— Смешно, дорогая тётя Джейн, действительно смешно, — смягчился Рэймонд, — только не имеет никакого отношения к истории, которую нам рассказал мистер Петерик.
— Да как же не имеет? — поразилась мисс Марпл. — Подвох-то ведь тот же самый. А ещё адвокат!
Она укоризненно покачала головой.
— Поразительно! Вы и в самом деле всё поняли? — оживился тот.
Она молча написала несколько слов на клочке бумаги, сложила и передала ему. Прочитав записку, мистер Петерик восхищённо посмотрел на мисс Марпл.
— Послушайте, — проговорил он, — для вас вообще существует что-нибудь неразрешимое?
— Просто я отлично знаю все эти фокусы, — скромно ответила мисс Марпл. — Сама так в детстве развлекалась.
— Что-то я никак не пойму, — вмешался сэр Генри. — Здесь что, какой-то юридический фокус?
— Ну что вы, — возразил мистер Петерик. — Всё гораздо проще. Не слушайте мисс Марпл. У неё особый взгляд на вещи.
— Итак, нужно докопаться до истины, — принялся рассуждать Рэймонд Уэст. — Конечно, выглядит всё довольно просто. Рассуждая логически, к конверту притрагивались пять человек. Ясное дело, Спрагги могли подсуетиться, но слишком уж очевидно, что им это без надобности. Остаются трое. И каждый мог преспокойно проделать то, что фокусники творят прямо у вас на глазах. Думаю, завещание подменил Джордж Клоуд, пока нёс пальто в дальний конец комнаты.
— А я думаю, что девица! — возразила Джойс. — Наверняка горничная побежала и тут же ей всё рассказала, а она нашла другой голубой конверт и попросту их поменяла.
Сэр Генри покачал головой.
— Не согласен, — медленно начал он. — Такие вещи под силу только фокусникам, да и то на сцене или в романах. В реальной же жизни, особенно в присутствии такого человека, как наш друг мистер Петерик… нет, невозможно. У меня есть кое-какая версия — повторяю, только версия. Мы знаем, что незадолго до того в доме побывал профессор Лонгман, который, впрочем, так и не высказал своего вердикта… Логично предположить, что его визит сильно встревожил Спраггов. Если Саймон Клоуд не посвящал их в свои дела — что вполне вероятно, — они могли подумать, будто Клоуд послал за мистером Петериком совсем из других соображений. Возможно, они решили, что мистер Клоуд уже изменил завещание в пользу Эвридики Спрагг, а теперь, в результате разоблачений профессора Лонгмана или же призывов Филиппа Гаррода к его родственным чувствам, решил переписать его заново и с этой целью послал за мистером Петериком. В этом случае логично предположить, что на подмену решилась миссис Спрагг. Она делает это, но в самый неподходящий момент входит мистер Петерик, и, не успев прочесть документ, она поспешно уничтожает его, бросив в камин.
Джойс замотала головой.
— Да ни в жизнь бы она его не сожгла не прочитав!
— Вообще-то, пожалуй, да, — признал сэр Генри. — Но если до сих пор у меня еще оставалась какая-то надежда, что… м-м… мистер Петерик устоял перед искушением помочь Провидению самолично, теперь…
Он развёл руками, и все рассмеялись. Сам мистер Петерик, однако, даже не улыбнулся.
— Удивительно бестактное предположение, — довольно сухо заметил он. — А что нам скажет доктор Пендер?
— Не стану утверждать, что успел составить какое-то определённое мнение. Думаю, подмену осуществили либо миссис Спрагг, либо её муж. Что касается мотива, здесь я полностью согласен с сэром Генри. Если миссис Спрагг не успела прочесть завещание до ухода мистера Петерика, она оказалась в затруднительном положении: ведь признаться в своём поступке она уже не могла. Правда, тогда она, скорее всего, положила бы завещание в бумаги мистера Клоуда, чтобы оно обнаружилось после его смерти, но… Но ведь его не нашли. Хотя, возможно, на него случайно наткнулась Эмма Гонт и из преданности хозяевам уничтожила.
— Думаю, объяснение доктора Пендера самое правдоподобное, — заявила Джойс. — Не так ли, мистер Петерик?
Адвокат покачал головой.
— Продолжу с того, на чём остановился. Я был поставлен в тупик, как и все вы, и пребывал в полном недоумении. Не думаю, что я сумел бы самостоятельно добраться до истины. Скорее всего, нет. Но меня просветили — и сделали это довольно деликатно. Приблизительно через месяц после этих событий я обедал с Филиппом Гарродом. Мы разговорились, и уже после обеда он упомянул о любопытном случае, который привлёк его внимание.
«Мне хотелось бы рассказать это именно вам, Петерик. Разумеется, строго конфиденциально», — сказал он.
«Разумеется», — ответил я.
«Один мой приятель, имевший большие виды на наследство от дальнего родственника, был сильно опечален тем, что, как выяснилось, родственник этот вознамерился отказать имущество совершенно недостойной особе. Боюсь, мой приятель оказался не слишком щепетильным в выборе средств. В доме была девушка, преданная интересам тех, кого я называю законной стороной. Он дал ей ручку, заправленную соответствующим образом. Девушка должна была положить её в ящик письменного стола в комнате хозяина. Не в тот, где обычно лежала ручка, а в соседний, чтобы её случайно не нашли. И когда хозяину понадобилось бы засвидетельствовать подпись на каком-либо документе и он попросил бы ручку, она должна была подать ему ту ручку, которую ей дал мой приятель. Вот и всё, что ей нужно было сделать. Никаких других указаний мой друг ей не давал. И девушка в точности это выполнила».
Он умолк и спросил:
«Надеюсь, я вам не наскучил своим рассказом?»
«Напротив, — отозвался я. — Сроду не слышал ничего интересней».
Наши взгляды встретились.
«Вы моего приятеля, конечно, не знаете?»
«Конечно нет», — ответил я.
«Тогда всё в порядке», — улыбнулся Филипп Гаррод.
Петерик выдержал паузу и с улыбкой сказал:
— Вы уже догадались, в чём дело? Ручка была заправлена симпатическими чернилами — водным раствором крахмала, в который добавлено несколько капель йода. Это густая черно-синяя жидкость, практически неотличимая от чернил, только написанное ею исчезает через четыре-пять дней.
Мисс Марпл улыбнулась.
— Симпатические чернила, — кивнула она. — Старый трюк. Столько глупостей понаписала ими, когда была девчонкой.
Она с улыбкой обвела всех взглядом и погрозила мистеру Петерику пальцем.
— Всё же это было не совсем честно, мистер Петерик, — сказала она. — Впрочем, чего и ожидать от адвоката?
