сам. — И там кто-то у статуи ангела, связанный. Плохо видать, не пойму кто.
— Еще что-нибудь? — Все же Димин живой, непротокольный голос в этом глухом, жутком месте было приятно слышать.
— Нет. Конец связи, — только и оповестил невозмутимый сотрудник.
Я почти побежала. Так, да, кто-то у статуи…
Зинаида!
Я вся навострилась, готовая к малейшему подвоху. Ничего, и в эфире тишина.
Я приблизилась еще немного. Осветив Зинаиду, я обнаружила, что ее рот заткнули кляпом, а лицо разрисовали узором из мелких кружочков, квадратиков и треугольничков. Не иначе как в одной из книжек Вячеслава Хохота и такое было. Часть узора расплылась — там, где пролегли дорожки от слез. Значит, плакала, и плакала много. Бедная женщина, связанная по рукам и ногам, была усажена у постамента статуи. Спиной к холодному камню, задом на ковре из хвои. Одежда на ней выглядела измятой и не очень чистой. Обувь отсутствовала, и на капроновых колготках ниже коленей было полно дыр и стрелок.
Зинаида зажмурилась от яркого света фонаря, я направила его чуть ниже. Опознав меня, Зинаида вытаращилась и отчаянно замотала головой.
Координатор сообщил мне, что субъекты за стенкой замерли, но ничего похожего на оружие не достали.
Я зажала фонарь под мышкой и подняла повыше металлический футляр с распечаткой «Лесного ужаса»:
— Я пришла! Эй, есть кто дома?! Это я, юристка издательства!
Ну же, сволочи. Я знаю, что вы здесь.
— Погоди… — у меня в наушнике раздался голос Дмитрия. — Я тут чего вспомнил.
Я чуть не шикнула на него: из-за полуразрушенной стенки вышла девушка. Ее лицо было толком не разглядеть из-за массивных очков. Да, очки ночного видения. Такие же лежали в моей сумке.
Девушка была в футболке и шортах и, похоже, не вооружена. Впрочем, оставшиеся двое за стенкой могли ее страховать. В обветшавшей стенке склепа хватает подходящих «окошек» для дула, и меня со стороны стенки отлично видно.
Хорошо хоть Зинаида усажена так, что постамент и статуя ее прикрывают.
Я хотела приблизиться, но девушка жестом велела остановиться.
— Принесла? — спросила она.
Я начала возиться с замочком футляра, фонарь под мышкой сдвинулся, луч света упал на лицо девушки.
— Погаси! — взвилась она.
— Извините, извините… — запричитала я, изображая волнение, и как бы случайно делая несколько шагов в сторону Зинаиды. — Не видно ведь ничего без фонаря-то.
— Евгения, отвали от статуи! — наушник громко зашипел Диминым голосом. — Вали подальше!
— Проехали! — Рыжая девушка махнула рукой. — Рукопись где?
— Вот же, в коробке. — Я помахала футляром. — Замок заело.
Зинаида что-то громко промычала, затрясла головой и попыталась встать.
— Сидеть! — рявкнула на нее рыжая. Повернулась ко мне и потребовала: — Открой и покажи!
Я откинула крышку металлического футляра.
— Я сама подойду, проверю!
«Знаешь ли ты, голубушка, что ты уже под прицелом?»
— Да екарный бабай! — Димин глухой возглас в наушнике я оставила без внимания.
«А вот Зинаидина паника… что происходит?»
Сейчас я стояла параллельно безголовой статуе, а принципиальная девчонка сама ко мне подошла. Мы все трое, включая Зину, оказались под прикрытием статуи. Никакие очки ночного видения не помогут увидеть сквозь камень. Если только господа артисты и похитители еще и тепловизорами не запаслись.
Я протянула открытый футляр с рукописью левой рукой, под которой у меня и фонарь был зажат. Позволила фонарю упасть в кучу хвои, извинилась, опустилась на корточки.
Рыжая, вцепившись в футляр, как в шкатулку с драгоценностями (она уже начала ворошить страницы), попятилась от меня.
Я схватила фонарь, мгновенно переключила в сверхъяркий режим и развернула в лицо девчонке. Она вскрикнула, попятившись, но рукопись не выпустила.
Я же метнулась к Зинаиде. Та за это время ухитрилась встать, но на ногах держалась кое-как, опираясь спиной на постамент статуи. Я выхватила нож из рукава пиджака, пара секунд — и веревки разрезаны. Хорошо, что не использовали кабельные стяжки.
Кляп Зинаида сорвала сама.
Рыжая девчонка сорвала с себя очки и отчаянно терла глаза.
— Идти можешь? — спросила я.
— Да, да! — Зинаида закивала, я перехватила ее за локоть.
За стенкой послышались вскрики, мужские голоса. В инструкции это было. Как только я добираюсь до Зины и мы оказываемся вне опасности (в данном случае — под прикрытием), группа произведет захват.
— Я ослепла! Я ничего не вижу! — вдруг взвыла девчонка, заметалась из стороны в сторону, размахивая руками.
Лиза, вспомнилось мне, Дмитрий говорил, что ее зовут Лиза.
А еще до меня дошло, что мы находимся у статуи, но Дима зачем-то настаивал, чтобы я ушла от нее.
И в эту же секунду Зинаида рванулась в сторону ослепленной девчонки. Упала (наверняка затекли ноги), тут же неловко поднялась, на удивление проворно вывернулась, когда я попыталась перехватить ее.
И, снова упав, уже на четвереньках добралась до рыжей.
Рукопись!
Зинаида поэтому мотала головой? Мол, не отдавай?
«Да она сумасшедшая не меньше них», — успела подумать я.
Но я не успела остановить Зину. Она, закрыв футляр с распечаткой, с размаху врезала им по голове беспомощной противнице. Рыжая девчонка затихла и не двигалась.
А я была в нескольких шагах от Зинаиды и не предотвратила это.
Нанеся удар, Зинаида грузно, как мешок с картошкой, осела на хвойный ковер. Она тяжело дышала, ее руки, как тиски, сжались на футляре — клещами, поди, не вытащишь.
— Да уходите оттуда!!
Это последнее, что я услышала, перед тем как земля под нами исчезла. Мы все трое рухнули куда-то вниз.
Я не потеряла сознание, как мне показалось в первую секунду. Ощущение удара было несильным, я упала на что-то мягкое, упругое, вроде батута. Правда, усыпанного хвоей. Руки сами нырнули в сумку: вот теперь очки ночного видения мне понадобятся!
Я огляделась. И моментально поняла, что нахожусь в подземной части склепа. Она, в отличие от надземной части, уцелела. И оказывается, таила в себе вот такой подвох.
Я вскинула голову. Большой проем, сквозь который мы провалились, уже закрылся.
Рыжая девчонка не шевелилась. Я пощупала пульс: жива, только без сознания. Она тоже упала на батут, но после падения свалилась на каменный пол склепа.
Зинаида обнаружилась на батуте. Она вскрикнула, когда я ухватила ее за плечо.
— Тише, Зинаида Ипполитовна! Это я, Евгения! Евгения Охотникова! Я выведу вас отсюда!
— Евге… О господи! — Зинаида всхлипнула. — Да… Да, я сейчас слезу…
Она заерзала на батуте и вдруг снова вскрикнула:
— У меня что-то под рукой!
— Фонарик, это всего лишь фонарик, — успокоила я ее. — Как вы? Не ушиблись?
— Вроде нет…
Я переключила фонарь обратно в стандартный режим, включила заново. Повезло: при падении он только погас и
