Я открыла нетбук и вышла в Интернет, чтобы узнать, когда ближайший авиарейс на Москву. Оказалось, что только завтра утром, но свободных мест на него уже не было. Тогда я решила поехать в Москву поездом, а оттуда вылететь в Тарасов самолетом. Ближайший поезд уходил из Харькова через два часа, но билеты остались только в плацкартные вагоны. Та же картина была и с билетами на следующий рейс. На утренний поезд имелись подходящие билеты, но меня не устраивало время прибытия в Москву, так как я не успевала ни на один тарасовский поезд, так же как и самолет. Перспектива провести всю ночь на вокзале меня совсем не прельщала. Ну должен же быть какой-то выход! Полазив по сайтам, я нашла авиарейс Харьков – Санкт-Петербург, а затем и Санкт-Петербург – Тарасов. Несмотря на то что билеты на эти самолеты не только съедали остатки моих командировочных, но и покушались едва ли не на все то, что осталось от аванса, выданного мне Грибовым, я приняла решение добираться домой именно так, поэтому кликнула по кнопке «Купить». Эта ночь в гостинице «Вива» была уже оплачена, так что я вполне могла лечь спать пораньше, чтобы завтра рано утром отправиться в аэропорт. Позвонив на рецепцию, я попросила заказать мне такси на семь часов утра…
* * *
В полдень следующего дня я уже ступила на питерскую землю. До следующего рейса было три часа, поэтому я могла позволить себе неспешно пообедать в одном из кафе аэропорта. Сделав заказ, я позвонила Алферьевой-Зинченко.
– Алло! – ответила Юля.
– Добрый день! Это Татьяна, – представилась я. – Юля, мне нужна от вас кое-какая информация.
– Хорошо, давайте встретимся, – предложила моя собеседница.
– Ну что вы, я не буду отвлекать вас от домашних дел. Думаю, вы сможете предоставить всю интересующую меня информацию по телефону.
– Что именно вы хотите знать? – уточнила Алферьева.
– Вам есть, где записать?
– Сейчас возьму ручку, – с готовностью ответила Юля.
– Прежде всего, меня интересует точная дата произошедшего. Надеюсь, вы понимаете, что я имею в виду?
– Да, конечно.
– Еще мне необходимо знать адрес и номер телефона Валентины, соседки Павла Игоревича. Номер квартиры самого Грибова. Местонахождение его гаража. Любые сведения о Галине. Фамилия и отчество Владимира, помощника Павла Игоревича… Пожалуй, этого пока будет достаточно. Юля, сбросьте, пожалуйста, всю эту информацию эсэмэской на телефон, с которого я вам сейчас звоню, и как можно быстрее.
– А Гудков, значит, вас совсем не интересует? – разочарованно заметила Алферьева.
– У меня имеется его визитная карточка. Кстати, а два года назад он уже был женат на Насте?
– Сергей женился? – удивилась Юля. – Мне казалось, что он ярый противник брака.
– Ясно, значит, не был, – сделав для себя определенные выводы, я поторопила: – Вы особо не затягивайте с ответом.
– Хорошо, – пообещала мне Алферьева-Зинченко.
Только до посадки в самолет я не получила от нее сообщения. Зато мне позвонил Виктор.
– Таня, я хочу попросить у тебя прощения, – сказал он и после некоторой паузы добавил: – При встрече.
– Поздно, Витя, я решила тебя послушаться и вернулась в Россию.
– Шутишь? – не поверил мне киевский журналист.
– Нет, говорю на полном серьезе. Витя, я тебе очень благодарна за все, что ты для меня сделал…
– Но я ничего особенного не сделал, – возразил он.
– Ты показал мне Киев. – Я услышала, что началась посадка на мой рейс, и стала сворачивать разговор: – Спасибо тебе, Витя, за все. Прощай!
Я на самом деле была очень благодарна журналисту за то, что он не прошел в своем дворе мимо меня. Вызвавшись мне помочь, Виктор узнал, что Зинченко и его русская сожительница куда-то переехали, а потом свел меня с Наташей, которая вспомнила, что у Алексея есть старший брат Руслан, и подсказала, где искать его ветеринарную клинику. Несколько экскурсий по столице Украины были приятным дополнением к этому.
В самолете мне пришлось выключить свой мобильник, а когда я включила его, уже ступив на родную тарасовскую землю, одна за другой посыпались эсэмэски от Юли. Она ответила на все поставленные мною вопросы. Прочитав ее сообщения, я взяла такси и поехала домой. Через каких-то полчаса я зашла в свою квартиру. Оставив чемодан у порога, я прошла на кухню, заглянула в холодильник и совершенно не удивилась тому, что он пуст. Да и кофе был на исходе. Так что надо было идти в магазин. Выйдя на улицу, я не смогла пройти мимо своего «Ситроена», больше недели дожидавшегося меня на платной парковке, расположенной напротив моего дома. Сев за руль, я решила первым делом съездить на улицу Челюскинцев. Вскоре я уже парковалась около Дома детского творчества. Войдя туда, я увидела, что на вахте сидит совсем не тот человек, с которым я хотела поговорить.
– Здравствуйте! – обратилась я к молодому охраннику. – Вы не подскажете, когда Дедикин дежурит?
– Кузьмич завтра в девять утра на смену заступает, – просветил меня его коллега. – А вам он зачем?
– Да так, – отмахнулась я, ничего не объясняя.
Несколько разочарованная я вышла на улицу, села в машину и поехала к ближайшему супермаркету, чтобы пополнить свой продовольственный запас.
На следующий день после завтрака я позвонила Валентине.
– Здравствуйте! Меня зовут Татьяна Иванова, – представилась я. – Ваш телефон мне дала Юля Алферьева. Она очень надеется, что вы поможете мне восстановить кое-какие события двухлетней давности.
– Неожиданно, – произнесла соседка Грибова. – Прошло столько времени. Чего это она вздумала былье ворошить?
– Так сложились обстоятельства. Валентина, мы могли бы с вами встретиться?
– Не думаю, что это хорошая идея, – бывшая приятельница Юли замолчала, вероятно, подыскивая подходящий предлог, чтобы мне отказать. – Да мне и сказать-то вам нечего.
– И все-таки я настаиваю на встрече.
– Уже настаиваете? А поначалу только просили, – с каким-то непонятным мне упреком заметила Валентина. – Вы знаете, я, пожалуй, откажусь.
– Даже несмотря на то, что Юле очень нужна ваша помощь?
– Я не знаю, где она все это время была и где она сейчас, а вот мой сосед, он, знаете ли, рядом.
– Ясно, вы опасаетесь Грибова, – резюмировала я.
– Можно сказать и так, – подтвердила Валентина, ничуть не смущаясь этого.
– А как же женская солидарность? – привела я последний оставшийся у меня в запасе аргумент.
– А она бывает? – искренне усомнилась моя собеседница.
– Я до сих пор считала, что бывает.
– А вы идеалистка, что удивительно для вашей профессии, – усмехнулась Валентина.
– Вы заблуждаетесь, я – реалистка. И знаете, какой вопрос меня в данный момент больше всего занимает?
– Ну и какой?
– Как Павел Игоревич отреагирует на то, что вы знали правду, но молчали? Вы сами-то как думаете? – я дала возможность Валентине самостоятельно ответить на этот вопрос.
– Ну, хорошо, – сдалась-таки она, сделав правильные выводы. – Я сейчас собираюсь в СПА-салон, там я пробуду до двенадцати. Напротив есть кафе «Кэт». Вы знаете, где это?
– На Селекционной улице? – уточнила я.
– Правильно. Давайте там и встретимся. Только предупреждаю сразу – это ненадолго. К часу мне надо быть уже в другом месте.
– Договорились, – я отключилась и только потом поняла, что забыла обговорить с Валентиной, как мы узнаем друг друга.
Ладно, как-нибудь соображу…
* * *
Я тоже была бы не против посетить СПА-салон, но пока у меня имелись дела поважнее. Надо было встретиться с Дедикиным, поэтому я поехала в Дом детского творчества. Зайдя туда, я сразу обратила внимание, что Иван Кузьмич, как и в прошлый раз, читает журнал. Он поднял на меня глаза только тогда, когда я остановилась прямо перед ним.
– Я так сразу и понял, что это ты вчера мной интересовалась. Ну что, Таня, вляпалась? – по-отечески снисходительно поинтересовался Дедикин.
– Ага, – подтвердила я.
– А ведь я тебя предупреждал, что лучше с Павлом не связываться, – Иван Кузьмич убрал журнал в ящик стола, давая тем самым понять, что готов к диалогу.
– Да, вы меня предупреждали, но к тому моменту я уже была связана с Грибовым договорными отношениями.
– Ясно, раз дала согласие на него работать, отказаться уже не было возможности, – бывший сыщик понимающе кивнул. – Знаем, плавали… Ну и как успехи?
– Юлю я нашла в одной из стран СНГ, а потом задалась вопросом – что мой клиент предпримет после того, когда я опишу ему ее ежедневные маршруты?
– Хороший вопрос. Я тоже его себе задавал, когда взялся за расследование, – Дедикин замолчал, потому что в здание вошла женщина с ребенком. Остановившись неподалеку от нас, она стала изучать расписание кружков.
Наш разговор не был предназначен для посторонних ушей, но, как назло, мимо нас то и дело стали сновать сотрудники Дома творчества, дети и их родители. Дождавшись, когда мы наконец останемся в холле одни, я возобновила диалог:
