кореш, – сообщил Демидов, – только он не душман. Он наш. У него батя – личный враг Дудаева. Из прокуратуры.
– Солидно, – одобрила я, – девушка красивая у него.
– У него-то? – прищурился Матвей как-то, мне показалось, с ехидцей. – Это еще неясно, кто у кого.
– Что это значит? – улыбнулась я.
– Майка ни у кого, она сама по себе.
«Ух ты, родной, а у тебя глаз-алмаз», – похвалила я его, коллегу по клубу поклонников мисс Ковач.
– Слушай, я что подумал. После пар сходим кофейку погонять? Я угощаю.
– Давай в другой раз, сегодня мне надо домой. Я после этого семинара убегаю.
– Ладно, скажу Алику, проставит тебе присутствие. Как твоя фамилия?
– Ой, да не надо, – поспешно попросила я, – документы на перевод еще не дошли, меня и в списках-то нет.
– Ну добре, – кивнул покладистый Демидов, – телефончик-то дашь?
– В другой раз – обязательно, – твердо пообещала я.
Он надул толстые губы:
– Ну-у-у-у…
– Не переживай, мы не последний раз видимся.
А что, я совершенно не солгала.
До конца семинара осталось около десяти минут, и Ленка начала перекличку. Умница, мою фамилию не назвала, зато требовательно и весьма естественно – большое спасибо, друг! – поинтересовалась:
– Староста, а где у вас такой персонаж, как… О. Еккельн?
Очень хорошо, Ленка, ну замечательно! Внимание у меня обострилось, как это всегда бывает в нужные минуты, и я прямо-таки кожей ощутила, как напряглись как минимум три человеческие особи в этой аудитории. Ну, как минимум скрипнули над ухом зубы Демидова.
– Что-то я ее – или его, – ни разу не имела плезира лицезреть? – как ни в чем не бывало закончила Ленка. – Вознесенский, вам слово.
Алик встал, подумал и пообещал во всем разобраться.
– Телефон ее есть или через соцсети связаться. Растолкуйте ей, пожалуйста, что платное образование не освобождает от посещения занятий.
– Благодарю, – после паузы произнес Алик, склоняя голову.
В самом деле, какой интересный человек. То ли в связи с каким-то ментальным расстройством, то ли просто тормозит, то ли реально обдумывает каждое слово перед тем, как произнести!
Внешне он выглядел совершенно не так, как на фото. Не было в нем никакой благости, не производил он приятного впечатления. И почему-то бросились в глаза его руки: маленькие, с длинными, толстыми, не до конца прорезанными пальцами. Как будто с перепонками. И еще они постоянно находились в движении. Ну, говорит Алик что-то – они расползаются в стороны, правая – на стол, левая изучает спинку стула, а замолчал – и они моментально сцеплялись пальцами в мертвый замок. Инфернальное зрелище.
По окончании семинара я подобралась к Ленке и незаметно подмигнула. Она сделала вид, что не замечает – ну надо же, неужели же в самом деле обиделась! Ну, знаете ли, могла бы припомнить, что я не страдаю по сильному плечу, и подобные сокровища для меня – не более чем тьфу и растереть.
Ну, как знаешь.
Я вышла в коридор и направилась было к лестнице на выход, как была блокирована неугомонным и галантным Демидовым.
– Я тебя подвезу, – сообщил он. Именно сообщил, а не предложил или, там, спросил.
– Так еще же одна пара, – деликатно напомнила я.
– Да ну.
«Ну, вообще-то я еще без колес, ездить на такси не люблю, и надо мне поскорее добраться до Нины, да и дождь вроде бы начинается…» – в голове один за другим вспыхивали все новые и новые резоны, а Матвей уже бросал клич:
– Рамзан!
– А? – отозвался тот.
– На минутку.
Подошел Исламов. Осмотрев меня без особого интереса, представился:
– Рамзан.
– Татьяна.
– Приятно, – констатировал он.
В целом мне тоже. Надо же, и в самом деле очень похож на папу. Я не без удовольствия вспомнила боевого Хусаина Адиевича – из многочисленной прокурорской тусовки он вызывал меньше всего отрицательных эмоций. Великолепный юрист, человек безукоризненного воспитания и кристальной честности, органически не приемлющий ни малейшего беззакония. Правда, несмотря на прекрасное телосложение, прокурорский мундир на нем сидел диковато, так и хотелось заменить его на камуфляж и тактическую разгрузку.
– Братиш, ключи дай, – попросил Демидов. Исламов без малейших возражений передал ему связку и отправился обратно. К Майе.
– Ты что же, сам без машины? – не без иронии осведомилась я.
– Ну, пока да, – совершенно без смущения подтвердил он, – мне сейчас трактор нужнее. Ничего, нам с Рамзаном одной пока хватает, а там видно будет. Такой драндулет вместе проще содержать, да и заправлять тоже.
«Однако у них полная гармония. Я не могу себе представить, чтобы владеть машиной с кем-то напополам – а у них, поди ты, коммуна».
На стоянке около университета Матвей, что было вполне ожидаемо, пригласил меня удостоить своим посещением черный «Лексус», номер «А570АА», регион девяносто пять.
– Солидно, – одобрила я.
– Да, лютая коняка. Рамзанчик – человек восточный, последний хрен без соли доедать будет, но ездить – только на «Лексусе». Жрет только тачка, как не в себя, да и детали дорогие. Я себе попрактичнее возьму.
– «Патриот»? – подколола я.
– Ну а что нет? – совершенно миролюбиво отреагировал он. – Мне ж ездить, а не шлюх возить.
Я лишь зубами скрипнула. Не реагировать же!
– Куда едем? – деловито спросил он, явно даже не заметив собственного хамства.
Я назвала адрес «конспиративного» дома.
– А вы что же, с Рамзаном друзья?
– Ну да, давно уж.
– Ты, стало быть, не сторонник чисто русской идеи?
– Да мне на все идеи плевать. По мне, если хороший человек, не гомосек и не эти… ну, бабы, которые баб любят, так пусть хоть негр. А Рамзан парень хороший, надежный. И даже пьет, хотя у них вроде нельзя. Ну, когда батя не видит.
– Вполне адаптировался в наш социум, – сострила я.
– А? А. Ну да, что-то вроде.
Так, непринужденно болтая, мы потихоньку доехали до места. Демидов оказался опытным рыболовом: помимо чисто случайного «мазанья» по моей коленке ничего лишнего себе не позволил. Поэтому я, уточнив, что
