– От пионов, – говорила, вставая из-за стола, мисс Марпл, – никогда не знаешь, чего ждать. То ли он тебе примется – то ли нет. Зато уж если приживется, то будет с тобой, как говорится, до гроба, а сорта нынче выведены удивительной красоты.
Они опять расположились у камина, мисс Марпл достала из углового буфета две рюмки старинного стекла, а из другого буфета – бутылку.
– Кофе тебе нынче на ночь противопоказано, Элспет, – сказала она. – Ты и так перевозбуждена – что неудивительно – и, вероятно, не уснешь. Рекомендую рюмочку домашнего цветочного вина, а попозже, пожалуй, – чашку ромашкового чая.
Не встретив со стороны миссис Магликадди никаких возражений, мисс Марпл налила в рюмки вино.
– Джейн, – сказала миссис Магликадди, отпивая первый глоток, – ты ведь не думаешь, правда, что мне это приснилось или померещилось?
– Нет, конечно, – без колебаний отозвалась мисс Марпл.
У миссис Магликадди вырвался вздох облегчения.
– А вот кондуктор, – сказала она, – подумал. Хотя и вежливо, но все же дал понять…
– Что, я считаю, вполне естественно в подобных обстоятельствах. История звучит достаточно неправдоподобно. Тем более человек совсем тебя не знал. Нет, я-то ничуть не сомневаюсь, что ты действительно видела то, о чем рассказываешь. Случай из ряда вон выходящий, но ничего невозможного в нем нет. Помню, я и сама с интересом отмечала, когда бок о бок с моим поездом шел другой, до чего ярко и живо видны картинки того, что происходит в соседнем вагоне. Раз, помнится, какая-то девчушка, играя с плюшевым мишкой, взяла вдруг и запустила им в толстяка, спящего в углу – тот подскочил, возмущенно озираясь, а остальных пассажиров явно разбирал смех. Я всех их видела так отчетливо, что после не затруднилась бы в точности описать, кто как выглядел и во что был одет.
Миссис Магликадди благодарно закивала головой.
– Именно так оно и было.
– Ты говоришь, мужчина стоял к тебе спиной. Значит, лица его ты не видела?
– Нет.
– А женщина, – можешь ты ее описать? Молодая? Старая?
– Моложавая. Лет что-нибудь тридцать – тридцать пять. Точнее определить не берусь.
– Красивая?
– И это тоже не скажу. Когда лицо все перекошено, тут, видишь ли…
– Да-да, – торопливо сказала мисс Марпл, – я понимаю. А одета?
– В меховое пальто, блеклый какой-то мех. И без шляпы. Светлые волосы.
– А о мужчине так-таки не припомнишь ничего определенного?
Миссис Магликадди помедлила, тщательно обдумывая свой ответ.
– Рост выше среднего и темные волосы, по-моему. На нем было толстое пальто, так что какого он сложения судить трудно. Не слишком густо, правда? – прибавила она сокрушенно.
– Но уже кое-что. – После легкой заминки мисс Марпл продолжала: – У тебя в душе полная уверенность, что женщина была… мертва?
– Мертва, я уверена. У нее вывалился язык и… я не хотела бы…
– Да, разумеется, – быстро сказала мисс Марпл. – Не нужно. Утром нам, очевидно, станет известно больше.
– Утром?
– Что-то об этом, надо полагать, появится в утренних газетах. Мужчина напал на нее, убил и остался с трупом на руках. Что он должен был сделать? Можно предположить, что поспешил выйти на первой же остановке. Ты, кстати, не помнишь, вагон был проходной?
– Нет.
– Это, по-видимому, означает, что поезд был не дальнего следования. Почти наверняка с остановкой в Бракемптоне. Допустим, он сошел в Бракемптоне, а труп перед тем примостил на угловом сиденье, скрыв лицо за меховым воротником, чтобы подольше не обнаружили. Да, думаю, так он и поступил. Но в скором времени, понятно, труп все равно обнаружат, и в утренних газетах, надо полагать, почти наверняка появится сообщение, что в поезде найдено тело убитой женщины. Посмотрим.
II
Но в утренних газетах ничего не было. Удостоверясь в этом, мисс Марпл и миссис Магликадди кончили завтракать в молчании. Обе размышляли.
После завтрака пошли прогуляться по саду. Однако времяпрепровождение это, обыкновенно столь захватывающее, сегодня протекало как-то вяло. Мисс Марпл, правда, не преминула привлечь внимание приятельницы к новым и редким видам растений, пополнявшим ее альпийский садик, но держалась при том почти рассеянно. Миссис же Магликадди, в свою очередь, не отвечала против обыкновения на этот вызов перечнем собственных последних приобретений.
– Сад выглядит совсем не лучшим образом, – говорила все с тем же рассеянным видом мисс Марпл. – Доктор Хейдок категорически запретил мне нагибаться и становиться на колени, а много ли сделаешь, скажи на милость, если ни тебе нагнуться, ни стать на колени? Есть, конечно, старый Эдвардс, но этот апломб! Всегда с приходящими та беда, что они усваивают дурные привычки, чаепитие без конца, тут копнут, там ковырнут, а настоящей работы нет.
– Ох, понимаю, – отвечала миссис Магликадди. – Конечно, о том, чтобы мне запрещали нагибаться, речи нет, но все равно – в особенности после еды, а я к тому же пополнела… – она окинула взором свои обширные формы, – непременно расплачиваешься изжогой.
Наступило молчание, потом миссис Магликадди твердо ступила на дорожку и стала лицом к своему другу.
– Ну?
То было расхожее, незначащее словцо, но тон, каким оно было сказано, наполнил его значением, которое мисс Марпл прекрасно поняла.
– Да, знаю, – сказала она. Дамы обменялись взглядами.
– По-моему, – сказала мисс Марпл, – стоило бы сходить в полицейский участок, поговорить с сержантом Корнишом. Неглупый, выдержанный человек, я хорошо его знаю, а он – меня. Думаю, он прислушается к тому, что мы скажем, и передаст куда следует.
Соответственно, минут через сорок пять мисс Марпл и миссис Магликадди вели беседу со свежим, серьезным мужчиной лет тридцати или сорока, который внимательно их слушал.
Франк Корниш встретил мисс Марпл тепло и даже не без почтительности. Подвинув дамам стулья, он спросил:
– Итак, чем могу быть вам полезен, мисс Марпл?
– Пожалуйста, я бы просила вас послушать, что рассказывает моя приятельница миссис Магликадди.
И сержант Корниш стал слушать. По завершении рассказа он помолчал немного.
Потом сказал:
– Совершенно поразительная история.
Пока миссис Магликадди говорила, он незаметно приглядывался к ней.
Впечатление в целом сложилось благоприятное. Разумная женщина, способная четко излагать факты, не выдумщица, насколько можно судить, и не истеричка. Мало того, правдивость ее истории, кажется, не вызывала сомнений у мисс Марпл, а уж про мисс Марпл ему было все известно досконально. Мисс Марпл в Сент-Мэри-Мид знали все; внешне – божий одуванчик, дунь – и нет ее, но за этой видимостью – острый, ясный ум, каких поискать.
Он откашлялся и продолжал:
– Конечно, вы могли ошибиться – заметьте, я этого не утверждаю, но такая вероятность существует. Мало ли кто как развлекается. Не обязательно это должно быть серьезно и тем более – смертельно.
– Я точно знаю, что видела, – твердо сказала миссис Магликадди.
И будешь стоять на своем, мысленно заключил Франк Корниш, и я не удивлюсь, если правда, как бы дико она не выглядела, окажется на твоей стороне.
Вслух он сказал:
– Вы сообщили об этом начальству на железной дороге, пришли и сообщили мне. То есть сделали то, что и требовалось, – теперь, можете не сомневаться, я позабочусь, чтобы было назначено расследование.
Он сделал паузу. Мисс Марпл, довольная, тихонько кивала головой. Миссис Магликадди осталась не столь довольна, однако промолчала. Сержант Корниш – скорее не из корысти поживиться за счет чужих идей, а из желания услышать, что будет сказано – обратился к мисс Марпл.
– Допустим, все изложенное соответствует фактам, – сказал он. – Что в таком случае, по-вашему, произошло с трупом?
– Есть, как мне кажется, всего две возможности, – без колебаний отвечала мисс Марпл. – Первой приходит в голову, конечно, та, что тело оставили в поезде, только теперь это, по-видимому, исключается, иначе вчера же вечером его бы обнаружили либо кто-нибудь из пассажиров, либо железнодорожники на конечной остановке.
