Вообще-то Егор был не против, чтобы другим мужчинам нравилась его девушка. У него ведь хороший вкус. Но почему он должен общаться с такими типами под звон бокалов и стук вилок? А за соседними столиками будут вестись деловые или съемные разговоры. В зависимости от присутствия-отсутствия дам и их одежды в случае присутствия. Кто же пригласит в номера женщину в деловом костюме? Как никто и не обсуждает ставки рефинансирования с блондинкой в декольте.
Егор думал об этих деталях, и они его напрягали. А Марина не обращала на них внимания, она просто обожала оказываться первой леди, а джентльменов — чем больше, тем лучше.
Около пяти часов вечера, то есть под конец рабочего дня, Егору позвонил прораб:
— У нас ЧП, Егор Сергеевич. Наш экскаватор задел какой-то важный кабель. Здесь начальства понаехало, вплоть до мэрии. Мы их, видишь ли, спецобъекта связи лишили. Орут, матерятся, судиться хотят. Мы им: что ж вы этот кабель на картах не показываете? Они: так он же секретный. А мы что, ясновидящие, мать их? Подземных локаторов у нас нету.
— Если надо, купим, — ответил Егор. — Боюсь, локатор дешевле кабеля обойдется. Ладно, сейчас приеду. Будем разбираться…
Так что встреча в ресторане, назначенная на семь часов, отменилась сама собой. Можно, конечно, подъехать позже, но когда нет особого желания, не находится и возможности.
Марина, естественно, немного подулась в трубку телефона, но потом заявила:
— Тебе же хуже. Вот влюблюсь в Тома и уеду в Англию. А ты со своей стройплощадкой останешься…
— Не уедешь, — усмехнулся он. Егор почему-то совершенно не боялся, что без него Том заведет с Мариной съемный разговор. — Ты же не выносишь запах конского навоза…
К восьми вечера ситуация с правительственной связью разрешилась. Егор для вида поругал своих рабочих, на самом деле поспорил с понаехавшими, позвонил нужным людям. И кабель сразу оказался не самым главным, а запасным, и стоимость восстановительных работ тоже волшебным образом уменьшилась раз в десять. Компания Егора могла продолжить возводить свою элитную высотку.
Егор сел в машину и немного подумал о том, что, кроме строительства, ему неплохо бы спасти еще и вечер…
— Деньгоманка Настя планировала наезд на банк собственного любовника? — переспросил Андрей.
— А почему бы и нет? — Верочка уже ничему не удивлялась. — Это вполне в ее стиле. К тому же она могла вести переписку с «МитинГом» с компьютера Воронина. Очень удобно. Все равно что нанять киллера на деньги жертвы.
— Но зачем ей это? — не поняла Лиза. — Ведь его кошелек — это ее кошелек. Воронина же рассказывала, что новая пассия веревки вила из ее мужа, особенно после сообщения о беременности.
— Может быть, она только для вида обратилась к рейдерам. Хотела поднять волну: мол, милый, кто-то готовит атаку на твои капиталы. Давай заберем их прежде и сбежим отсюда подальше…
Верочка очень достоверно изобразила воркование, переходящее в увещевание.
— Да, видимо, разводка мужчин у каждой красотки в крови, — оценил Андрей.
— Спасибо за красотку, — поблагодарила Верочка.
— А я, если и не красотка, зато честная, не развожу даже рыбок, — хмыкнула Лиза.
— Ты — моя рыбонька! — заверил Андрей.
— Акула — тоже в каком-то смысле рыбонька, так что осторожнее, — предупредила Лиза. — Но ты, Верочка, скорее всего, права. До того, как Воронин познакомился с Настей, он был спокойным солидным человеком. И вдруг такое: аварии, аферы, выкопанные трупы.
— Разве установлено, что это сделал Воронин? — спросил Андрей. — Основной подозреваемой по-прежнему считается его супруга, а возможно, уже и вдова. Если не слова слушать и не в психологии копаться, а в уликах, свидетелях, возможностях и мотивах, лучшего кандидата, чем Людмила Константиновна, не найти. Просто ей удалось далеко запрятать тело мужа.
— Ты забыл самого ценного свидетеля — меня, — встряла Верочка. — И я утверждаю, что это тело вместе с головой угощало меня выпивкой в Египте. Так что никто никого не убивал. Кто-то просто прикарманил денежки и подставил жену. Очень удобно: надоела подруга жизни — в тюрьму ее, пусть ее государство кормит, поит, одевает. И никакого раздела имущества. Вряд ли убийце присудят половину денег жертвы.
— То есть Воронин — плохой, а его жена — мученица. Это что, женская солидарность? — хмыкнул Андрей.
— Почему же, возможно, главная злодейка моя однокурсница Настя, — не исключала Верочка такой вариант, — а Воронин всего лишь, как конь, пошел на поводу у любимой женщины и матери своего будущего ребенка.
— Версии, предположения, а факты где?
Верочка не успела объяснить Андрею, где именно она хранит факты, потому что зазвонил телефон.
— Неужели наша пицца безнадежно застряла в пробке? — предположила худшее голодная хозяйка и трубку сняла с некоторой опаской.
— Привет! — услышала она такой родной и такой теплый голос.
— Привет! — ответила Верочка несколько растерянно.
— Я не вовремя? — спросил Егор.
— Ты всегда вовремя, — заверила она.
— Ты голодная?
— А как ты догадался?
— Ну, я немного с тобой знаком. Как насчет японской еды на дом?
— Чей дом? — осторожно поинтересовалась она.
— Твой, конечно. Я соскучился по «мечте наркомана».
— И что? — все еще не понимала она.
— Давай я закажу еду и приеду к тебе ее есть на том самом красном диване?
— Давай! — Она старалась не слишком обрадоваться.
— Через двадцать минут буду у тебя…
— Похоже, вам, ребята, предстоит романтический ужин вдвоем! — сообщила Верочка своим гостям.
— Почему это? — не поняла Лиза.
— Потому что мне предстоит именно это. Не будем упускать редкую возможность сделать синхрон!
Ну вот, надежды оправдываются. Недели не прошло, а она уже ест вовсе не лапшу из пакетика. Верочка неплохо управлялась с палочками. В ее пальчиках они держали суши надежнее, чем пинцет занозу. Хотя она нечасто баловала себя японской кухней. Видимо, у нее это умение врожденное. В прошлой жизни она могла быть гейшей. Или в этой ей на роду написано разбогатеть и регулярно есть что-нибудь экзотическое.
— Ну как? — поинтересовался Егор.
— Свежая рыба и соевый соус — именно то, чего не хватало мне для полного счастья, — удовлетворенно ответила Верочка.
Егор, конечно, сказал при последней встрече, что позвонит. Но она не надеялась, что это будет так скоро. Неужели между ними возможны отношения? Не вспышки ностальгии и страсти при случайных пересечениях, а нечто длительное, обнадеживающее? Она старалась не задавать вопросы ни себе, ни ему. А просто обрадовалась, что он опять пришел к ней.
— Мне, если честно, у японцев больше нравится то, что похоже на привычную пищу, — признался он. — Лапша с морепродуктами — та же паста, креветки в кляре — почти наша рыба в тесте.
— Почему бы тебе тогда просто не есть щи? Хочешь, сварю?
Не то чтобы она любила готовить, но для него она готова купить кулинарную книгу.
— Не трудись, меня вполне устраивают наши блюда, но у японцев. У них они менее калорийные и совсем нежирные.
— А помнишь, Егор, как мы мечтали вдвоем объехать весь мир и попробовать все деликатесы на свете? — улыбнулась она.
Он помнил:
— Причем тогда моим любимым блюдом был пломбир с твоей ложечки в кафе-мороженом.
Как давно это было. И как просто. Тогда ему не приходилось решать вопросы с правительственной связью и увиливать от ужинов с коневодами. А ей ремонтировать ванные и погашать кредиты.
— Я читал твою газету, — сменил тему Егор. — Ты много пишешь про дело Воронина. Личная заинтересованность? Аля рассказала мне о твоих египетских приключениях.
Ура, его интересует ее работа и ее жизнь!
— А ты знал Воронина? — спросила Верочка, глотнув зеленого вина.
— Иногда мы встречались. Презентации, благотворительные обеды, круглые столы «Власть и бизнес» и все такое.
— Как ты считаешь, этот человек способен прикарманить денежки своих вкладчиков и инсценировать собственную смерть?
— Иногда трудно понять, на что способен ты сам, что уж говорить о других…
Например, сегодня утром Егор честно готовился к нудному вечеру в ресторане, а не к приятной болтовне с зеленоглазой красавицей на красном диване.
— Но я рад, что моя компания не имела дел с «Крез-банком», — продолжил он. — Хотя Толик мне предлагал особые условия, причем буквально месяц назад. Мы навели справки и…
— И поняли, что кто-то хочет обанкротить Воронина, — за него закончила Верочка.
— С чего ты взяла? Напротив, положение банка было весьма стабильным. Мои аналитики давали отличные рекомендации. Ничто не предвещало такого поворота.
— Почему же ты отказался от предложения Воронина?
— Я не слишком люблю эксперименты. Меня устраивает тот банк, с которым еще мой отец работал.
