Затем вернулся к машине. Зажег ближний свет.
- Смотрите внимательно, ребятки! - Он вязал тугим узлом заведенные за спину руки потерявшего сознание главаря. - До утра вам предстоит кое-что вспомнить, - Бокун подтягивал ноги бандита к уже связанным рукам. - Я задам один вопрос, и если не получу ответа, то у этого пикника будет долгое продолжение.
Выгнутого коромыслом фиксатого он подтащил к холмику, вокруг которого расположились пленные члены банды. В желтом свете фар холмик ожил.
Приподняв фиксатого за шиворот, Бокун швырнул его лицом в муравейник. Конусообразный холм, расколовшись надвое, принял жертву.
Этой ночью Анатолий не спал, позволив себе вздремнуть минут двадцать лишь под утро. Он периодически выходил из машины, пинками закатывал в растревоженный муравейник полуживого главаря банды.
На рассвете Бокун прекратил пытку. Лица у главаря не было. Разъяренные насекомые объели мягкие ткани: губы, веки, щеки. Стряхивая веточкой кипящую муравьиную массу, Бокун обнажил то, что осталось - испещренную кровоточащими язвами маску, на которой человеческими оставались только выпученные под лохмотьями век глаза.
Фиксатый астматически дышал, и вместе с розовой слюной из его рта выкатывались комки набившихся в глотку муравьев.
- Мне, ребятки, нужны груз, машина и водитель... - Бокун внимательно осмотрел парализованную кошмаром изуверской пытки троицу. - Я думаю, ваш предводитель нам больше не нужен...
Лезвие подобранного на стоянке тесака чиркнуло по кадыку фиксатого. Кровь из раскрывшейся раны хлестала, как из разбитой бутылки, и в густой липкой жидкости, пролившейся на землю, барахтались рассерженные людьми насекомые.
Бокун не ошибся. Трейлер действительно был на совести этой четверки. Уставший водитель, разомлевший от летней жары, прикемарил, оставив незакрытым стекло дверцы.
- Мы не хотели шоферюгу убивать... Думали по кабине пошуровать. Деньги, телик переносной взять.
На кой нам фура. Водила резвый попался... - шлепал губами немеющий от страха парень. - Брызнул Борману в морду газом.., ну, баллончиком газовым... А тот не сдержался. Шарахнул финягой водилу. Вот сюда, - он тыкал пальцем, перепачканным запекшейся кровью, в выемку под кадыком. - Мы пломбы сорвали и охренели! Полная фура водяры...
Добычу налетчики спрятали в заброшенном колхозном амбаре. Пустой трейлер загнали в глубокий капонир, оставшийся после военных учений. Машину замаскировали ветками. В том же лесу похоронили зарезанного венгра.
Все подробности нападения бандиты изложили Бокуну как на исповеди. Каждый из кожи лез, чтобы добавить какой-либо штрих и тем самым заслужить снисхождение у молчаливого человека с металлическим отливом в глазах.
Принимать найденный груз примчался Спыхальский. Поляк радостно потирал руки, тискал Бокуна в объятиях:
- Вспаняле, курва, праца! На петкэ, - от радости он позабыл русский. Алеж ты роспердолив тых нуйкув! Попач, наробили в гати.
Налетчики, гроза трассы, вкалывали что ишаки, перенося ящики из амбара в пригнанный новый трейлер.
- Анджей, - перегрузка завершалась, и Бокун все чаще поглядывал в сторону мокрых от пота похитителей, - с ними что делать будем?
- Невем, - пожал плечами поляк.
- Не знаешь? - переспросил Бокун, нехорошо усмехаясь. - Чистоплюй?! Его ладонь нежно поглаживала ребристую поверхность глушителя "скорпиона"...
Сожженные "Жигули" с тремя обуглившимися трупами осенью нашел настырный грибник, забравшийся в лесную глухомань. Судмедэкспертиза определила: трое мужчин были убиты выстрелами в затылок с близкого расстояния.
Оперативно-разыскные мероприятия, к которым привлекались и столичные сыщики, завершились следующим умозаключением: по совокупности всех данных, троица входила в группировку преступников, возглавляемую бывшим сотрудником правоохранительных органов капитаном Бормовым, известным под кличкой Борман. Тройное убийство - результат бандитских разборок. Жертвы списали на главаря, подав Бормова во всероссийский розыск. Кости же предводителя шайки догнивали на зловонном дне городского коллектора среди других нечистот.
***
Это не они нашли фирму. Это фирма нашла их...
Бокун знал, что у Спыхальского в Европе есть компаньон, человек, который организует контакты с фирмами в Венгрии, Бельгии, Франции и отвечает за груз до бывшей советской границы, но еще ни разу его не видел.
Немец, совладелец предприятия, Вольфганг Штеер, находился в Берлине. Хотя Бокуну казалось, что он вездесущ. Компаньон поляка мог позвонить в течение суток из Брюсселя и Амстердама, портового города Киль и под вечер с перехода на польско-германской границе. Работал Вольфганг по-немецки самозабвенно. Поляк, напротив, стал сдавать под напором возникших трудностей.
Бизнес хирел. Кто-то весьма могущественный вставлял палки в колеса фирме Спыхальского. Надежные клиенты "пробрасывали". Несколько партий товара по наводке конфисковали суровые товарищи из Управления по борьбе с экономическими преступлениями.
- Меня заказали! - утверждал распустивший нюни поляк, но объяснить внятно свои подозрения не мог.
Анджея точно подменили. Он начал бояться далеких переездов, самолетов, внезапного сердечного приступа. Спыхальский жил словно в осаде, разъезжая по Москве с места на место, путая следы. Поляк всерьез поверил, будто его собираются убрать.
И когда за два часа до отправления фирменного поезда Москва - Берлин Бокун выковырял из хозяйского "Форда" "жучка", Спыхальского охватил почти первобытный ужас.
- Они замочат нас прямо на вокзале! - вопил в исступлении Анджей, бегая по полупустой комнате. - Надо что-то делать, Толик! Я должен вырваться из этой проклятой страны. Должен, ты слышишь!
На поверку оказалось, что поляк даже не в состоянии купить себе приличную "крышу". Местные авторитеты заявили, что не собираются напрягаться из-за какого-то пшека. С фантастической скоростью Анджей остался без приятелей, фирмы и мечтал лишь о том, как бы добраться до Берлина.
- Штеер поможет! - говорил Спыхальский Бокуну, единственному, кто его не оставил. - Этот немец исключительная сволочь, но он мне обязан жизнью.
Спыхальский запил, и пил, не переставая, недели полторы. Пока Анатолию не удалось затолкать его в вагон и довезти до столицы объединенной Германии.
Штеер встречал гостей на вокзале. Одетый с неброской элегантностью немец произвел на Бокуна впечатление. В Вольфганге чувствовалась сила, которую дают деньги или знание чего-то очень важного. Он выглядел игроком, способным предугадать результат партии. Не то что деградировавший Спыхальский, блевавший всю дорогу. Поляк не сумел даже самостоятельно выйти из вагона. Тупо мычал и полез к Штееру со слюнявыми поцелуями, за что заработал тычок под дых от не терпевшего панибратства немца.
В резиденции Штеера, двухуровневой квартире в престижном берлинском районе Шарлоттенбург на Кайзердам, состоялась беседа с глазу на глаз. Беседа, открывавшая перед Бокуном новые, весьма заманчивые горизонты и одновременно рывшая могильную яму под ногами бывшего спецназовца. Выбор был за Бокуном.
Уставший от сумасшедшей нервотрепки с истеричным поляком, Анатолий отсыпался. В его распоряжении была кровать с шелковым бельем, мягчайшая пижама и наглухо зашторенные окна. Хозяин квартиры позволил усталому гостю сполна насладиться комфортом, а затем с места взял в карьер.
- Анджей сказал тебе, кем он был до восемьдесят девятого года? - Немец говорил с легким акцентом.
Они сидели вдвоем за огромным обеденным столом, занимавшим половину просторной гостиной.
Обстановка, стиль разговора напоминали официальную встречу представителей, готовящихся заключить военный союз.
- Нет! - Бокун покачал головой.
- Работал в СБ. Польская служба безопасности, что-то вроде вашего КГБ. Я тогда служил в штази, и мы неплохо ладили друг с другом.
- Это правда, что ты ему обязан жизнью?
- До сих пор удивляюсь, как он на это решился. Из ГДР в одну африканскую республику, где после очередного военного переворота сменился президент, должны были переправить оружие. В Москве об этом ничего не знали. Штази не всегда спрашивала разрешения у "большого брата" на подобного рода операции. Неожиданно для всех черномазый генерал сошел с ума, и там началась настоящая мясорубка. Вот тогда и всплыла история с автоматами, и в КГБ решили наказать нас за нарушение субординации. А проще говоря, лишний раз напомнить, кто настоящий хозяин.
Наказать немецкую спецслужбу КГБ поручил польской тайной полиции, заодно надеясь проверить лояльность Варшавы. И поляки успешно провалили экзамен по всем пунктам. Организаторов подпольной продажи оружия заранее предупредили о готовящемся покушении, причем предупредили сами "эсбэки". Я так и не узнал, почему Спыхальский рискнул сыграть против Москвы. Может, он выполнял чей-то приказ, может, убоялся, что его подставят. Но Анджей отыскал меня и рассказал, что русские планируют в Германии на ближайший месяц несколько несчастных случаев. А потом резко ухудшилась ситуация в самой Польше, и нас оставили в покое. На какое-то время после военного переворота я потерял Анджея из виду.
