– Много мы ему времени посвящаем. Тори, не передумала переезжать ко мне? Квартира готова, рабочие привели все в порядок. Два года назад купил Анжелке, но пока она подрастет, я славненький коттедж выстрою.
– Не передумала и не передумаю. Дай хоть несколько дней с мамой побыть, она на седьмом небе от счастья, что я ушла от Роба. И детям нужно привыкнуть, им ведь придется пожить у бабушки. Я затеяла перевод в другую школу, поближе к дому мамы. Мое счастье, что от мужа не завишу, он от меня зависит больше.
– Тогда поехали, хоть квартиру посмотришь?
Улыбнувшись и бросив салфетку на стол, Тори поднялась. В отличие от Роберта она чувствовала себя на белом коне с шашкой в руке. Изредка ее омрачало воспоминание о нелепых подарках, присланных по почте (оба забрала с собой), но ненадолго. Других знаков не было, теперь, даже если и пришлют бандероль, Тори ее не получит, что неплохо. Но при всем при том она не оставила мысли выяснить, кто продавал и покупал ту самую квартиру. Только пока не до того, хлопот много. С другой стороны, что это даст? Ровным счетом ничего. И все же любую затею следует доводить до конца.
16
Наташка действительно патологически боялась оставаться в одиночестве, дома ночами не спала, хотя закрывалась на все замки, только на рассвете позволяла себе заснуть. Это походило на детские страхи: ночь – страшно, день – страхи убегают. Так и в представлении Натальи: пришельцы с браслетиками при свете дня не придут, только под покровом темноты. Много ли поспишь с рассвета до звонка будильника, до этого будучи сутками на взводе? Силы стремительно иссякали, нервы истощались, на уроках она была вялая, уставшая, ее мучили головные боли и... старуха. Проклятая ведьма изводила, маяча вдалеке, словно напоминая: не забудь умереть в скором времени. Догнать ее не удавалось. Стоило Наталье решительно направиться к черному столбу, бабка давала деру, исчезала, словно у нее под боком личный автомобиль с водителем. Судя по одежде, у нее не то что на водителя с авто, но и на хлеб с молоком не всегда хватает. Последние два дня, сколько бы Наталья не искала черную метку, глаза ее не находили. Казалось бы, успокойся, иди своей дорогой, да вообще не обращай внимания, но Наталья ощущала старую каргу, как нарыв на теле, даже не видя ее. Заметила, что постоянно думает о ней и тех, кто подкидывал браслетики, думает с содроганием и ужасом, мало того, ждет их. Вроде бы глупо бояться полоумной старухи и цветных бусинок, нанизанных на резинку, однако страхи на пустом месте не рождаются. Если совесть чиста. У нее – замарана. Наталья знает, почему должна умереть. Не предполагала, что за маленькую подлость придется через много лет расплатиться жизнью. Кто-то хочет этого – Бог ли, дьявол ли, человек ли, но очень хочет.
Безусловно, стыдно напрашиваться в компанию двух мужчин, но чувство самосохранения толкало ее к людям. Наталья более-менее выспалась, правда, сны снились жуткие и все на одну тему, просыпалась в холодном поту, водя глазами в темноте, но все же была не одна. Подскочила рано, приготовила завтрак, сварила суп, да Наталья готова здесь мести-грести, только бы не остаться одной.
– Доброе утро, – поздоровался Илья, садясь за стол. – Как видите, ночной гость не появился с подарком.
Намекнул, что она лишняя, но Наталья доведена до той точки отчаяния, когда совесть глохнет.
– Мне надо ночевать здесь. Этот человек придет, если будет знать, что я тут живу.
– Думаете, у него к вам счет? – подловил ее Илья.
– Ничего я не думаю, – раздраженно бросила Наталья. – Но последний раз он подкинул браслет не накануне поминок, а после них, когда я осталась. Мне хочется, чтоб вы его поймали, полагаю, он знает, почему Алеша прыгнул с балкона. Да, только он знает, только он...
– Брасов говорил, он сам, а вы... Вы уверены, его убили?
– Я предполагаю, но не уверена. И необязательно приходит мужчина, я не исключаю женщину. – Наталья вспомнила старуху, однако та не смогла бы сбросить с балкона здорового мужчину. – С сообщником.
– Скажите, Наташа, Алексей был замешан в каких-нибудь скользких делах?
– Бандиты, наркотики, проституция, оружие? – хмыкнула она, выдав набор так называемых скользких дел в ее представлении. – Что вы! Алеша был как все... э... как подавляющее большинство. На машину копил долго. В скользких делах не принимал участия.
– Я не о крайностях, а вообще...
– И «вообще» тоже. Я бы знала. Извините, не спросила... может, я мешаю вам?
– Нет-нет, напротив, мы рады. Мужики готовить не любят, всухомятку обходятся, а вы нас балуете.
– Тогда я вечером приду часов в девять, – зачастила Наталья, оживившись. – У нас сегодня именинница накрывает поляну после уроков, а вы ужинайте без меня. В холодильнике вчерашнее мясо, картошку сами сварите или пожарьте.
На душе легче, когда знаешь, что есть защита.
Она обзвонила всех после уроков, оставшись в пустом классе (это любимое время Натальи), предупредила: на субботу Глеб наметил сабантуй, с местом не определился, обещал позже сообщить. Это было не так-то просто: Роберт злющий, отказывался, так как не хочет видеть «рыло жирного борова». Наталья не въехала – на кого точит зуб Роб, оказалось, на Юрку Брасова. Пришлось уговаривать, не вдаваясь в подробности внезапной ненависти:
– Леденев опять умчится лет на десять, нехорошо отказывать. Неужели трудно один вечер потерпеть Юрку? Глядишь – помиритесь...
– Никогда. Он спит с моей Тори...
– Юрка?! – ахнула Наталья. – С Тори?! А Зинка?
– Зинка спит одна, полагаю. На мегер нет спроса.
Можно подумать, Тори не мегера, но Наталья эту тему вслух не затронет, не зная, что произошло на самом деле и чью сторону следует принять. Ее доля – приспосабливаться, примыкать к сильнейшим, от них иногда перепадают куски.
– По-моему, – продолжила уговоры, – ты проявляешь слабость, отказываясь повидаться с Глебом. Все придут, а ты нет? Хочешь, чтоб за твоей спиной языками трепали?
Примитивнейший ход, но Роберт поддался. Положа руку на сердце, Наталья держала школьных друзей за приматов, конечно, в тайне. Роберт вообще одноклеточное без проблесков ума, с набором низменных инстинктов, в основном размножения. Его жена – халявщица с претензией на светскость, пиранья из мутного водоема, воистину с аппетитами и желудком акулы. Это она сбила Юрку с пути истинного, не иначе, Брасов по натуре ни рыба ни мясо, тому подтверждение женитьба на Зинуле – все равно что добровольно в ад спуститься. И сейчас с ним сыграла злую шутку застарелая любовь к Тори, ничем хорошим для Юрки это не кончится. А для Наташки вопрос: как теперь между ними всеми лавировать? Перевес, безусловно, на стороне Тори и Брасова, но надолго ли? Погуляют и вернутся в семьи, поэтому разумно держать нейтралитет. Только дадут ли его держать?
Брасов сначала думал, что поймали пришельца с браслетом, а узнав о приглашении, разочаровался, мялся, потом выдал:
– Позвони Тори, как она решит...
– Вы ополоумели? – возмутилась Наташа, понимая, что Брасов не желает встречаться с Робертом. – Сами тащили Глеба в разные стороны, договаривались о посиделках, теперь даете задний ход. Неприлично, знаешь ли.
– Ладно. Зинку мою не зови.
– Это как Глеб решит, – буркнула Наталья.
Одна Тори дала согласие без оговорок и с удовольствием, ее никто не смутит, наоборот, интересно, как будут реагировать на ее связь с Юркой. Впрочем, Наталья тоже не прочь понаблюдать, а вообще-то...
– Как вы мне надоели, – вымолвила она, с тоской глядя на сотовый телефон. – Я как привязанная к вам всю жизнь, а ведь это вы мне ее испоганили.
И заплакала. Почти беззвучно, хотя никого не было близко и можно пореветь всласть. Она плакала, стоя над учительским столом и опершись о него руками, ее спина содрогалась, словно по ней проходили судороги от уколов иглой. Не по Лешке лила слезы Наталья. Себя оплакивала.
Мало того что в доме воцарился беспорядок, мебель покрылась пылью, некому приготовить поесть, Тори и не думает возвращаться, а Нелли не отвечает на звонки, так еще и молва едва не доконала. В городе практически ничего нельзя скрыть, до Роберта долетели слухи, что его проданная часть отошла... Юрке Брасову. То ли покупатель перепродал, то ли отдал за долги – не столь уж большая разница. Парадокс в том, что сотни раз Роберт говорил жене: не слушай сплетни, их рождают ленивые, нищие и завистливые, а теперь сам даже не удосужился проверить, насколько верен слух. Он с ходу просчитал: Брасов задарма хапнул его часть, а помогла ему закрутить интригу Тори, она непревзойденный мастер по части козней. Значит, так они с ним, да? Обули по полной программе! Не приспособленный ни к быту, ни к стрессам Роберт, очутившись в изоляции, когда некому дать толковый совет, да и доверием его особо никто не пользовался, пошел по накатанному пути ответного удара. Всего день понадобился, чтоб отыскать двух молодчиков, которые обязались за хорошие деньги исполнить задание в ночь с субботы на воскресенье. А в субботу Роберт, загрузив в багажник коробку со спиртным и продуктами, поехал на дачу, которую Леденев купил родителям.
