Ладно, тогда следующая загадка – как именно он связан с теми «охотниками»? И связан ли вообще, может, один из них все нажитое просто пропил, а остальным побожился, что приехал плохой мальчик-мажор и все забрал. Но тогда к какому месту приложить эту записку? Чего добивался автор, понятно сразу – чтобы они уехали. Но это было бы целесообразно только в одном случае – если они с Андреем вплотную подобрались к разгадке происходящего в заповеднике. Угу, кто бы ещё подсказал, что именно они узнали, а то сами-то в неведении… И нужно будет обязательно поговорить с дядей Жорой, но без нежелательных свидетелей. Хотя, если учесть, что смотритель выглядел недовольным и озабоченным, но явного страха не демонстрировал, разумно предположить, что он в доле. Затем и убеждал не приезжать больше. Может, тогда и записка его рук дело?
- А вы точно родные братья, никто из вас не усыновлен?
Судя по тому, с каким офигевшим выражением лица к ней повернулся Андрей, уж что-что, а такого вопроса он не ожидал.
- Неожиданно, что и говорить… Точно родные, и мы точно дети своих родителей.
- Откуда ты знаешь?
- Знаю и точка. А с чего такой вопрос?
- С того, что у меня все предположения сползли в «джими-джими, ача-ача», - Уля повертела запястьями, изображая звон индийских браслетов.
А потом закрыла глаза, чтобы не видеть, как Андрей улыбается.
- Если собираешься спать, то брысь на заднее сиденье. При резком торможении шею себе свернешь. И меня убаюкаешь.
После этого сонная хмарь прошла сама собой. Вот что значит сказать что-то подобное под руку.
Уля некоторое время молча любовалась на пролетающие за окном ели местного питомника. Потом синеватая зелень сменилась заборами и немного покосившимися домишками придорожных деревень. Кафешки, носящие оригинальные названия «Наташа» и «Ксюша», хотя попадались и более непривычные взгляду и режущие ухо «Каскелен» или «Учкара». А готовили в них все те же Наташи и Ксюши.
Бабки, сидящие возле самой трассы, и торгующие картошкой и вареной кукурузой. Ею пропах воздух настолько, что даже привкус на языке оставался. Крупные мясистые помидоры, разложенные на подставке из перевернутого ведра. И торговки, в любое время дня и ночи лузгающие семечки, утверждающие, что помидоры самые что ни на есть натуральные – ни грамма удобрений! Ага, а то, что на них от выхлопных газов такой налет свинца, что их скоро можно будет использовать вместо карандашей, так это вместо приправы…
- Ты что-нибудь придумал?
Андрей немного помолчал, не делая попыток обогнать медленно ползущий на подъем тяжелый грузовик. Смысл выскакивать на встречку, если перед ним ещё такой же?
- Пока я считаю, что нам нужно поспрашивать его друзей. Вполне возможно, что с кем-то он общался…
- А по поводу того, что было вчера и сегодня? – девушка повернулась к нему, уже не чувствуя той скованности и настороженности, которая была ещё вчера. – Как думаешь, с чем все это может быть связано?
- У меня впечатление, что какая-то деталь лишняя, - очень хотелось курить, но Лебедев пока держался. И из уважения к некурящей Уле, и потому что сигарета все равно отвлекает. Трасса-то с южного направления, потому так загружена в конце отпускного сезона. Они уже проехали три аварии, и стать четвертыми как-то совсем не хотелось. – Плохо, когда не узнаешь совсем ничего, но и когда столько… Скорее всего, что-то тут совсем не из этой оперы, но мы его упорно лепим.
- Например?
- Пока не знаю. Будем думать.
- Аааа…
Тема снова, вроде как, исчерпала себя. Но дремать уже не хотелось, поэтому Уля попыталась отвлечься и подумать об учебе. То, что пропустила два дня, конечно, не очень хорошо, но это сущая ерунда по сравнению со всем остальным.
- Завтра мне идти на занятия, что говорить преподавателям об отсутствии Игоря?
- Лучше пока просто прикрой, отговорись чем-нибудь.
- Если хочешь поговорить с его друзьями, слухи все равно будут… И придумают что-то намного хуже, чем просто исчезновение.
- Вот и пусть придумывают. Может, всплывет что-то такое, о чем ни ты, ни я не знаем, - Андрей искоса посмотрел на пассажирку. – Родители хотят с тобой пообщаться.
Спрашивать «Зачем?» она не стала. И так все понятно. Вот только не хотелось этого почти до зубовного скрежета. Но и упрямиться она не имеет морального права – снова припомнились мысли о том, что было бы, пропади она сама. Какими бы ни были у них отношения, но отказывать его матери и отцу, которые, скорее всего, уже на стену от волнения лезут, Ульяна не сможет.
- Хорошо.
- И все? – в его тоне было явное удивление. – Больше ничего не скажешь?
- Если я начну подпрыгивать от счастья и предвкушения, это будет совсем перебором, согласись. Да, твоя семья, мягко говоря, меня недолюбливает. Только сейчас речь идет не обо мне, а об Игоре.
- Спасибо.
Вот теперь она сделала вид, что задремала, хотя они оба прекрасно знали, что это не так. Но Андрей к ней больше не лез, разве что потихоньку включил музыку, чтобы не ехать в полной тишине.
Областной центр встретил их совсем не сентябрьским солнцем и зноем. Многокилометровые пробки на подъездах к трем мостам, соединяющим две части города, растянутого на противоположных берегах довольно широкой реки, превращенной здесь в водохранилище.
Запах раскаленного асфальта и въевшаяся в листья деревьев пыль настолько отличались от того, что было ещё пару часов назад, что Уля невольно оглядывалась по сторонам. Да, она успела полюбить это место, но все равно хотелось бы чуть-чуть поменьше какой-то суеты, торопливости и шумности.
Словно в ответ на её мысли, Лебедев свернул на окружную дорогу, наверное, чтобы не попасть в эпицентр заторов.
- К моим заедем прямо сейчас. Если ты, конечно, не против.
Вот если бы он не добавил второе предложение, Уля, наверное, тут же адекватно ответила, но пусть и формальное уточнение заставило немного смириться и успокоиться.
- Хорошо. Только не надолго, у меня ещё много дел, - у неё возникло иррациональное желание проверить, все ли в порядке с внешним видом. Хотя будь она просто сказочной красоты, наверное, отношение от этого лучше не станет. Поэтому, хоть глаза и упорно косили в сторону бокового зеркала, но сдержаться смогла.
- Чем планируешь заниматься? – в голосе у него появилась отчетливая прохладца.
- Развлекаться буду, - огрызнулась Уля, хотя и не чувствовала прежней антипатии. Так, просто постоянный раздражитель, как писк комара под потолком посреди ночи. Пока не кусает, спать можно, но подбешивает конкретно.
- Вообще-то я тебе не хамил, так что хватит в ответ на каждое моё слово вскидываться.
- Андрей… - она на секунду замолчала, пытаясь правильно подобрать слова. – Мы уже говорили, что сейчас главное – найти Игоря. И я сделаю все, для этого возможное. Но не нужно при этом лезть в мою личную жизнь. Чем именно я собираюсь заниматься после возвращения в общежитие, касается только меня. И не надо высказывать недовольство тем, что я, сволочь такая, имею ещё какие-то дела и обязанности, помимо тех, которые важны для тебя.
- Разве я что-то сказал?
Уля только махнула рукой и отвернулась. Смысл с таким разговаривать, все равно никого, кроме себя самого, не слышит.
Коттеджный поселок, возле которого они остановились, номинально находился в городской черте, хотя и был отделен от неё широкой полосой немного запущенного парка, больше похожего на лес. Обязательная в таких случаях охрана на въезде, которая, впрочем, не стала проверять личности посетителей и сразу освободила путь для проезда.
Наверное, именно так выглядит обычный жилой район какой-нибудь сытой и спокойной Австрии. Ровный асфальт, аккуратно подстриженные кусты и лужайки. Правда, национальный колорит просматривался и здесь. Вернее, как раз не просматривался ввиду наличия высоченных заборов, через которые кое-где воровато выглядывали наружу крыши спрятанных особняков. А в случаях запущенного дурновкусия, так и целые готические замки со стрельчатыми окнами в духе творчества Брема Стокера. Ещё бы базилику построили, зачем же так ограничивать фантазию… Даже стало интересно, какой из теремков принадлежит Лебедевым.
Но, как ни хотелось найти изъян, Уля не смогла не признать, что их дом выглядит сдержанно и даже благородно. Два этажа из серого камня, никаких башенок и прочих голубятен, из украшений только девичий виноград, увивший почти весь фасад. Начавшие краснеть листья не только навевали ассоциацией со Старой Англией, но и придавали зданию нарядность. Хотя кованый забор тут тоже был на диво высок и топорщился направленными в небо остриями пик.
- Игорь что-нибудь говорил о здоровье нашего отца? – Андрей, заглушив машину, не спешил выходить. А Уля не стала проявлять инициативу. Несмотря на внешнюю привлекательность дома, вряд ли её там ждало что-то хорошее.
