ГЛАВА 4
ДОМ КОЛХОЗНИКА
Летели дни, крутясь проклятым роем.
Александр Блок
ОПОЗНАНИЕ
В это утро Серафимова встала поздно, всего десять минут оставалось до начала рабочего дня.
Но она не испугалась, не стала метаться по квартире, спокойно выпила кофе, оделась, сложила в сумочку косметику, чтобы накраситься на работе.
Вид у нее был отдохнувший, свежий.
Весь вчерашний день она провела в гостинице "Метрополь". Шеф отеля принял ее в своем кабинете и, как ей показалось, был приятно удивлен внешностью старшего следователя прокуратуры.
По каналам ФСБ Нестеров установил, что владелец фирмы "Dostal" Ганс Хоупек, пригласивший в начале апреля своего российского партнера в Карлсбад, отсуювовал в Чехии десять дней, летал в Россию. Узнать это удалось только два дня назад, когда, по сведениям пограничного контроля, он вернулся в Карлсбад. Вот почему Серафимова нагрянула в гостиницу: нужно было ускорить работу оперативников, которые третий раз просматривали журналы регистрации гостей, брони: никаких похожих фамилий не встречалось.
Карлсбадские коллеги прислали по факсу фотопортрет Хоуиека: такого человека на похоронах Финка не было. Устинов отпечатал три пленки фотографий - даже похожего на Хоупека субъекта на них не было. Не опознали его ни жители дома на Солянке, ни приватизаторы. Вот Серафимова и приехала в "Метрополь", чтобы провести опознание по фотографии среди обслуживающего персонала гостиницы.
Самое интересное из сведений, полученных от чешской полиции, было то, что Ганс Хоупек домой еще не вернулся, хотя российская виза его погашена, в Чехию же он прибыл без опозданий.
Получалось, что по дороге, уже по Карлсбадской дороге, или прямо в квартире его кто-то перехватил и похитил, и Серафимова вместе с Нестеровым из ФСБ даже догадывались - кто.
Устинов исследовал ботинки, снятые с покойного Финка в крематории, ровно неделю. Единственное, что ему удалось установить - это точный перевод слова "PRАНА" на подметке. Кровь на ботинках была прежняя финковская: выходило, что убийца преднамеренно или случайно заморочил следствию голову, сняв свои ботинки, забрызганные кровью жертвы, в спальне Финка и надев его чистые, может быть, даже стоявшие в коридоре.
Это могло означать, что Финк и Похвалова были на даче в поселке Буденновском поочередно, а убийца подстерегал жертву-приватизатора возле его дома. Но не знал, что в квартире уже имеется один труп. Очевидно, убийце Финка юже нужны были злополучные папки, которые он и раздобыл и которых через полчаса не нашли даже журналисты. А Виктор Степанович Похвалов просчитал ситуацию и вычислил Хоупека. Может быть, они даже встречались здесь в эти дни - до или после убийства Финка. Все это Серафимовой предстояло узнать сегодня.
"...да-а, пока такого рода папки за границей - российская политика и стабильность висят на волоске".
Но, впрочем, если на минуточку предположить, что ботинки пражской фирмы в России носил один только Ганс Хоупек, то все оставшееся время будешь думать, что сейчас этот самый Хоупек как раз в руках Похвалова, который улетел в Карлсбад две недели назад, в среду утром, преподав, как помнит внимательный читатель, помощнику следователя по особо важным делам, советнику юстиции Вите Братченко урок депутатской неприкосновенности.
Выходит, дней десять Похвалов просидел в "Империале" без толку.
Нестеров мог бы послать на его поиски Алтухова, который в его группе как раз занимался нашей преступностью за рубежом, но их задерживала таможня. Не в том смысле, что не давала им пересечь границу, а в том, что ею, таможней, то есть Даниловым, в свою очередь, расследовалось дело, которое вело прямо по головам преступников к следователю ФСБ Нестерову и к его делу о коррупции.
В довершение ко всему после убийства Юсицкова исчез Овечкин, улизнул от слежки. Сел в свою машину, выжал сцепление и исчез. И из всей братии, проходившей по делам о коррупции и об убийстве Финка и Похваловой, остались только Мошонко и старушка Эмина со своей милой семейкой.
Евдокия Григорьевна приходила к Серафимовой жаловаться на дочь. Она почуяла в следователышце власть и просила оградить ее от поползновений и провокаций этой незаконно рожденной ею отщепенки и иноземки. Серафимова сразу же после ночного визита в санаторий, где Витя подслушал разговор Овечкина и Юсицкова, установила слежку не только за ними, но и за Копытовым, так называемым зятем Эминой. Но могла ли Нонна Богдановна избавить несчастную женщину от собственной дочери?
"МЕТРОПОЛЬ"
- Мы отведем вам специальную комнату, рядом с вашими сотрудниками, на первом этаже, - предложил шеф отеля, - устраивайтесь, а служащие будут спускаться к вам по очереди. Тут как бы нам не устроить столпотворения, горничные должны находиться на своих рабочих местах...
- Нет, спасибо. Лучше я сама пройду по этажам. Дайте только провожатого, чтобы охватить все службы, которые соприкасаются в своей работе с постояльцами.
Серафимова вышла в шикарный, сияющий огнями и мрамором холл, вдохнула в себя парфюмированный воздух и пошла к лестнице, как шикующая беззаботная аристократка. За ней семенил маленький декоративный паж, которого ей дали в помощь.
- Вот, держите, - обернулась Серафимова и протянула ему свой длинный зонт, - пусть думают, что я нанимаю носильщика для своего зонта.
Они поднялись на второй этаж, где, как объяснил ее провожатый, самые дорогие апартаменты, в том числе и королевские.
- Нет, пожалуй, наш Ганс не король Карлсбада, хотя на этот счет мы запросов не давали, - сказала сама себе Серафимова.
Она наслаждалась мягкими шелковистыми коврами, которыми был устлан коридор. Навстречу ей из последнего, углового номера вышла горничная, молодая смуглая пугливая девушка.
- Can I help you? - спросила она учтиво.
- Можете, - ответила следователь, остановившись у зеркала, встроенного в колонну, чтобы поправить свою шляпку, - скажите, вот этот господин не был ли гостем отеля в этом месяце? - И она протянула девушке фотографию Ганса Хоупека.
Та смутилась еще больше, ибо для нее это была внештатная ситуация, поведению в которой ее не обучали.
- Видите ли, мы не даем сведений о наших клиентах, то есть гостях, промямлила она, едва глянув на фотографию, а потом сочувственно спросила: - Это, вероятно, ваш муж?
Серафимова внимательнейшим образом посмотрела на карточку: арийская европеизированная физиономия, светлые редеющие волосы зачесаны назад, на вид человек немолодой, не моложе пятидесяти пяти, верхняя челюсть слегка выдвинута вперед, как у макаки, глаза круглые, крупные, в целом тип приятный.
- Нет, немой, - Серафимова покачала головой и представилась. Клерк с зонтом кивком подтвердил данные красного удостоверения.
- Босс велел всячески содействовать, - сказал он снова, и только тогда девушка расслабилась.
- А я здесь всего вторые сутки работаю, с таким трудом устроилась...
Серафимова уже шла дальше по коридору. Но вдруг сработала интуиция. Та самая. Она ее почувствовала, как выброс адреналина в кровь. Остановилась и развернулась на каблуке, оставив черную вмятину от резиновой набойки на розовом ковре.
- Малышка! - позвала она горничную. - Постойте-ка! - И когда девушка обернулась, громко спросила: - Вы какие номера обслуживаете?
- Вот эти два, и этот, - показала горничная.
- А кто до вас здесь работал? Не знаете?
- Работала Инесса, ее перевели на пятый этаж.
- Это повышение или понижение? - спросила Серафимова у помощника и клерка Пети, старательно носившего за нею зонт.
- Смотря откуда смотреть, - не очень гладко, но в целом остроумно ответил Петя. - Вообщето понижение.
- Все у вас тут не по-русски, - пошутила Нонна Богдановна, поняв, что Петя заслуживает того, чтобы и с ним пошутили.
Инесса оказалась полненькой молодой женщиной с ямочками на блестящих, как яблочки, щеках, улыбчивой и ту году мной. Она не сразу поняла, зачем к ней пожаловала эта дама, больше похожая на бывшую фотомодель, чем на следователя прокуратуры. Но когда Петя начал кивать, до нее дошло, что следует посмотреть на фотографию, вспомнить, не видела ли она этого человека среди гостей или посетителей отеля, и результат воспоминаний озвучить.
Инесса хрустнула щечками, улыбаясь, раздавила их так, что ямочки переросли в глубокие складки, и кивнула.
- Конечно.
- Что конечно? - осторожно, дабы не спугнуть, спросила Серафимова.
- Конечно, я его видела. Он один жил полмесяца в апартаментах на втором этаже.
- В королевских?
- В люксе. Он еще шутил: гостю из Карлсбада положен королевский номер. Там тоже короли останавливаются. Мне этот помер, честно сказать, самой нравится больше.
- Пойдемте на второй, - предложила Серафимова и взяла Инессу под руку.
Номер был еще пуст. С часу дня он принадлежал алмазному магнату из Объединенных Арабских Эмиратов.
