Свои карты до поры до времени раскрывать нельзя. Это только кажется, что она — дура, а ну как за ней кто-то уже стоит? Известно ведь, что только полный дебил в наше время складывает все яйца в одну корзину, а мадам, как говорится, достаточно наелась в своей жизни дерьма, чтобы научиться хотя бы элементарной осторожности. И ведь прав оказался!
Решив, видно, что она взяла верх над ним, Анька распалилась вдруг до полной невозможности, а когда ее понесло, вот тут она совсем через край переступила. Заявила, что, оказывается, это он ей должен быть благодарен по фоб жизни! Пусть спасибо скажет, что она молчит про то, как он у нее деньги выманил, чтоб мужа ее убрать. Ей-то что за это будет? Да ничего! Она вообще, может, просто со зла сказала. А он кто после этого? Мент, а сам людей «заказывает»? Или скажет, что не было этого? Так Стае Чураев, который из «Венеры», запросто подтвердит, если его крепко за жопу возьмут, от кого и за какие заслуги он двадцать пять тысяч баксов получил — до копеечки! Или все это вранье и ничего он не получал? Тогда куда же подевались «зелененькие»? В чьем кармане осели, а?! Поэтому чья бы корова мычала…
Ох, не стоило ей так с ним разговаривать!.. Многое бы, наверное, спустил полковник разгневанной дуре, у которой от приступа жлобства все в башке перемешалось, и она просто потеряла чувство реальности. Но обвинять его, Вадима Лыкова, в банальном воровстве?! А так ведь и получается! Нет, это ее непростительная ошибка. Но раз слово уже сказано, она не успокоится и станет теперь постоянно возвращаться к идиотской мысли, будто кто-то на самом деле был готов ради нее совершить убийство ее супруга. Все гораздо сложнее, но ей же этого не объяснишь. Да и нужды в этом больше нет. Сама виновата.
И с категорическим отказом в дарственной она поторопилась. Ну что ж, пусть тогда мудрый, собаку съевший в подобных вопросах юрисконсульт Арон Захарович Швидко ей все изложит про ее ошибки. Очень популярно. И не сейчас, а потом. Важно, чтоб только она не утеряла к тому времени способности принять единственно правильное для себя решение.
Но почему она сослалась на Стаса Чураева? Что, разве у них был повод пересечься, о чем Лыков не знал? Нет, такие номера у них не пройдут! А может, они уже спелись и рискнули его кинуть? Но Стасу такбй расклад может дорого обойтись. И базар с ним будет конкретный и принципиальный.
«— А скажи-ка мне, голубь ризокрылый, неужто позабыть успел, как твою братву на кичу кинули, а тебя самого сперва в свидетели перевели, а затем и вообще на потерпевшего переквалифицировали? И крепким денежным делом обеспечили, чтоб ты козлом вонючим в глазах своих же «качков» потом не выглядел? А то можно и напомнить, если твоя память короткой стала!»
Ну, с ним-то ясно. А о ней теперь вообще речи нет. Но перед тем как расстаться, надо ей праздник устроить. Души и тела. И всего остального, что у нее пока еще имеется в большом достатке… Ах, как она его рассердила!..
Соратники собирались снова отужинать вместе. Не все. Лыков пригласил четверых «ближних» своих помощников, включая Сашу Савостина. Видно ж было, какими жадными глазами впивался в Анькины наглые ляжки там, в доме, во время обыска, подполковник. Это когда она у всех мешалась под ногами. Ну раз понравилась, будет тебе приятный сюрприз. Вот ты и Качнешь с ней. А друзья тебя поддержат, причем с большой охотой…
— Сейчас Анька сюда подгребет, ребята, — сказал Вадим, поднимая свою рюмку. — Я выйду, ее встречу. Если не возражаете, пусть она сегодня разбавит нашу мужскую компанию. Но прежде чем приступить к приятным процедурам, давайте сперва покончим с нашими главными делами, а потом я вам сделаю краткое и, надеюсь, очень приятное сообщение. Оно касается всех. В том смысле, что я, братцы, не хочу, чтобы кто-нибудь по какой-то причине оставался обиженным. Ни фига, мы все равны, вместе делаем одно важное дело, вместе отвечаем и несем общую ответственность. Я правильно понимаю?
— Без проблем!
— Все так, Вадим, давай дальше.
— Узок круг революционеров!
— Вот именно! — засмеялся Вадим. — И слава богу, что страшно далеки они от народа. Хотя, с другой стороны, для кого мы стараемся? И разве мы сами не являемся означенным народом?
— Что-то тебя нынче явно поперло в странную философию, Вадим. — Савостин с иронией покачал головой. — У меня такое ощущение, парни, что наш атаман как Стенька Разин. Только разбойник провожжался с бабой только одну ночь, а наш полковник, считай, целый месяц уже со своей княжны не слезает! Вот и притомился казак. И мысли у него потяжелели. И глаза печальные…
Народ развеселился, посыпались реплики:
— Помощь коллектива не нужна, шеф?
— Ребята, надо выручать человека, глядите, у него даже язык заплетается!
— Так, хлопцы, эта Анюта, с ее сумасшедшим темпераментом, любого за Можай загонит!..
— Не знаю, вы как хотите, а я согласен подставить раненому командиру свое плечо!
— Ага, и все остальное!
— Ты смотри, Вадик, — подвел итоги Саша Савостин, — мы все до одного готовы прийти тебе на выручку! Так коллектив решил!
— Тихо, тихо! — тоже смеясь, попытался успокоить свой «дружный коллектив» полковник. — Я запомню эти слова и тем более ваши предложения о помощи. А пока перейдем к делу. Кто первый, прошу ко мне в кабинет? Ты, Саша? Заходи…
Лыков достал из сейфа папку с документами, больше похожими на платежные ведомости, раскрыл, полистал и спросил:
— У тебя Юго-Восточный административный?
— Так точно, — улыбнулся Савостин.
— С кем успел?
— Я взял на этот раз дальние отделы, по Рязанскому проспекту — Карачарово, Выхино, Жулебино. Должен сказать, что там ребята поработали неплохо. На круг, только по этим трем точкам мы получили… Минутку, Вадим… — Саша достал записную книжку, полистал и сказал: — Вот, восемьдесят с мелочью. Двадцатник, как мы договаривались, я оставил им, — он усмехнулся, — на собственное развитие. За это они «зуб положили», что к следующей выплате организуют новый универсам в Люблине, там пока сложный вопрос с «крышей», и то же самое — в Марьине. Значит, я сдаю пока шестьдесят с мелочью.
— Хорошо, только проследи за новичками. Если возникнут какие-либо сомнения или сложности, сразу сообщай, мы подъедем и подтолкнем.
Лыков принял от Савостина конверт, раскрыл, увидел там пачку стодолларовых купюр и, не пересчитывая их, сунул в сейф. Нашел в ведомости названные организации и сделал соответствующие отметки. Ох, везде нужна бухгалтерия! Так ведь нечаянно забудешь «галочкой» отметить, а потом станешь грешить — почему, мол, не расплатились? Легко и обидеть ни за что. А это — лишнее.
— Ладно, Сашок, — подвел итог Лыков и, сунув руку в карман своего пиджака, висевшего сзади, на спинке кресла, вытащил оттуда такой же незапечатанный конверт. Протянул Савостину, улыбнулся: — Это не зарплата, старик, это премия. Давай следующего…
Начальник отделения майор Слонов отвечал за Восточный административный округ. Под его «крылом» находились Преображенский и Перовский, а также «дикие» Черкизовские рынки. Измайлово он не трогал, там работал другой сотрудник МУРа, из отдела, занимающегося антиквариатом и розыском похищенных художественных ценностей. Но и эти рынки «кормили» неплохо. Тимофей выложил не без гордости месячную дань в размере почти семидесяти тысяч баксов — с учетом того, что порядка тридцати тысяч осталась в округе — «на развитие». Нельзя обижать свои кадры, то есть тех людей, что работают на «земле» и собирают «налоги» с местных «крышевателей» этих рынков взамен на предоставление им права свободно дышать воздухом на подведомственной территории.
Тут, вообще говоря, сложная система сборов. И в ее детали старались особо-то не вдаваться. Знали, кто отвечает за район, за денежные поступления. Договоры были четкие — с тебя положено столько-то. Не нравится? Значит, рэкетом, как это деяние определяется статьей УК, займётся другой человек. И все проблемы. Поначалу кто-то попробовал воспротивиться. Мол, не для того обкладываем данью торговцев, чтоб ментуру подкармливать. Было такое. И что? Где голубчики? А там, где им и надо быть, — припухают на киче. Потому и нет пока разногласий.
Лыков вручил конверт и Тимофею. Тот заглядывать внутрь не стал, просто спросил:
— Могу узнать сколько?
Лыков оценил тактичность своего сотрудника.
— Пять штук, как всем, Тима, это премиальные.
Слонов жестом изобразил свое полное удовлетворение.
— Проблемы есть?
— Да как сказать?.. Тут такое дело. Еще зимой было принято решение прикрыть один из вещевых рынков, это который на территории физкультурной академии. Срок аренды истекает днями, и продлевать его «физкультурники», как мне доложили мои хлопцы, не собираются. Значит, я подумал вот чего. Если вопрос в принципе уже решен, то владелец рынка — он гражданин Иордании, его там все Мустафой зовут, потому что правильно никто выговорить не может, — так вот, он не станет ждать, когда придет ОМОН и возьмет его за жопу. Он смоется раньше. Со всеми чемоданами.
