– Потерявшаяся неделю назад девочка бегает вокруг чужой палатки и смеется, вместо того чтобы звать на помощь? – с сомнением протянул Глеб.
И по тому, какими взглядами они обменялись, стало понятно, что остальные с ним согласны. Это было ненормально, а потому – тревожно.
– Может, она свихнулась от страха и голода? – предположил Клим.
– Или это другая девочка, – высказал свою версию Андрей, меняя позу и намереваясь открыть вход в палатку.
«Какая – другая? И откуда?», – захотелось возразить, а потом и остановить его, но ничего из этого она не успела.
Андрей уже расстегнул молнию, и внутрь хлынул свежий влажный воздух. Один за другим парни выбрались наружу, Клим и Глеб успели вооружиться фонариками. Ей пришлось последовать их примеру. Неведение пугало сильнее.
А снаружи оказалось совсем нестрашно. Темно, конечно, но тихо и спокойно. Даже дождь уже перестал, оставив после себя только влажную взвесь в воздухе.
И никого. Ни девочек, ни волков. Свет фонариков выхватывал из темноты только деревья, ветки, листья…
– Я ж говорил, померещилось тебе, – фыркнул Андрей. – Ладно, раз вылезли, пойду хоть отолью.
– Мне, вообще-то, тоже надо, – призналась она.
– Значит, мальчики налево, девочки направо, – усмехнулся Глеб.
А Клим отдал ей фонарик, чтобы было не так страшно.
Она отошла подальше и положила фонарик в траву так, чтобы он светил в сторону. Совсем выключить рука не поднялась. Потому что стоило остаться одной, как скрипучая тишина леса показалась все-таки опасной, таящей в себе скрытую угрозу.
Уже выпрямившись и застегивая молнию на джинсах, она услышала в глубине леса пронзительный крик. Или даже вопль: протяжный, полный ужаса и страдания, в конце он превратился в низкий вой, прежде чем совсем стих. Хорошо, что успела опорожнить мочевой пузырь, иначе это произошло бы сейчас непроизвольно.
Схватив фонарик, она покрутилась вокруг своей оси, направляя луч во все стороны, но так никого и не увидев, ломанулась обратно к палатке.
– Вы слышали это? Слышали? – вопрошала она, глядя на напряженные, бледные лица ребят.
Они слышали. И теперь все вместе, сгрудившись у палатки, светили фонариками, вглядываясь и вслушиваясь в лес. А тот, казалось, присматривался к ним, размышляя – отпустить или сожрать.
– Наверное, это птица какая-нибудь, – предположил Андрей, но уже без прежней вальяжности в тоне. – Ночная.
– Ты дебил? – возмутился Глеб. – Какая птица может так кричать? Там как минимум кого-то живьем едят.
– Если бы ели, кричали бы дольше, – возразил Клим. – А тут один вопль – и все, тишина. Может, и птица. В темноте все кажется другим. Более пугающим.
– Угу, птица, – пробормотала она, прячась за его спиной. И припомнила «Собаку Баскервилей»: – Болотная выпь…
– Нет здесь болота, – проворчал Глеб, не узнав отсылки. Но еще через какое-то время тишины все же согласился: – Может, и птица…
Клим шевельнул рукой, в которой держал возвращенный ему фонарик, луч сместился и высветил среди сплетения веток чье-то бледное лицо. Она невольно вскрикнула, увидев это. Лицо мелькнуло – и снова потерялось в темноте.
– Что еще? – недовольно буркнул Андрей.
– Девочка! Там была девочка, между деревьями!
Теперь уже оба фонарика засветили в том направлении, и им удалось рассмотреть, как мелькнул, прячась в кустах, детский силуэт.
– Эй, постой! – крикнул Клим и устремился вперед. – Не убегай, мы тебя не обидим! Стой!
Андрей и Глеб побежали за ним, и ей ничего не оставалось, как присоединиться. Не торчать же одной у палатки?!
– Клим, стой! – окликнул Глеб. – Стой, дубина, потеряемся!
Не сразу, но Клим послушно замер, переводя дыхание и светя фонариком во все стороны. Когда они догнали его, стало понятно: он остановился только потому, что потерял убегающую девочку из вида.
– Не понимаю, куда она делась! – пробормотал он с досадой. – Почему убегает? И как бежит так быстро?
– Меня сейчас интересует другой вопрос, – проворчал Глеб. – Где наша палатка? Как нам к ней вернуться? К черту девочку. Убегает, значит, не хочет, чтобы ей помогали.
Утверждение звучало очень сомнительно, но к палатке хотелось вернуться всем: в сырой темноте посреди леса, где не было видно, что происходит в трех шагах от тебя, кто притаился за соседним деревом, они чувствовали себя очень некомфортно.
– Нам все равно здесь никого не найти, – тихо заметила она, касаясь плеча Клима. – Давайте вернемся.
Он не стал возражать, а Андрей заявил, что знает, где палатка.
– Мы не успели уйти далеко, – заверил он. – Я легко найду дорогу.
Однако, несмотря на его уверенный тон, палатки в ожидаемом месте не оказалось. И вскоре стало понятно, что об этой поездке в лес пожалеют они все.
Но к тому моменту было уже поздно.
