Нильс Леслер исчез на втором этаже, а немного погодя туда же решительно проследовала его сестра. Наверняка собралась выведать насчет письма.
Хозяйка ушла отдать распоряжения, и несколько минут я сидел один-одинешенек, глядя на дождь. Вернулась она с моими ботинками в руках.
— Ну, вот и высохли!
Пока я обувался, она сидела в кресле и смотрела на меня — я затылком чувствовал. Подняв голову, к своему изумлению, я прочел в ее взгляде глубокое уныние.
— Знали бы вы, — прошептала она, — до чего тоскливо иногда бывает на душе.
Я искал слова утешения, когда в комнату вошел Нильс Леслер.
— Машина у крыльца, — сообщил он, удивленно взглянув на нас. — Клара уже там. По-моему, она спешит.
Его жена со вздохом встала.
До самого Стокгольма мы ехали в глухом молчании. Урчал мотор, «дворники» ровно шуршали по ветровому стеклу. Струи воды из луж хлестали в боковые окна. Давненько не было такого затяжного дождя.
Женщин Нильс Леслер высадил возле Стуреплан. Фру Денер на прощание кивнула, Мэри Леслер как-то странно посмотрела на меня. Сам я вышел у концертного зала, вежливо поблагодарил за обед и за то, что подвезли.
Машина Нильса Леслера укатила по Дроттнинггатан, а я в потоках дождя заторопился следом, лавируя среди прилавков, где под мокрыми навесами алела редиска, и вскоре свернул в один из тесных переулков, ведущих к Васагатан.
Несколько минут — и я очутился у огромного дома на Гамла-Бругатан, который всем своим прозаически опрятным видом говорил о солидности и коммерческом преуспевании. На фасаде блестели полуметровые золотые буквы:
«Заводы Леслера».
Я огляделся. Прямо у дома — стоянка, в веренице автомобилей я тотчас обнаружил синий «нэш» Нильса Леслера. Машина была пустая, владельца не видно. Он явно успел уже войти в контору.
Место удобное: чуть дальше виднелся оживленный перекресток, там проходила широкая, шумная Васагатан, на противоположной стороне которой я заметил стоянку такси. Очень даже кстати. Наискосок через дорогу была кондитерская. И это, кстати, еще как.
Я зашел в кондитерскую и сел у окна, чтобы держать в поле зрения и двери конторы Леслера, и синий «нэш». Потягивая тоник, сквозь мокрое от дождя стекло скользил взглядом по стене напротив. Интересно, за каким окном находится Нильс Леслер? Отдает ли он себе отчет, какая опасность ему грозит? Знает ли вообще, что его пурпурная сирень в саду у брата уже завяла?
Шло время. Входили и уходили посетители, сновала с подносом официантка. Мокрые пятна у двери мало-помалу росли.
На стенных часах — четыре… пять… Из огромного здания хлынул народ. Однако плотной фигуры Нильса Леслера видно не было.
Я заказал бутерброды и чай, сделал вид, будто просматриваю еженедельник. Долгое ожидание и непогода начали меня раздражать.
Меня терзали сомнения. Если убийца и впрямь задумал разделаться с Нильсом Леслером, зачем ему идти на риск, более того, бросать вызов, подрубая куст сирени и тем самым открыто заявляя о своих намерениях? Увядшая сирень не только предупредит будущую жертву, она ведь и полицию, скорее всего, насторожит. Правда, Веспер Юнсон игнорировал предупреждение, но убийца не мог знать это заранее.
Я посмотрел на часы. Почти семь. Подошла официантка: смена кончается, нельзя ли рассчитаться? Три чашки кофе, пачка сигарет, три тоника, чай и два бутерброда. Я дал десятку, она побежала за сдачей, а я закурил, машинально глянул в окно и… сорвался с места, чуть столик не опрокинул.
Подняв воротник плаща и надвинув шляпу на лоб, из подъезда вышел Нильс Леслер и зашагал к автостоянке.
О сдаче я и думать забыл, схватил только плащ и шляпу, выскочил на улицу и увидел, что Нильс садится в синий «нэш».
Он сосредоточенно заводил мотор и наверняка не обратил внимания, как я мчался по тротуару к Васагатан. Удача: на стоянку через дорогу вырулило свободное такси. Я опрометью, рискуя жизнью, кинулся к нему — успел! Захлопнув дверцу и с трудом переводя дух, дал команду шоферу. Да, успел тютелька в тютельку. Синий «нэш» уже свернул на Васагатан.
— Вон он! — крикнул я, и такси помчалось в погоню.
Нильс Леслер вел машину спокойно, и следовать за ним не составляло труда. По мокрому блестящему асфальту через Тегельбаккен и мост Васабру, через Старый город. Похоже, на Урведерсгренд собрался, подумал я.
Но я ошибся. У шлюза он свернул в переулок, такси — следом. Когда через несколько секунд мы выехали на Ернторг, то увидели, что Нильс Леслер остановился.
— Стоп! — крикнул я.
Шофер затормозил, я торопливо расплатился и вышел. Потом спрятался в подворотне и стал наблюдать за Нильсом Леслером.
Он запер машину и направился через площадь в сторону Эстерлонггатан. А в следующий миг исчез в старинном кабачке.
Вряд ли он приехал сюда только поужинать. Наверняка здесь назначена встреча.
Помедлив, я вошел в кабачок. Он сидел в подвальчике и делал заказ. В полном одиночестве.
Я тоже сел и под прикрытием колонны стал наблюдать, как он не спеша, ужинает. Судя по его поведению, он никого не ждал. Выпил совсем немного да к кофе заказал рюмочку ядовито-зеленого ликера.
В половине девятого он взглянул на карманные часы и расплатился. Но только минут через пятнадцать встал и покинул подвальчик.
Он неторопливо перешел старинную площадь — некогда здесь проверяли экспортное шведское железо эксперты Карла XI, — однако у машины не задержался и сквозь узкую калитку прошел к шлюзу. Я на расстоянии следовал за ним.
Нильс Леслер направлялся к шлюзовой террасе, где остановился возле одного из множества цветочных ящиков, прислонясь к легкой ограде, под которой темнела вода шлюза. Обернулся, закурил сигару.
Он кого-то ждет?
Я занял пост у спуска в транспортный туннель, откуда мне была видна вся терраса. Неожиданно вспомнилось, что именно здесь я гнался за веснушчатым белобрысым мальчишкой, который очертя голову понесся прочь, когда я обнаружил его в лабиринте подземных магистралей, за пустой бочкой возле гаража.
На противоположной стороне появился какой-то человек. Темный плащ, шаркающая походка. Что-то в его вялой осанке привлекло мое внимание. Когда он приблизился, я вдруг узнал его — даже мороз по спине прошел. Лео Леслер!
Я стремительно нагнулся, сделав вид, будто завязываю шнурки. Когда же украдкой поднял взгляд, то увидел, что он остановился спиной ко мне и смотрел в сторону брата. На миг мне показалось, что Лео сейчас повернется и пойдет на террасу, однако он передумал и вместо этого зашагал совсем в другом направлении — в туннель.
Я нерешительно топтался на месте. Что все это значило? Снова повернулся к Нильсу Леслеру. Тот по-прежнему стоял ко мне спиной. Нет, он брата не заметил.
Мысли бежали наперегонки. Что за дела у Лео на шлюзовой развязке? Почему он не подошел к брату?
Мгновение спустя я инстинктивно переключил все внимание на Лео и теперь спускался в туннель, в подземелье транспортной системы. Сперва я шел медленно, но едва он исчез за поворотом, я значительно ускорил шаги.
У поворота я замер как вкопанный. Я был уже довольно далеко от входа в подземелье и последние двадцать пять метров держался вплотную к стене, которая вдруг предательски отступила, образуя тупой угол.
Осторожно высунув голову, я обвел взглядом площадку возле огромного гаража. Лео Леслер укрылся за одной из толстых колонн и посматривал оттуда на ворота гаража. При всем драматизме ситуации я отчетливо ощущал ее смехотворность: двое взрослых мужчин, как сопливые мальчишки, воровато выглядывают каждый из своего угла.
Я вздрогнул от неожиданности. Кто-то стоял прямо за моей спиной, дыша мне в затылок.
— Тсс!
За спиной Веспера Юнсона маячила солидная фигура сержанта.
Через мгновение комиссар махнул рукой, и они проскользнули мимо меня на площадку. Я озадаченно двинулся следом и успел заметить, как Лео, покинув укрытие за колонной, исчез в гараже.
Полицейские поспешили туда же, но у ворот задержались и под защитой притворенной створки осторожно заглянули в гараж. Я встал по другую сторону и последовал их примеру.
Редкие лампы бросали бледный отсвет на потолок и колонны огромного помещения, но не рассеивали сумрак, затопивший длинные ряды машин. Где-то наверху среди колонн монотонно гудел вентилятор.
Быстрой неровной походкой Лео Леслер шагал по бетонному залу. Он не оглядывался. И внезапно исчез среди автомобилей. Только мелькнули напоследок желтые перчатки.
Я насторожился. Еще несколько секунд были слышны шаги. Но вот они стихли, и мы услыхали совсем другие, непонятные звуки. Вроде бы он что-то искал впотьмах.
Затем воцарилась тишина. По-прежнему ровно гудел вентилятор, далеко-далеко рокотало уличное движение. Я взглянул на Веспера Юнсона. Он стоял неподвижно, нахмурив брови.
