к ней на прием, получился какой-то невообразимый комок данных, в которых непонятно, за что зацепиться.
– Получается закрытый клуб без официального статуса закрытого клуба?
– Ну, выходит, что так, я не знаю, как еще это можно объяснить…
– Спасибо, помогла, признателен.
– Я даже не знаю, беспокоиться за вас с Сашей или за тех, кому вы нервы решили пожевать, – вздохнула Нина. – В любом случае, будьте осторожны.
– И это говорит мне женщина, которая встречается с Назаровым!
– Мы с ним просто друзья. А ты встречаешься с его пациенткой, так что не тебе меня осуждать!
Этой темы Ян благоразумно предпочел избежать, свернув разговор. Информация Нины не удивила его, напротив, подтвердила его догадки насчет Савельевой. Похоже, уважаемая Мария Петровна контролировала информационное пространство рядом с собой очень грамотно. Теперь Яну предстояло выяснить, на что еще распространялись ее умения.
Единственная относительно криминальная история, в которую втянули Савельеву, свелась к простому хулиганству. Нетрезвый пожилой мужчина монтировкой разбил автомобиль уважаемого психолога. Когда же Савельева вышла и попыталась урезонить его, мужчина без сомнений набросился на нее. При этом он выкрикивал оскорбления, но какие – в документах не сохранилось. А жаль. Ян подозревал, что именно в этих оскорблениях скрывалась причина якобы бессмысленного нападения.
Навредить Савельевой мужчина так и не успел, помешали прохожие. Его оттащили от психолога, скрутили, а там и полиция подоспела. Шумная история закончилась на удивление цивилизованно: никаких обвинений Мария выдвигать не стала, заявив, что машина была застрахована, да и вообще, людей нужно прощать. Мужчина же оказался ветераном боевых действий, это принесло ему снисхождение суда, и он отделался смешным штрафом. Ян подозревал, что его дикое поведение списали на старую психологическую травму и сезонное обострение.
Да и сам Ян так решил бы – если бы знал чуть меньше о Савельевой. Теперь нападавший представлял для него особый интерес, поисками дебошира он занялся немедленно – и сразу же наткнулся на неприятные открытия.
Нападавшего звали Вячеслав Гаевский. Он действительно служил, участвовал в боевых действиях, но никакую травму ему официально не диагностировали. Похоже, у него были проблемы с алкоголем, но пил он тихо, закон не нарушал, да и вообще не привлекал к себе внимания – до случая с Савельевой. И того, что произошло спустя пару недель.
После нападения на Савельеву он вышел сухим из воды, но удача баловала его недолго. Вскоре после этого на Гаевского напали возле его дома, якобы с целью ограбления – хотя Ян сильно сомневался, что Гаевский выглядел как человек, которого есть смысл грабить. Пожилого мужчину избили так сильно, что он выжил лишь чудом – и навсегда остался инвалидом. Люди, которые верят в карму, сказали бы, что тут потрудилась именно она. Ян подозревал, что у этой кармы есть вполне конкретные паспортные данные.
Добыв адрес Гаевского, Ян тут же связался с сестрой, чтобы уточнить, не желает ли она присоединиться к допросу. Это было не обязательно, он справился бы и сам. Но в последнее время Яна не покидало чувство, что Александра что-то скрывает от него. Это было глупо и бессмысленно… а чувство все равно не уходило.
Александра очень даже желала присоединиться, она вообще вела себя как раньше, и это принесло определенное облегчение. Ян решил, что она действительно тосковала по отцу неожиданно сильно, однако теперь горе начало ослаблять хватку. Больше ничего с ней не происходило, да и не могло произойти.
Жилище Вячеслава Гаевского оказалось примерно таким, как и ожидал Ян. Старый панельный дом, остро нуждающийся в ремонте. Двор с обшарпанной детской площадкой. Стойкий запах кошек в подъезде.
– Хорошо, что Гайю с собой не привезла, – поморщилась Александра. – Он бы мне голову открутил, если бы я ему нос таким забила!
После избиения Гаевский не мог жить один, не справился бы просто, и заботу о нем взяла на себя семья сына. Правда, Ян не уточнял, переехали они к пожилому мужчине или он перебрался к ним. В любом случае, оба поколения семьи устраивали такие условия жизни.
Лифт был узкий и подозрительно сотрясающийся при каждом движении, так что от него близнецы предпочли держаться подальше. Это было несложно, квартира Гаевских располагалась на третьем этаже. Но Ян не мог не отметить, что с инвалидной коляской здесь развернуться невозможно.
Дверь им открыла хмурая женщина лет тридцати пяти, трезвая сейчас, но определенно не привыкшая к такому состоянию.
– Мы из полиции, – предупредил Ян, показывая ей удостоверение. – Я звонил сегодня утром.
При общении с кем-то другим он действовал бы осторожней, но в беседах с этой женщиной можно было не напрягаться. Такие обычно опасались любых проблем с законом – и не без причины. Хозяйка квартиры понятия не имела, как должен действовать следователь, имел ли он право приходить сюда, должна ли она его впускать. Ей наверняка казалось, что полиции можно все. Поэтому она посторонилась, пропуская их в заваленную верхней одеждой и детскими игрушками прихожую.
Женщина наблюдала за ними сквозь сальные пряди, закрывавшие лицо. Ян понятия не имел, почему она не уберет их в сторону, красоты они точно не прибавляли.
– Я помню, как вы звонили, но я так и не поняла, что нужно, – настороженно произнесла она. – Денисыч уже давно из комнаты не выходит… Что он кому мог сделать?
– Это по старому делу. Он участвовал в драке.
– Тот единственный раз вспомнили? – поразилась женщина.
Похоже, драка действительно была единственной на счету Гаевского. Ян такого не ожидал, он предполагал, что раньше мужчина цеплялся к таким же пьянчугам, и дело не доходило до полиции.
– Так иногда бывает, – указала Александра. – Но ничего по-настоящему страшного не произойдет, вы не волнуйтесь. Это просто проверка по тому, правильно ли было расследовано дело.
– Лучше бы другое дело расследовали – о нападении! Так ведь и не нашли тех, кто Денисыча покалечил…
– Над этим работают, – отрезал Ян. – То, что на него напали, не освобождает его от ответственности.
– И вы парализованного старика посадите? Да там даже та тетка, которую он напугал, все поняла! Он не в себе был… Мы все расстроились из-за смерти Ваньки, а Денисыч – особенно, ему прям крышу снесло.
– Что? – нахмурилась Александра. – Какого еще Ваньки?
– А разве у вас там не все записано? – простодушно спросила хозяйка квартиры. – Это ж был главный… как его… мотив Денисыча!
– Хулиганство в мотивах не нуждается.
– Так не хулиганство это было, а нервный срыв! Даже по мне смерть Ваньки не так сильно ударила – а я ведь его мать! Денисычу вообще крышу снесло, он даже… даже пить
