— Не может быть!
— А между тем это факт! — настаивал сыщик. — В это время ваша жена была уже захлороформирована и сообщники камеристки каким-то образом отправляли ее на берег. Поэтому-то мнимой герцогине и хотелось так посмотреть на разгрузку парохода. Когда она увидела, что похищение удалось, она воспользовалась первым представившимся случаем и исчезла…
Сыщик круто отвернулся от молодого аристократа и обратился к кассиру, подошедшему со списком пассажиров. Мозг его все время усиленно работал; он понял, что преступление было совершено по ловко придуманному плану и что преступники могли похитить молодую герцогиню, только увезя несчастную захлороформированную под видом другой пассажирки.
— Скажите, пожалуйста, господин кассир, — обратился Ник Картер к подошедшему, — не было ли среди ваших пассажирок больной, которая не могла сама ходить?
— Как же, у нас была одна дама, которую катали в кресле, некая миссис Вандейк. На пароход ее привезли в Ливерпуле. Она ехала с лакеем, кушанье ей приносили в каюту. Больше я вам ничего не могу сказать о ней, так как она держала себя в стороне и ни с кем не заводила знакомств.
— Узнайте, свезли ее уже на берег?
— Да, я сам видел, как лакей свозил ее по сходням.
— Но больную вы все-таки не видели! — сказал сыщик, совершенно уверенный в том, каким именно образом был приведен в исполнение план похищения. — Постарайся найти след кареты, в которой увезли больную, — приказал он Патси.
Затем, когда Патси поспешно удалился исполнять приказание, Ник Картер обратился к миллионеру.
— Я готов взяться за расследование дела, но только с условием, чтобы все мои распоряжения исполнялись буквально и беспрекословно, — сказал он.
— Ну, разумеется, — ответил миллионер.
— Я хотел еще спросить, где вы остановитесь?
— В гостинице «Голландия».
— Ждите меня в гостинице приблизительно через час.
С момента похищения герцогини прошло уже восемь часов. Весть об исчезновении герцогини Вестфильдской распространилась с невероятной быстротой. Телефоны и телеграфы разнесли ее чуть ли не по всему земному шару. Вся нью-йоркская пресса с жадностью набросилась на сенсационную новость.
Пресса с особенной настойчивостью обращала внимание на то обстоятельство, что это таинственное дело всецело перешло в руки знаменитого сыщика Ника Картера и что последний не преминет прибавить новую ветвь к венку своей славы, способствуя наискорейшему освобождению похищенной герцогини и аресту наглого преступника. Было восемь часов вечера. В одном из великолепных покоев, принадлежавших к роскошной квартире, которую «свиной миллионер» нанял для своего герцога-зятя в гостинице «Голландия», сидел Ник Картер, совещаясь со своими двумя клиентами.
О местопребывании похищенной пока ничего не удалось узнать. Патси не мог открыть ни малейшего следа кареты. Сам Картер до сих пор сделал только один дальнейший шаг к выяснению дела. Он знал, что такое ловкое мошенничество, очевидно, было подготовлено заранее, и был убежден в том, что между преступниками в Англии и их сообщниками в Америке по этому поводу предварительно состоялся обмен телеграмм, шифрованных записок. Вот почему он дал Дику поручение немедленно навести справки в различных телеграфных обществах: не было ли за последнее время каких-либо подозрительных сообщений.
Волнение, возраставшая с каждым часом нервность отца и супруга похищенной не нарушали душевного равновесия Ника Картера. Он спокойно ждал того, что, по его твердому убеждению, должно было наступить так же неминуемо, как гром следует за молнией. Он знал, что преступники непременно дадут о себе знать, так как похищение герцогини, без сомнения, было произведено с целью получения за нее выкупа, и потому надо было ожидать, что преступники постараются возможно скорее войти в соглашение с родственниками похищенной, предъявив им свои требования.
— Это волнение совершенно бесцельно, — заметил Ник Картер, когда герцог снова принялся в беспокойстве шагать из угла в угол, — ваша супруга не находится в опасности, ее похитители скоро вступят в переговоры с вами или с вашим тестем… и при этом, быть может, удастся получить какие-либо указания, могущие способствовать обнаружению преступника или, по крайней мере, навести на его след.
— Так вы думаете, что эти изверги завяжут с нами переговоры?
— Без сомнения, я даже удивлюсь, если в течение…
Но в эту минуту кто-то постучал в дверь, и в комнату вошел лакей гостиницы.
— Мистера Циммергера просят к телефону.
Сыщик немедленно встал.
— Меня… меня просят! — сказал миллионер и тоже встал.
— А говорить буду я, — спокойно возразил сыщик. — Но, пожалуйста, пойдемте со мной; если дело идет не о том, о чем я думаю, то я не стану вам мешать и немедленно передам телефон в ваше распоряжение.
Через минуту все трое стояли уже в одной из телефонных будок, и Ник Картер позаботился о том, чтобы телефонные барышни не могли подслушать предстоявший теперь разговор. Затем, взяв трубку и отлично подделывая грубый голос «свиного миллионера», сыщик крикнул:
— Алло!
— Алло! — раздался ответ с другого конца. — Вы — Яков Циммергер, остановившийся в гостинице «Голландия»?
К крайнему удивлению Дика, сыщик вдруг повесил трубку и остановил разговор.
— Дик, — быстро шепнул он, — этот голос мне знаком! Человек, говорящий на том конце, — Бук Баглей, знаменитый вор Англии.
— Неужели?
— Следовательно, сообщница его Пег Перри, которая в свое время в последнюю минуту успела от нас улизнуть! Мы имеем дело с этими же самыми негодяями, и покушение их мне теперь совершенно ясно, — сказал Ник Картер. — Ну, погоди! — С этими словами он снял опять трубку и восстановил соединение. — Алло!
— Алло! Отчего, черт возьми, вы не отвечаете?
Ник Картер окончательно убедился в том, что он был прав: человек на другом конце провода был действительно Бук Баглей.
— Что вы себе позволяете, милостивый государь… ругайте провода, а не меня, я сам стою здесь, как дурак.
— Очень на вас похоже, но, скажите, вы ли Яков Циммергер?
— Да, я, а вы кто?
— Я принадлежу к числу лиц, укравших герцогиню.
— Что? В таком случае вы отъявленный негодяй.
— Не тратьте напрасных слов, мистер! — со злорадным смехом ответил Баглей. — Здесь предписываю условия я. А потому молчите и слушайте! Ваша дочь у нас. Если вы исполните то, что мы от вас требуем, то мы не тронем ни одного волоса на ее голове… если же вы откажетесь, то вы ее никогда больше не увидите.
— Скажите мне, где я могу говорить с вами лично!
— Вы никогда в жизни не увидите меня! — злобно крикнул Баглей. — Мне нужно знать ваше решение немедленно, не то вы будете раскаиваться. Вы не найдете меня, это вам не удастся! Вам даже не узнать, откуда я сейчас говорю. Или платите деньги, или ваша дочь погибла.
— Хорошо, но вы должны мне дать срок до завтрашнего дня, чтобы я мог обдумать это дело.
— Ни одного часа… Решайте сейчас же или пеняйте на себя.
— Вы негодяй! — прошипел великий сыщик, как бы задыхаясь от злобы.
— Я скажу вам, что я сделаю… я…
— Сбегай к ближайшему телефону и позвони на Центральную станцию, Дик, — шепнул Ник Картер. — Постарайся узнать, какая подстанция соединена со здешним телефоном; я постараюсь удержать негодяя у телефона, пока ты выполнишь это поручение… но торопись!
— Будь спокоен. В мгновение ока я буду опять здесь! — ответил Дик и убежал.
Ник Картер взялся опять за трубку и, чтобы обмануть преступника, притворился крайне нетерпеливым.
— Да что же это с вами? Почему вы не отзываетесь?
Баглей сейчас же ответил еще насмешливее и еще более резко, чем прежде.
— Без шуток, господин «свиной миллионер», иначе я ни за что не отвечаю, — прошипел он. — Если вы еще раз осмелитесь прервать разговор, то вы больше не услышите от меня ни слова, а, следовательно, и никогда больше не увидите своей дочери.
— Чего же вы хотите, невежа вы этакий? Я не виноват, что мы были разъединены.
— Вранье! Вы готовите какую-то подлость. Но вы, на беду себе, узнаете, что я далеко не так глуп, как вы, а теперь живо решайте.
— Я только что разъяснял вам, что собираюсь сделать.
— Так повторите еще раз, я ничего такого не слышал.
— Я думаю и завтра дам вам ответ!
— Не принимаем. Или решайтесь сию минуту, или вы будете раскаиваться!
— Ну, в таком случае подождите, пока я переговорю с герцогом… если он согласится взять на себя половину, я, быть может, тоже соглашусь.
— А герцог у аппарата?
— Нет, он наверху.
— Хорошо, я даю вам еще три минуты времени, — грозно крикнул Баглей.
Однако Ник Картер самовольно разрешил себе целых пять минут, чтобы дать Дику время навести справку. Он хотел узнать, через посредство какой станции говорил с ним великий английский вор, но так, чтобы последний ничего об этом не знал. Проще было бы, конечно, после окончания разговора спросить дежурного чиновника телефонной станции, но, надо думать, что Баглей был достаточно хитер и поэтому мог некоторое время держать трубку в руке даже после того, как разговор уже будет окончен.
