тобой с этой бабой говорили, Зинаидой. А она в этом деле по уши.
— Сереж, ты еще скажи, — сарказм дался мне с трудом, — что это передается воздушно-капельным путем. Или что эта книжка проклята.
— Ладно, ладно, — Коваль сдал назад. — Пуганулся, с кем не бывает. Но сама видишь, как сейчас в Тарасове. Так ты точно в порядке?
— В полнейшем. И ты меня отвлек от работы, — жестко заметила я.
Да, Коваль был на адреналине после неудавшегося на него нападения. Может, хотел убедиться, что не один он такой пострадавший. Но я не собиралась подтверждать его правоту. Детали моей работы его не касались.
Мы попрощались, на этом разговор и завершился.
А сейчас мы с Димой находились на Старосветском кладбище, ожидая прибытия похитителей вкупе с заложницей. И он опять взялся донимать меня расспросами.
— Дмитрий, что вы заладили. — Я глянула на часы. — Сказала же, звонил знакомый.
— Видать, важное что-то, — пробурчал он себе под нос. — Ты на что попало и минуты не потратишь.
Я подумала: а умеет ли этот мальчик читать по губам? Я ведь не отворачивалась, пока говорила.
— Не отвлекайтесь, — напомнила я вслух. — Полночь близко.
Для лесной местности Старосветское кладбище просматривалось хорошо. Да еще в радиусе пары километров не было никаких строений вообще — одни могилы да тонкие сосны. Но засаду сотрудники полиции здесь все же смогли организовать. Спасибо исключительно густому ковру сосновых иголок, темноте и особенностям ландшафта.
Похитители не связались с нами повторно, если не считать обмена эсэмэсками: от них — время и место, от меня — подтверждение, что встреча в силе. Передавать рукопись должна была я — та самая «юристка издательства»; вдвойне удобно, ведь похитители уже имели некоторое представление обо мне. Но отнюдь не полное. Да-да, волчица в овечьей шубке. Используем старый добрый фактор внезапности.
Диме разрешили присутствовать, но запретили вмешиваться.
— Вы этих людей знаете. Надо, чтобы вы их опознали, — объяснял ему командующий операцией, — сказали, все ли собрались и кого нет.
Я надела брючный костюм и к нему — удобные кроссовки. С виду вполне походила на «офисную пташку». Только вот жилетка под пиджаком была из пуленепробиваемого материала особой выделки, брюки и пиджак тоже не без хитростей. И безоружна я была только с виду. Для переноски рукописи я позаимствовала у Димы металлический футляр. Большой и увесистый, в случае чего, футляр мог послужить в схватке.
Только в футляр Дмитрий вложил распечатку настоящей рукописи «Лесного ужаса», а не пачку чистой бумаги, как предложила я.
— Тут лучше сыграть ва-банк, — ответил он на мои возражения. — Я этих людей знаю лучше, чем ты. Реквизит должен быть самый лучший!
Я не стала спорить. Но настояла на том, чтобы Дмитрий надел бронежилет под куртку. Жарко не жарко — мы тут не на пляже загорать собрались!
— А ты вообще че как — нервничаешь?
Я глянула на Диму. Его волнение выдавала разве что мелко подрагивающая нижняя губа.
— Нет.
— А я вот да.
Весь этот разговор происходил в Диминой «Волге» — он заверил, что его «старушка» еще сдюжит, да и на достоверность сработает. Так оно и вышло.
От обочины надо пройти двести метров по тропинке меж тонких, но близко растущих сосен — тогда попадешь к центральному входу на кладбище. Затем сдвигаешь щеколду на старых высоких воротах. С воротами бороться необязательно, в фигурной ограде издавна отсутствует достаточно прутьев. Но возле таких «дырок в заборе» земля уходит круто вниз, наподобие оврага. Нога соскользнет по хвое (особенно мокрой), упадешь, покатишься колбаской под горку и затормозишь о надгробие или о дерево. А вот через ворота попадаешь сразу на главную дорогу, неухоженную, но ровную, по бокам заросшую все теми же соснами, но пореже.
Опять же, двинься я не по главной дороге, я нарушу инструкцию похитителей — на этот счет они дали четкие указания. А еще инструкцию сотрудников полиции. И на сладкое — рискую наткнуться на этих же сотрудников, залегших в засаду.
На главной дороге я буду на виду. Это и плюс, и неудобство. Сотруднице издательства не полагалось разбираться во всяких спецштучках, поэтому очков ночного видения на мне сейчас не было. Я обходилась большим мощным фонарем, из-за которого темнота вокруг лишь сгущалась. А я становилась еще заметнее. Впрочем, вдоль всей дороги за соснами земля идет под уклон, вниз. В случае обстрела гашу фонарь, ныряю за сосны и все той же колбаской под горку, подальше от пуль.
Похитители наверняка прекрасно знают местность. Я была уверена в этом процентов на девяносто пять, ведь место встречи предложили они.
— Стоит ждать сюрпризов, — заметила я.
— Ага, — согласился Дима.
На этом наш диалог завершился.
— Пора. Они на объекте, — раздался у меня в наушнике голос одного из оперативников. — Подтвердите, как поняли.
— Они на объекте, поняла, — отозвалась я. — Выхожу.
Диму тоже вызвали. Высадив меня, он должен будет отправиться в наблюдательный пункт, расположенный в заброшенной сторожке в пятидесяти метрах от кладбищенской ограды. Сторожку выбрали неслучайно — она была ближе всего к месту встречи.
— Ты это, — спохватился Дима, когда я вышла, — …опу там не поджарь. И Зинку вытащи.
— Запомню.
Пахло хвоей и сосновой смолой, тихо было… ну да, как на кладбище. Главная дорога, ведущая к обезображенной статуе ангела, была в свое время проложена по насыпи посреди оврага. Само же Старосветское кладбище — все скопище могил — располагалось по склонам и дну этого оврага. Я не видела это место после затяжных дождей или весеннего разлива. Но легко представилось, как овраг превращается в озеро с торчащими там-сям соснами и верхушками надгробий.
Когда-то (как мне рассказывала Мила) по месту захоронения можно было определить социальный статус покойника. На дне и подальше от центра хоронили бедноту. На пологих склонах — людей более состоятельных. Самой престижной и дорогой территорией считалась наименее глубокая часть оврага, поближе к концу главной дороги. А значит, и поближе к статуе ангела. Когда-то к этой статуе прилагался склеп одной богатой семьи, легший в основу кладбища. Но войну это здание не пережило, да и статуя осталась без головы. Статуя, фундамент и одна полуразрушенная стенка — все, что осталось от склепа.
Я прибавила шагу.
В этот момент все тот же оперативник вышел на связь: обозначилось движение за стенкой склепа. Трое человек, без масок. Дима опознал всех троих, включая девушку, звонком выманившую Зинаиду из квартиры.
— Кстати, того, из зеленой тачки, я не вижу! Его здесь нет! — вмешался Дима, будто координатор из наблюдательного пункта не мог передать мне это
