Ознакомительная версия.
– Но у меня здесь свои колеса, – возразил Гордеев.
– Жаль, – как показалось Гордееву, искренно огорчился Евгений.
– Оставлю здесь, в конце концов, – вздохнул Юрий Петрович. Вряд ли кто польстится на моего «старичка». А вы за рулем не боитесь? – усмехнулся он.
– Ну… не в лежку же! – засмеялся Осетров. – Так едем?
Гордеев был почти уверен, что Женя пригласит его все в того же «Карася», но ошибся. Осетров вырулил на своей «Ниве» на Садовое кольцо и помчался в сторону Самотечной и уже там, повернув к театру теперь уже Российской Армии, в одном из переулков подрулил к почти неприметному из-за отсутствия ярких опознавательных знаков кафе. Подмигнул, как заговорщик, и хмыкнул:
– Мировая точка. Не засвеченная.
Да, это был конечно не «Карась» с его улыбчивым и внимательным официантом и водопадами вдоль окон. Обычная, видно, в недавнем прошлом «Пельменная», только уже со столами и стульями, а также пышной веерной пальмой возле стойки маленького бара – на три стульчика. И народ здесь был простой, без крутизны, скорее всего, обитатели соседних домов.
Нашли свободный столик, Евгений подозвал официанта, хотя, как заметил Юрий, посетители сами подходили к окошку справа в стене, заказывали, что хотели, и сами же получали свои заказы. А официант здесь был, видимо, для проформы. Или для таких вот, вроде них, важных посетителей.
– Че будем? – по-простецки спросил Евгений у Юрия.
– Че хошь, – также ответил Гордеев.
Евгений засмеялся и заказал бутылку водки и закусь под нее. Так себе – селедочка с лучком, картошечка, свежие огурчики и по бараньей отбивной. Довольно стандартный набор. Единственное, в чем он позволил себе проявить оригинальность, – это двойная порция маслин.
Гордеев улыбался. Неужели нормальный мужик? Без закидонов… И принесенную водку он разлил не в рюмки, а в бокалы для воды – сразу по сотке, по-мужски.
– Я чего хочу тебе сказать, – начал Осетров, едва официант принес заказ, – не люблю разговоров в конторе.
Он перешел на «ты», хотя прежде они называли друг друга по именам, но на «вы».
– Давай! – Женя протянул свой бокал, чтобы чокнуться. Затем выпил и подцепил вилкой кусок селедки. – Понимаешь, какое дело? Тебе, Юра, все равно придется влезать в это дело… Главный вопрос в том, кому выгодна версия самоубийства. Но это я прошу оставить между нами. А сам ты вряд ли докопаешься. Точнее, не дадут. Не будут давать, – поправился он. – Не знаю, может, я зря затеял этот разговор… Узнаешь правду, еще откажешься…
– Ну, во всяком случае, без полной правды я просто физически не смогу ничего добиться, – возразил Гордеев. – Другое дело – знать, иметь в виду, но помалкивать. На это могу согласиться. Так что гляди теперь сам.
– Ладно, попробую. Полагаюсь на тебя… Для нашей конторы самоубийство Вадима – в смысле его истинного озвучания – абсолютно невыгодно. И тем более, если кто начнет в нем копаться. Но тут вступают в противоречие две другие силы. Вот о них я, собственно, и хочу тебя проинформировать.
– Информация закрытая, – кивнул Гордеев.
– Так точно. Но если почитать газеты, посмотреть телевизор и так далее, то никакой тайны здесь и нет. Вопрос – как посмотреть. В последнее время мы с Вадимом, ну и другими сотрудниками нашей конторы, ведем оперативную разработку и документирование сразу нескольких дел. Но все они, так или иначе, касаются довольно громкой фигуры, – Осетров наклонился к Гордееву и понизил голос: Деревицкого. Так, забыли. – Снова откинулся и продолжил: – Как я понимаю, а понимаю я еще далеко не все, речь в конечном счете пойдет о целом ряде крупнейших объектов, – понимаешь? – в отношении которых была в свое время проведена неправедная приватизация. Прихватизация, как теперь говорят. Видимо, в дальнейшем, о чем, кстати, постоянно официально заявляют в печати главные лица государства, включая и первое, речь пойдет не об отмене всего, что было распродано за гроши и ушло из рук государства, а лишь о некоторых предприятиях, к примеру, металлургических комбинатах, объектах нефтедобычи, об угле, газе там, кое-что, видимо, по алюминию и так далее. Но не обо всех, повторяю, а лишь о том, что прикипело к рукам вышеозначенной фигуры, в том числе и о некоторых средствах массовой информации. И битва, которая, к слову, никогда не затихала, а выходила время от времени из-под ковра, и снова туда же возвращалась, теперь, возможно, получит серьезную подпитку. От нас. Но тут еще вмешивается и большая политика, куда нынче без нее-то! И расстановка сил, как я себе представляю, следующая. Наш фигурант пробует козырять своими связями с первым лицом, понятно? С самим. С прежних еще времен. Мол, оказывал помощь, проталкивал, обеспечивал и так далее, за что ему, нашему дяде, обещана поддержка во всех его начинаниях во имя дальнейшего развития рыночной экономики, привлечения западных инвесторов и прочего. Ему же противостоят серьезные силы в Совете Федерации, практически большинство Госдумы и некоторые лица в правительстве. То есть силы где-то равные, но решающее большинство, как обычно, пока присматривается, чью сторону взять. И тогда – хана проигравшему. А как делаются сегодня банкротства, не мне тебе, думаю, рассказывать. Тот же телик, та же газета…
– Ну это одна сторона, а другая? Государство, что ли?
– Нет. Государственными интересами прикрываются все без исключения, но каждый тянет при этом одеяло в свою сторону. В частности, господин Аронов. – И эту фамилию Осетров произнес, наклонившись к Гордееву. – Между прочим, и на Севере, и особенно в Сибири, столкнулись именно их интересы. Один, между нами, скупает губернаторов и директоров предприятий, а другой уговаривает «силовые» и правоохранительные структуры. Как тебе? – Осетров невесело усмехнулся.
– И на чью же сторону потенциально… извини, конечно, – пожал плечами Гордеев, – работаете вы? Я имею в виду его. – Юрий указал пальцем в пол.
– Так получилось объективно, что против первого.
– Значит, второй никак не должен быть заинтересован в его устранении? – Юрий опять ткнул пальцем вниз.
– Получается, так.
– А первый заинтересован?
– Разве что отомстить… Хотя, как говорят, произнесенное слово уже не опасно для того, кто его произнес.
– Да, но ведь сказав "а", обычно говорят и «бэ»!
– В том-то и дело, – вздохнул Осетров. – Ну вот, пожалуй, и все. Давай-ка пожуем, а то остынет…
Они допили водку. Причем было заметно, что Евгений уже потерял интерес к разговору об олигархах, видимо, посчитав тему исчерпанной. Не было вопросов, требовавших немедленного ответа, и у Юрия. Информацию следовало осмыслить, сделать какие-то выводы. И, конечно, посоветоваться со знающими людьми. С Александром Борисовичем, как они договорились накануне в доме у Грязнова. Вся информация должна немедленно поступать к Турецкому, который, кстати, в расследованиях «олигархических» дел съел не одну собаку…
Но еще один вопрос все же интересовал Гордеева – правда, он не знал пока, как к нему подойти. Это была Алена.
За все время их уже довольно долгого разговора Осетров как-то уходил от ее роли в этом деле. Возможно, была на то веская причина. А может, и нет. Кто их знает?…
– Скажи честно, Женя, – решился наконец Гордеев, – участие, – он достал из кармана визитную карточку Алены, – Елены Георгиевны Воеводиной, оно что, ограничивается лишь сугубо компанейскими интересами? Ну, в смысле выбыл из игры, извини за грубость, ваш товарищ?
Осетров удивленно посмотрел на Юрия. И ответил после довольно продолжительной паузы:
– Честно, говоришь? Тут и для меня загадка. Но, полагаю, оно продиктовано не только одним альтруизмом. Далеко не… А с чего вдруг такой вопрос? – прозвучало даже немного с вызовом.
– Нет, ничего такого… – едва не смутился Гордеев. – Я просто пытаюсь разобраться… А потом я ведь с ней уже встречался. Да ты и сам говоришь – дело непростое. Так, ну ладно, а кто еще заинтересован? Я имею в виду, стоит на ваших позициях? Вдова, разумеется, да? Или она еще не в курсе?
Вот задал вопрос как бы походя и почувствовал, что попал в самую точку, Возможно, даже в больное место. И Евгений не спешил с ответом.
Осетров размышлял, следует ли посвящать адвоката, судя по первому впечатлению, нормального мужика, без подлянки за душой, в подробности, связанные с компанией «девчонок». Тогда появятся и новые действующие лица – Татьяна с Ириной, Олег… Хотя о Татьяне он уже знает. И Алена ему говорила, да и сам уже сказал об отношениях Таньки с Вадимом. Но – в иной плоскости, в другом ключе. Правда, не думая при этом, что адвокату понадобится встречаться с любовницей Рогожина. Ну здесь-то в принципе дело понятное: баба на стороне. Жена ни о чем не подозревает. Банальная схема. Но не она, конечно, могла стать причиной рокового выстрела.
– Хорошо, – решился наконец. – Давай расскажу тебе еще кое-что о самом начале…
И Евгений добавил к уже известному адвокату немного предыстории. О Машкове с его тусовками в «Метелице», куда тот привел однажды Вадима, о знакомстве того с компанией Татьяны, потом и о своем таком же случайном появлении среди «девчонок», которым за тридцать, и все достаточно обеспеченные, чтобы вести свободный образ жизни, далеко не глупые, нет, и при этом, – тут уж неизвестно что, может, и хмель подействовал, однако как-то сама собой проявилась вполне трезвая оценка, – довольно порочные по своей внутренней сущности.
Ознакомительная версия.
