— Вроде бы все.
— Что значит «вроде бы»? Ты что, отлучалась оттуда?
— Ненадолго. Хозяйка попросила сходить в магазин. Я не могла ей отказать. Меня не было минут двадцать, а когда я подходила к дому, то мне показалось, что кто-то вышел от Селезневых.
— Кто? Мужчина? Женщина?
— Мужчина, хотя… это могла быть и переодетая в мужскую одежду женщина, — сориентировалась по ходу дела Татьяна. — Я еще подумала, что походка какая-то странная…
— Ты узнала ее?
— Нет, — мотнула головой Таня.
— Точно?
— Да я в Сологубовке никого не знаю. Как я могла узнать того, кто приходил к Селезневым? — Татьяна догадалась, что ее босс намекал на меня, но не подала вида.
— Ладно, поезжай туда! — махнул рукой Бочаров. — Ты уже там примелькалась, так что тебе будет проще. Только запомни — обо мне ни слова!
— Сергей Вячеславович, я все поняла. Можно идти?
— Да, иди!
Таня вышла на улицу, села в припаркованный рядом с офисом «Матис» и послушно поехала в Сологубовку. Отмотав несколько километров по загородной трассе, она убедилась, что за ней нет «хвоста», и вернулась обратно в город. Загнав машину в гараж, стоящий перед частным домом, в котором она жила, девушка зашла к себе и сразу же позвонила мне:
— Полина, это я. Тут такое дело, Сергей все еще не может поверить в то, что Николай умер. Он пересмотрел все мои фотографии и не нашел среди людей, приходивших к Селезневым, того, кто бы мог устроить взрыв. Мне пришлось придумать, что там была еще переодетая в мужчину женщина, которую я не смогла заснять.
— Спасибо, что опять подыграла.
— Это еще не все. Сергей хочет, чтобы я разузнала в поселковой полиции, каковы причины взрыва, — уведомила меня Таня.
— Хорошо.
— Чего уж тут хорошего? — удивилась она.
— Хорошо, что он именно тебя озадачил этим вопросом, а не кого-то другого.
— В этом смысле да. Но я-то собиралась сегодня кое-чем другим заниматься. Если бы я осталась в офисе, то смогла бы выкроить момент, чтобы перекачать на флешку информацию об объектах.
— Сделаешь это завтра.
— Вообще-то я кое-что и без офисного компьютера знаю. Мне надо только сосредоточиться и записать все, что находится у меня в голове. Я тебе что звоню-то, — спохватилась Татьяна, — Полина, может, ты подскажешь, как лучше преподнести Бочарову результаты моего сологубовского «расследования»?
— Скажи, что уголовное дело не возбуждалось ввиду отсутствия состава преступления. Экспертиза баллона показала, что у него был неисправен редуктор. Газ просачивался, поэтому хватило одной искры, чтобы баллон взорвался.
— Редуктор? Я это запомню. А если он спросит, почему редуктор был неисправен?
— Скажи, что этим вопросом никто в Сологубовке не задавался.
— Для достоверности мне надо назвать какие-то фамилии, но я не хочу ехать в этот поселок. И время жалко, и бензин.
— Ладно, я попробую сама это выяснить. Будь на связи. — Отключившись, я набрала номер Селезнева. — Николай Александрович, Бочаров хочет знать, кто расследует обстоятельства взрыва. Вы не подскажете какие-нибудь фамилии?
— Выходит, он все еще сомневается… Ни рассказы его сотрудницы о взрыве, ни записка с моей фамилией на ноге покойника в морге, ни траур у нас в доме окончательно не убедили его в моей смерти. Он продолжает копать дальше… Полина Андреевна, мы где-то с вами просчитались, правда, я пока не могу понять где…
— Действительно, чем больше предсказуемых ответов на его вопросы, тем больше сомнений с его стороны. — Я задумалась на несколько секунд. — Может, Сергею и не надо знать никаких подробностей, имен? Пусть сам все додумывает в меру своей испорченной фантазии.
— Возможно, вы правы, — согласился со мной Селезнев. — Все выглядит слишком постановочно. Я своим тоже скажу, чтобы больше ничего ему не объясняли, не пытались в чем-то его убедить.
Поговорив с Николаем Александровичем, я перезвонила Тане:
— Значит, так! Забудь все, что я тебе говорила о редукторе и всем прочем. Скажешь своему боссу, что произошедшее на даче Селезневых овеяно тайной. Полиция не распространяется на эту тему.
— Полина, ты что? Он же пошлет вместо меня в Сологубовку кого-то другого, — забеспокоилась Татьяна.
— Если ты сможешь убедить его, что ты сделала все возможное, чтобы нарыть информацию, и даже невозможное, то не пошлет.
— Я чувствую, дело закончится моим увольнением, — безнадежно вздохнув, Таня отключилась.
У меня в голове так и звучали слова Селезнева: «Мы с вами где-то просчитались, правда, я пока не могу понять где». Я стала размышлять о том, в чем же просчет. Почему Бочаров не может поверить в то, что его заказ выполнен? Поставив себя на его место, я вдруг поняла, что все дело, скорее всего, во мне. Он не верит, что я пошла на убийство, а посему его надо как-то убедить в том, что у меня просто-напросто не было другого выхода. И дело здесь вовсе не в заложниках, которых Сергей собирался подвергнуть мученической смерти, если я не выполню его заказ. А в чем тогда? Допустим, в деньгах. Можно попытаться убедить Бочарова в том, что мне позарез нужны были деньги, а ломалась я поначалу так, для приличия…
Вернулся Ариша, который уже не первый день занимался тем, что подыскивал людей для участия в «траурной церемонии».
— Полетт, ты здесь? — Дед заглянул в гостиную хай-тек. — Ну что, я еще четверых сподвиг надеть завтра «траур». С учетом вчерашних, получается десять человек. Достаточно или еще надо подсуетиться?
— Вполне достаточно. Что бы я без тебя делала, Ариша? — Я чмокнула деда в щечку.
— Все это было не так уж и сложно, — дедуля был польщен моей похвалой. — Двоих человек дал мне Стас, это кое в чем проштрафившиеся официанты из его ресторана. Он сказал им, что умер хороший человек, а в последний путь проводить его некому. Гарсоны сразу же поняли намек своего босса. Один даже спросил, можно ли прийти на похороны с женой? Бабенко сказал ему: «Нужно». А потом он объяснил им, когда и куда надо прибыть.
— Передай от меня Стасу «спасибо».
— Всенепременно! — кивнул Ариша и продолжил свой рассказ: — Эдгара я снова обыграл в карты, и тот поинтересовался, нельзя ли отдать долг не деньгами, а чем-то нематериальным, как в прошлый раз. Я ответил ему: «Изволь. Есть для тебя одно несложное, но очень ответственное поручение». У моего эстонского друга опять-таки глаза на лоб полезли, когда он узнал, чем ему предстоит заниматься, но желание сэкономить наличные оказалось превыше всего…
— Так, два официанта из «Сытого слона», один из них с женой, да Эдгар, это — четверо. Кто остальные? — поинтересовалась я.
— Видишь ли, Полетт, вокруг подпольного казино вьется определенный контингент, который согласен на любую черную работу — вынести мусор, почистить канализацию, лишь бы получить заветные сто грамм… Ты же говорила, что будут поминки? — уточнил дед.
— Да, в деревенской столовой, в Турчанинове. Там Селезневых уже никто не помнит, так что лишних вопросов «вдове» задавать не будут. А много пьяниц ты позвал? — поинтересовалась я.
— Троих. Но ты не переживай, я провел инструктаж — они оденутся поприличней и будут вести себя чинно. К тому же за ними есть кому последить…
— Кого ты имеешь в виду? Уж не самих ли Селезневых? Им будет не до этого.
— Полетт, думаешь я это не понимаю? За всей массовкой будет приглядывать… Инесса, — дедуля с придыханием произнес имя своей сердечной подруги.
— Инесса? Ариша, неужели ты осмелился озадачить ее этим вопросом?
— Она сама предложила свои услуги. Я рассказал ей о твоем новом предприятии, поделился возникшей проблемой, и она, вникнув в суть дела, вызвалась не только поучаствовать в завтрашнем ритуале, но и приглядеть за массовкой. Более того, она еще и двух своих подруг решила пригласить… Одна из них, как выразилась Инесса, дама готическая — для нее посещение кладбища как праздник…
— Вот уж не думала, что у Инессы есть такие подруги!
— Я сам пребывал в изумлении. Но потом, уже по дороге домой, понял, что ничего удивительного в этом нет. В нашем сознании почему-то укоренилось, что все готы — молодые люди и девушки. А если с годами они не меняют своих убеждений?
— То превращаются в готических стариков и старушек.
— Вот именно. Вот и подруга детства Инессы не изменила со временем своих взглядов. Только старушкой ее называть пока рано, — сделал замечание Ариша.
— Я выразилась образно.
— Ладно. Что касается третьей, то это — дальняя родственница ее покойного мужа. Мари сейчас гостит у Инессы. Когда мы обсуждали этот вопрос, ее дома не было, она пришла, когда я уже собрался уходить. Я ехал в такси, мне позвонила Инесса и вдогонку сообщила, что Мари пойдет с ней на похороны. Разумеется, никаких подробностей та не знает. Инесса просто сказала ей, что приятельствует с Анной Селезневой, и не поддержать ее в трудную минуту не может.
