Ознакомительная версия.
Тысячи людей населяют Лос-Анджелес. И любой из них может оказаться убийцей, прошмыгнувшим мимо Чарли, покуда тот идет себе и поглядывает — не видно ли где патрульных машин? Поди угадай, который из них — вон тот хромой мужчина? Или эта женщина с хозяйственной сумкой?
«Ты дурак, — твердил себе Чарли. — Уж теперь-то фараоны ни за что тебе не поверят. Чем ты можешь объяснить автобусные билеты, упакованный багаж, собственное бегство? Только попыткой скрыться с места преступления.
Ты ищешь старика, которого никогда прежде не видел, и того, кто его убил. Ты должен найти настоящего убийцу. Куда как просто отыскать его среди полутора миллионов человек!»
Уже стемнело. Двери почти во всех лавчонках были закрыты, ставни задраены. Лишь кое-где светились окна немногих магазинов, торгующих в кредит и за наличные. Их владельцы пристроились у дверей, чтобы этой жаркой летней ночью их обдуло ветерком.
Возле одной из дверей Чарли остановился.
— Я слышал, здесь была заварушка.
— Да. В том конце аллеи. — Его собеседник скрестил руки на груди.
— Старика пристрелили, верно? А кто он такой? Кто его убил?
— Не знаю. Старый алкаш, и все тут. Мне-то что за дело?
— А вы ничего не видели?
— Ничего. Видел этих, в синей форме которые, с бляхами, и сирены слышал.
Чарли поблагодарил его и удалился. Ночь настигала его. Ему хотелось останавливать людей, заглядывать им в лица и задавать вопросы. «Вы, случайно, никого не убили час назад? Нет? Ну все равно, спасибо вам». Еще несколько шагов. И снова остановка. «Мистер, а вы не убийца?» Чарли не пропустил ни одного магазинчика. Никто ничего не видел. «Ух, и жаркая же ночь, верно? Может, завтра будет дождь? Не хотите ли купить стоящую вещь, мистер? Да вы зайдите, посмотрите!»
Продавец попкорна пристроился на перекрестке Темпл-стрит и Бойлстон. В стеклянном кубе плясало желто-голубое пламя, и попкорн подрагивал в своей металлической клетке. Низкорослый смуглый продавец взял у Чарли десятицентовик, а затем и разговорился.
— Покойник-то? Джонни? Пил он много. Слонялся по улицам все время. На улице и ночевал. А все-таки убивать его никому проку не было. Деньжонок-то у него никаких. — Продавец взглянул на Чарли, и в глазах его дрогнули отсветы пламени. — А вы его знали?
— Я… я с ним весьма тесно связан.
По асфальтированному холму за спиной Чарли с ревом промчался троллейбус — эдакий механический катаклизм. Под шум его колес Чарли и удалился со своими мыслями. Ему воочию представлялось, как он годами сидит в обшарпанной конторе и считает, подводит баланс, выверяет отчеты, воскресенье — выходной, в субботу — сокращенный рабочий день, а потом шумные автобусы везут его по однообразным улицам домой, к Лидии, в этот гроб, за который они платят сорок долларов в месяц, спорят над чашкой кофе-какао-чая, включают и выключают радио, ссорятся по поводу и без повода, ругают жару и проклинают холод.
И вот однажды вечером, размышляя по дороге домой, как хорошо бы прикончить собственного босса мистера Стернвелла, Чарли Гидни изменил свою жизнь. Пистолетный выстрел вышвырнул его с женой из мира размеренной рутины и вверг в подвижный изменчивый хаос.
Но он ведь никого не убивал. Собственная выдумка вызывала в нем отвращение.
«Ладно, умник, — откликнулся его мозг, — если не псих и не убийца — тогда кто же?»
Чарли начал обход. Он заходил в оружейные магазины, и в магазины спортивных товаров, и в лавки, торгующие подержанными вещами. Он задавал единственно возможный вопрос.
— Мистер, у вас сегодня пистолета никто не покупал? — спрашивал Чарли. — Двадцать второго калибра…
И ему отвечали.
— Шутите? — сказал один.
— Нет, — заявил другой.
— Нет, черт возьми! — воскликнул третий.
— Отвяжитесь, — посоветовал последний. — На покупку пистолета нужна лицензия. Люди покупают оружие не каждый день.
— А вас никто не просил показать ваши пистолеты. Вообще никто? — взмолился Чарли.
— Двое или трое. Не помню.
— А у вас пистолеты не пропадали?
— Нет. — Торговец выглядел обеспокоенным.
Чарли вновь обошел всех продавцов одного за другим. Он начинал уставать.
— А у вас пистолеты не пропадали? — спрашивал он.
— Минуточку, — сказал владелец того самого магазинчика, откуда Чарли начал свой обход. — Я вообще-то не думаю, но… — Он сосчитал пистолеты, разложенные на прилавке под стеклом. — Только восемь. А должно быть девять. Сейчас пересчитаю. Один, два, три… — Он поперхнулся, глаза у него выкатились из орбит. — Будь я проклят, одного не хватает!
— А вы не помните, сегодня кто-нибудь просил показать их?
— Как же, как же! Одна особа. Лицензии нету, так что купить пистолет нельзя. Я отлучился в подсобку, а когда вернулся — никого! Нужен был пистолет, вот и стащили!
— А вы не могли бы описать эту особу? — поинтересовался Чарли.
Владелец лавки пустился в детальное описание особы, ответственной за пропажу пистолета двадцать второго калибра.
Чарли шлепнул себя ладонью по лицу. Колени у него подогнулись. Лавочка начала расплываться перед глазами. Наконец Чарли сосредоточил взгляд на торговце.
— Убийца мог украсть у вас пистолет, пристрелить кого-нибудь неподалеку отсюда и вернуть оружие на место прежде, чем вы заметили бы пропажу, верно?
— Как же, как же, мог бы. Но пистолет не вернули. Его как не было, так и нет.
Чарли старался размышлять. Глаза его заволоклись туманом.
— Таким образом, можно взять пистолет, воспользоваться им и вернуть его на место. Полиция не сможет найти оружие, торговец тоже ничего не заподозрит. Полицейские ведь не станут проверять пистолеты, которые пылятся у вас годами. Они могут спросить, все ли пистолеты на месте, не случалось ли вам продавать хоть один двадцать второго калибра… но и только… — Пошатываясь, он поднялся со стула.
— Эй, вы там, вернитесь… — воззвал торговец.
Оцепеневший, словно парализованный, Чарли направился домой.
По пути ему попался на глаза маленький магазинчик. А в его ярко освещенных витринах… в витринах красовалось оружие, для покупки которого не требуется лицензия. Чарли вошел и выложил деньги на прилавок. Его пальцы сомкнулись на рукоятке, и рука опустилась в правый карман пиджака.
Около десяти часов вечера полицейский Келли созерцал ночные звезды над городом и бормотал ругательства себе под нос. Внезапно позади послышались шаги. Келли развернулся и едва не налетел на Чарли Гидни.
— Ах, вот вы где! — Келли сгреб его в охапку. — Это вам зачтется, дружочек, что вы сдались добровольно!
— Можно мне попрощаться с женой?
Келли помекал и похмыкал.
— Думаю, попрощаться я вам разрешу. Идемте.
Они вошли в сумрачный дом. Чарли опустил ладонь на столь знакомую ему дверную ручку.
— А вы не могли бы подождать снаружи, Келли?
Келли мог. Чарли закрыл дверь. Лидия выключила радио и обернулась к нему.
— Ох, Чарли, с тобой все в порядке. А я так боялась что в тебя начнут стрелять…
— Чуть было не начали. Но еще могут.
Лидия опустилась на диван.
— Нам не спастись. Чарли, зачем ты это сделал?
— Я этого не делал.
— Что? — Ее глаза округлились.
— Как же умно ты все придумала, дорогая моя женушка.
— Чарли, я не понимаю…
— Я отправил тебя покупать билеты. Тебе всего-то нужно было что заглянуть в оружейный магазин, попросить у продавца что-нибудь, за чем ему придется выйти из помещения, стянуть пистолет, пройтись по Темпл-стрит, выбрать любого из бродяг и алкашей, которые там ночуют, пристрелить его в темноте, а уж потом пойти на автовокзал, купить билеты и вернуться домой. А при виде полисмена ты разыграла истерику, чтобы обвинить меня. Отличная ловушка! Только ты не ожидала, что мне удастся сбежать и опросить торговцев. Вероятно, ты собиралась вернуть пистолет завтра. Твои показания погубили бы меня. Ты бы рассказала, как я вернулся домой и заявил, что убил кого-то. А я ведь так и сказал, хоть это и было ложью. Ты надеялась, что я начну сопротивляться и полицейский меня пристрелит. Билеты куплены, багаж уложен, работодатели не предупреждены, даже друзья не знают о наших планах — все, черт возьми, свидетельствует против меня!
— Право же, Чарли!..
— Меня на долгие годы сажают в каталажку, может быть, даже казнят, и ты свободна!. Свободна, и можешь купить билеты на автобус, как только тебе захочется попутешествовать. И можешь прихватить с собой своего дружка мистера Тревиса — а чтобы разутешить его, взять заодно и пять тысяч долларов из банка. И тебе уже не пришлось бы скучать, а, Лидия? — Он крепко зажмурился. — Мне жаль, что все так обернулось. Мы могли бы снова стать счастливыми, попытаться все начать сначала. Даже когда ты догадалась, что я соврал насчет убийства, ты могла мне подыграть. Это было бы так увлекательно, так волнующе. Неужели все эти годы ты меня так ненавидела? Неужели не понимала, что мы нуждаемся в перемене, чтобы покончить с этим?
Ознакомительная версия.
