– Надобно разбросать то, что здесь лежит, по коллектору.
– А что, сразу нельзя было это сделать? – раскапризничалась Людмила. – Я что, сто раз должна туда-сюда ходить? Вот был бы Васька здесь, я бы его послала. У меня сегодня день шибко удачный – никто просто так мимо не проходит, каждый что-нибудь подаст.
– Ладно, работай, не буду тебе мешать. – Я пошла к воротам, но вскоре услышала позади шаги.
– Да, подожди ты! – догнала меня бомжиха. – Так и быть, схожу я с тобой… Знаешь, как только Васька появится, я его своими руками убью! Всю душу он мне вымотал!
О чем бы я ни заводила разговор, она скатывалась на своего ненаглядного Василия. Это было проявление той самой сумасшедшей любви, от которой до лютой ненависти – всего один шаг. Вот Люся и бросалась из крайности в крайность – она то прощала своему сожителю все его прежние грехи, то приписывала ему те, о которых он, возможно, даже и не догадывался.
Людмила взяла ключ, который в прошлый раз припрятала неподалеку от колодца, открыла замок и отодвинула крышку люка. Мы спустились в коллектор и разбросали «подарки» для будущего постояльца. А чтобы ему проще было их искать, я припасла для него свечи и спички. Если участники игры «Старая крепость» платили немалые деньги за то, чтобы получить адреналин, то Юшкову такая возможность предоставлялась бесплатно.
Мы поднялись на поверхность. Устав тягать туда-сюда чугунную крышку люка, Люся сказала:
– Нехай остается открытым. Все равно твой чел скоро сюда прибудет. Знаешь, если бы мне сказали – вот тебе квартира, живи там на всем готовом, я бы отказалась. По мне, лучше здесь, на кладбище, жить, но с Васькой…
– Вот ради этого признания стоило бросить тебя на день, – раздалось сзади нас. Мы с Люсей оглянулись и увидели довольное лицо Василия.
– Ты, сволочь, где был? – набросилась на него с кулаками Людмила. – Я тут одна пуп рву, а ты шляешься незнамо где!
– Тише, тише. – Вася еле-еле отбился от ее тумаков. – Я ж не по своей воле тебя оставил.
– Не по своей он воле! Можно подумать, тебя арканом в «Газель» затащили! – Люся собиралась отвесить своему любимому оплеуху, но тот уклонился.
– Да угомонись ты, дура!
– Это кто дура?! Я дура?! – Бомжиха бросилась в очередную атаку. – Ты у меня на всю жизнь запомнишь, как обзываться…
– Я, можно сказать, от смерти сбежал, – Вася перестал сопротивляться, – а ты…
– От смерти?! – Люся застыла с воздетой над головой рукой. – Кто тебя убить хотел? Говори! Я живо с ним разберусь!
– Видишь ли, – заговорил Василий, – нам хотели раздать пистолеты с одним патроном, чтобы мы стреляли друг в друга.
– Зачем?! – опешила его сердечная подруга.
– А это, Люся, игра такая, для богатых. Они ставки делают на того, кто, по их прикидкам, останется в живых.
– Это как ставки на петушиных боях, что ли? – сравнила Люся.
– Что-то типа того. Последнему оставшемуся в живых приз полагается, но ты уж прости, Люся, что я не стал его для тебя зарабатывать. Вдруг кто-то удачливее меня оказался бы…
– Вася, так ты один сбежал? – поинтересовалась я.
– Нет, мы оприходовали водителя «Газели» костылем по голове и бросились врассыпную, так что сюда по отдельности добирались. Я видел, что Михей с Хряпой уже здесь. Остальные, наверное, тоже скоро подтянутся. А ты, Полина, чего здесь делаешь? – поинтересовался у меня Вася без всякого перехода.
– Тебе Люся все объяснит, а я поеду. Дел на сегодня еще много. – И я пошла к воротам.
Я не могла не думать о том, кому именно принадлежит идея организовать в Горовске «Русскую рулетку». Юшкову? Порываеву? Или кому-то другому? Если Сергей Колосков в какой-то мере сам был виноват в своей смерти, поскольку осознанно нарушал все правила безопасности полетов в поисках острых ощущений, то «живые мишени», кем бы они ни были, попадали в это шоу не по своей воле.
* * *
Я вышла с кладбища, села в машину и направилась в сторону сквера «Дубки». Проехав несколько раз – медленно – вокруг него, я срисовала взглядом камеры видеонаблюдения. Едва ли не весь периметр сквера находился под их прицелом. Тем не менее я нашла несколько слепых зон. В одной из них было бы удобно оставить машину. Но будет ли это место свободно вечером? Я решила не рисковать, поэтому зарулила на парковку и вышла из машины. Взяв из «Мини Купера» все необходимое, я направилась к остановке маршрутного такси. Минут за пятнадцать я доехала до дома, в котором жила Нечаева.
– Поля, по каким помойкам ты лазила? – огорошила меня подружка, едва я вошла в ее квартиру.
– Не по помойкам, а по канализационному коллектору, – уточнила я. – Я же говорила тебе об этом по телефону.
– Ну, одно дело – по телефону. – Алинка попятилась от меня назад.
– Неужели это так чувствуется?
– Не то слово! – подтвердила Нечаева.
– А я-то думаю, почему люди в маршрутке старались пересесть от меня подальше…
– Странно, что тебя вообще оттуда не высадили! Погоди, а почему ты ехала в маршрутке? Где твой «Мини Купер»?
– Стоит около «Дубков». – Я объяснила ей, почему оставила там свою машину.
– Ясно.
– Алина, можно я приму душ?
– Не можно, а нужно! Сейчас дам тебе полотенце. – Нечаева подняла с пола Пинки, вышедшую в прихожую посмотреть, кто пришел.
– Спасибо. Да, и положи, пожалуйста, мясо в холодильник. Оно вечером нам понадобится.
– Давай! А что в другой сумке?
– Маскарадный костюм, – ответила я и пошла в ванную.
* * *
– Ну что, молодой человек, где вас высадить? – обратилась ко мне Алина.
– За квартал до «Дубков», – ответила я.
– Полька, я не могу смотреть на тебя без смеха! – прыснула Нечаева.
– Ты на дорогу смотри, а не на меня, – посоветовала я ей.
– Вот из меня точно мужчина не получился бы. Мои формы ведь никуда не спрячешь, не то что твои…
Тут мне, конечно, следовало обидеться на свою подружку, но я проглотила ее неделикатное замечание, не поперхнувшись. Не стоило обострять отношения с Алиной сейчас, когда от нее в немалой степени зависел успех предстоящей операции. Впереди маячил знак «Остановка запрещена», поэтому я попросила:
– Останови здесь!
– Пожалуйста, – Нечаева посмотрела на меня и выдала на полном серьезе: – Знаешь, ты чем-то на Харатьяна похожа, в молодости…
– Это комплимент или как?
– Конечно, комплимент. – Моя подружка еле сдерживала улыбку.
– Все, Алина, мне уже не до шуточек. Будь предельно серьезна, – попросила я ее.
– Постараюсь.
Я вышла из ее машины, посадила на кресло Пинки, которую держала на руках, потом взяла из багажника пакет с мясом и помахала Нечаевой рукой, давая ей понять, что она может ехать. Поправив козырек бейсболки, я отправилась в сторону «Дубков».
Юшков вышел со своим Марселем на вечерний моцион строго по расписанию, которое Алина уже успела хорошо изучить. Сначала она и Пинки прогуливались на приличном расстоянии от них, но постепенно приближались к собаке и ее хозяину все ближе и ближе. Я же фланировала вдоль кованой ограды за пределами сквера, наблюдая за происходящим со стороны. Нечаева вдруг вскрикнула, оступившись. Андрей удостоил ее лишь беглого взгляда. Моя подружка присела и скорчилась от боли, но тот, для кого предназначался этот спектакль, смотрел совсем в другую сторону. И только когда йорка жалобно заскулила, сочувствуя своей хозяйке, он неспешно подошел к Алине и спросил:
– Я могу вам чем-то помочь?
– Я, наверное, ногу сломала. – Из глаз Нечаевой брызнули слезы.
– Как же вы так неаккуратно? – Юшков наклонился к ней.
– Сама не знаю… Вот тут очень больно, – Алина потерла рукой щиколотку.
Марсель, оставшись без хозяйского присмотра, засеменил к забору, учуяв запах свежего мяса, лежавшего в моем пакете. Когда французский бульдог был уже в метре от меня, я медленно пошла вдоль забора в сторону своего «Мини Купера». Через несколько шагов я обернулась и увидела, что Марсель остановился в нерешительности. Оглянувшись на своего хозяина, он понял, что тому нет до него никакого дела, и побежал вперед. Мне пришлось ускорить шаг, чтобы поскорее попасть в слепую зону. Вскоре Марсель поравнялся со мной и гавкнул, призывая немедленно накормить его. Я пошла дальше, а он забежал вперед, пролез между прутьями ограды и встал на моем пути, угрожающе обнажив зубы, – мы не дошли до «Мини Купера» всего пару метров. Я бросила на асфальт небольшой кусок мяса, и бульдог жадно набросился на него. Пока он его пережевывал, я приблизилась к своему авто, открыла багажник и бросила в него пакет с оставшимся мясом. Заманить туда Марселя не составило большого труда, а потом – и сменить ошейник…
Минут десять Алина самоотверженно удерживала внимание Юшкова на своей персоне, на большее даже ее чар не хватило. Андрей заметил, что его любимый Марсель исчез из виду, и занервничал. Бросив беспомощную девушку на произвол судьбы, он забегал по скверу в поисках своего породистого пса. Нечаева не выходила из роли – она сначала доковыляла до одной скамейки, потом – до другой, затем – до третьей, продвигаясь все ближе и ближе к выходу. Йорка искренне сочувствовала своей хозяйке и не просилась на руки.
