знаешь… – Марьяна покосилась на холодильник. – Я заметила у тебя вино в дверце холодильника. И… если можно…
Он кивнул, не дав ей договорить.
Выпить – вполне нормальная реакция человека, пережившего кошмар с мертвецами. Стас бы и сам не отказался расслабиться и забыться. Он достал из шкафа бокал, а из холодильника – уже открытую бутылку белого сухого рислинга, что остался от празднования дня рождения матери и стоял уже пару дней. Его принесла тетя Тамара, и несложно было догадаться, что напиток далеко не из простых и дешевых.
Стас налил в бокал вина приятного соломенного цвета и подал Марьяне.
Уже собрался убрать бутылку обратно в холодильник, но девушка попросила:
– Оставь. – Потом забрала бутылку из рук Стаса, долила вина в бокал, наполнив тот до краев, и поставила бутылку на стол рядом с собой. – За жизнь! – С этими словами Марьяна осушила бокал залпом, даже не поморщилась.
Видимо, сильно она напугалась.
Лицо Марьяны словно окаменело. Она налила еще один бокал вина и опять выпила до дна, буквально в несколько глотков.
– Может, закусишь? – Стас усмехнулся, усаживаясь за стол напротив Марьяны.
Наблюдать за тем, как она напивается на его кухне, было забавно и даже доставляло глупое неуместное удовольствие. Подобное поведение никак не вязалось с тем образом правильной девочки, что Стас хранил в памяти с момента окончания школы.
Марьяна покачала головой.
– Я уже перекусила, спасибо. – Она снова наполнила бокал вином и произнесла уже куда более расслабленным голосом: – Твоя мама, наверное, подумала, что я легкодоступна, раз вот так просто осталась у тебя ночевать. Надеюсь, у тебя нет девушки, а то будет конфуз.
Стас глотнул теплый чай из кружки. Соблазн солгать был слишком велик.
– Нет, девушки нет.
«А как же Жанна? – тут же подумал он. – Жанна ведь есть. Она есть у тебя уже восемь месяцев. Да, она та еще странная штучка, но тебе не приходится перед ней оправдываться за одно свое существование».
С Жанной Кравчук он учился в одном университете, но на разных факультетах. Он – на юридическом, она – на рекламном. Все у них началось просто, на студенческой вечеринке: познакомились, нашли общие темы для беседы, потанцевали, он проводил ее домой. И как-то закрутилось.
Правда, в последнее время их отношения разладились.
Жанна, чересчур прямолинейная, легкомысленная и нередко взрывоопасная, уже давно повторяла, что восхищена своим преподавателем и завкафедрой общественных связей, каким-то там Николаем Всеволодовичем. Возможно, тем самым она хотела задеть эго Стаса, толкнуть парня на подвиги, а может, все было намного банальней: ей правда нравился Николай Всеволодович?
Стасу это было уже не так важно, он и сам поглядывал в сторону. Казалось, они встречались по привычке, развлекались, порой оставались ночевать у общих знакомых, но между ними ощущалась тяжесть безразличия, вакуум, тотальное отсутствие искры. Даже их секс, когда-то разнообразный и необузданный, стал сухим и безжизненным.
И объявление о том, что он свободен, Стасу показалось само собой разумеющимся (да он почти и не соврал на самом деле).
– Странно, а я подумала, что есть, – ответила на это Марьяна и больше тему личных отношений не поднимала.
Словно спасая их от неловкой паузы, по коридору прошлепал Юрка, заглянул на кухню, сонно и тягуче посмотрел сначала на Марьяну, потом на Стаса.
– У вас есть железная десятка? – сощурив один глаз, спросил он. – Мне на велик не хватает.
Стас покачал головой.
– Вали спать, Краб.
– Уснешь тут с вами, – поморщился Юрка, многозначительно оглядев бутылку и наполненный бокал Марьяны.
– Эй, соблюдай приличия. Ходит, у гостей деньги сшибает.
– У меня есть десятка, Юр, – со смешком в голосе ответила Марьяна. – До завтра терпит?
– Ладно, договорились. – Юрка кивнул, а точнее, позволил голове упасть на грудь и скрылся в темноте коридора.
Хлопнула дверь туалета, через минуту послышался звук сливного бачка, и брат, так же звучно шлепая босыми ногами, удалился в свою комнату.
– Только не учи его плохому, Стас, – улыбнулась Марьяна. – Он такой безобидный.
– Я в его возрасте был намного безобиднее, поверь.
Он ей снова наврал: в свои семь Стас уже заработал устойчивое определение «хулиган» во всех соседних дворах. Юрке и не снились тогдашние похождения старшего брата.
Все изменилось после гибели Бежова. Смерть, такая близкая и осязаемая, разрушила бандитскую романтику и возымела эффект жесткого перевоспитания. Стас после того случая и правда унялся. Успел ухватиться за хвост ускользающей от него нормальной жизни. Школу окончил с высоким баллом, поступил в технологический вуз на бюджетное отделение да и учился без особых проблем.
– Ты был далеко не безобидным парнем, – словно подтверждая его внутренние сомнения, сказала Марьяна.
Ее лицо стало грустным. Она опрокинула в себя бокал с вином таким профессиональным жестом, что Стас не поверил глазам.
– Знаешь, Стас, – Марьяна пристально посмотрела на него, – я бы о тебе написала в своем блоге «Железные принцессы». Как о представителе тех, кто не признает телесной автономии и неприкосновенности женщин. О таких, как ты, надо говорить. Надо описывать ваши привычки, рассказывать о том, как вы притворяетесь и прячете извращенные мысли за проявлениями симпатии, дружбы, даже любви… Пусть девочки уже в школьном возрасте знают, что нельзя доверять всем и каждому, что у них есть право на защиту от таких самцов, как ты, Платов…
– Ты вдруг вспомнила, что целых полчаса меня не оскорбляла? – перебил ее Стас. В Марьяне явно заговорил алкоголь. – Мне казалось, мы с тобой пришли к выводу, что я не так ужасен.
– Но это не значит, что ты стал для меня прекрасным принцем.
Она поежилась.
– Неужели ты ведешь блог о плохих парнях? – не поверил Стас.
– Нет уж, не дождетесь. Я пишу о женщинах и их правах.
– Феминистка? – Он удивленно вскинул брови.
Марьяна прищурилась.
– Говоришь так, будто это что-то смешное и глупое.
