Ознакомительная версия.
– У меня ангельское терпение, но и оно порой сходит на нет, – вздохнула Милославская, – врываешься ко мне домой с утра пораньше, начинаешь читать мне проповедь… Мне же в конце концов не пять лет!
– Ладно, замяли, – смущенно потупился Руденко, – рассказывай.
Яна рассказала о своем видении, о «Мадриде», о передаче дискеты Пронину, о том, как наколов Антона, Ваксмахер, завладел дискетой, о своем преследовании Ваксмахера, об инциденте на дороге, о пожаре, о бандитах, о разговоре с Ваксмахером.
– Вот, значит, какой раскладец, – подытожил Руденко, употребив свое любимое выражение. – Что думаешь делать?
Яна молча сняла джезву с огня, разлила по чашкам ароматный дымящийся кофе.
– Хочу поболтать с Антоном, с его папашей. У меня к тебе маленькая просьба, ты не мог бы дать мне на время эту дискету?..
Яна выдержала изумленно-сердитый взгляд лейтенанта, которым тот хотел пригвоздить ее к стене.
– Что опять задумала? – подозрительно спросил он.
– Слушай, распорядись, чтобы сделали распечтку с дискеты, – вкрадчиво улыбнулась Яна, – мне даже сама дискета не нужна.
– Зачем тебе? – насупился Руденко.
– Сделай и все, я ведь не Бог весть о чем тебя прошу! – с ноткой раздражения в голосе сказала Яна.
– Эта дискета, между прочим, вещдок, – с апломбом произнес лейтенант. – Я должен знать, что ты задумала, иначе не получишь распечатку!
Твердый голос лейтенанта подействовал на Яну, как того Руденко и хотел.
– Я хочу использовать ее как приманку, – Яна задумчиво курила, – как посул, вернее будет сказать. Предложу Засурскому-старшему для начала, потом Засурскому-младшему.
– В обмен на что? – заинтересовался Руденко.
– На информацию об убийстве, – улыбнулась Яна.
– Гениально! – с издевкой воскликнул Руденко. – За какую информацию человек сознается в убийстве?
Три Семерки издал судорожный смешок. Потом по-медвежьи покачал головой, как бы говоря: незрелая ты еще, Милославская, наивная девчонка.
– Галкину убил кто-то из них, – раздумчиво заговорила Яна, – значит, кто-то один невиновен. И оба они заинтересованы в дискете, значит тот, кто не убивал Галкину, может снабдить меня, возможно, какими-то важными сведениями.
– Держи карман шире, – ухмыльнулся Руденко. – Прямо так и захотят они говорить!
– Но ведь им нужна дискета! – возразила Яна.
– Так у тебя ж только распечатка будет, – не согласился в свою очередь Три Семерки.
– Эта распечатка, Сеня, – с нежной иронией, почти по-матерински посмотрела на него Яна, – как раз и докажет, что у меня есть дискета. Они поймут, что я не шучу, что у меня есть именно то, что им надо.
– А вдруг они сообща убили Галкину? – выдвинул нелепое предположение лейтенант.
– Чушь, – осекла его Яна.
Руденко поморщился.
– Захотят ли они кляузничать друг на друга, ведь они родственники? – решил он взять реванш за свое мифическое предположение.
– По-моему, парень ненавидит отца, – сказала Яна, стряхивая пепел в пепельницу, – у них сложные отношения. Нужно этим воспользоваться.
– Ты как ведьма! – засмеялся Руденко.
– До ведьмы мне далеко, – с шутливой иронией ответила Яна, – просто я хочу найти убийцу Галкиной.
– Все средства хороши? – поддел ее Руденко.
– С такими, как Засурские, возможно… – невозмутимо взглянула она на лейтенанта. – Подлить тебе кофе?
– Нет спасибо, дела ждут, – Руденко вытер усы живописным жестом и тяжело поднялся.
– Удачи, – Яна вышла за ним в прихожую.
– Как только распечатка будет готова, я позвоню, – он взял под козырек и ретировался.
Яна накормила Джемму, позавтракала сама и набрала домашний номер Засурских. Трубку взяла Геля.
– Доброе утро, – поздоровалась Милославская, – мне бы хотелось услышать Антона.
– Слушаю, – услышала она его глуховатый тенор, когда ему передали трубку. – Что вы хотите?
– Побеседовать с вами, – спокойно, не обращая внимания на его грубый тон, сказала Яна.
– Я занят, – недружелюбно отозвался Засурский-младший.
– Вы хотите получить назад дискету?
– Что-о-о? – изумленно протянул он.
– После того, как вы ответите на ряд вопросов, я скажу вам, где она, – усмехнулась Яна.
– Вы блефуете, у вас нет ее, – Антон старался скрыть свое замешательство.
– Вы правдивы сегодня, – провокационным тоном заявила Яна, – не играете в непонятливого мальчика. Сразу сказали, что знаете, о чем идет речь.
– Ничего я вам не сказал, – со смесью возмущения и недоумения произнес Антон. – Что вам нужно?
– Вот это по существу, – удовлетворенно отметила Яна, – давайте встретимся в кафе «Мадрид», я вам расскажу прелюбопытную историю. Вы еще не видели своего приятеля Ваксмахера?
– Нет, – резко сказал Антон. – Что с ним?
– Ничего особенного, – мечтательно улыбнулась Яна. – Он вас хотел надуть, только и всего! Пронин вернул ему дискету, как только вы вчера укатили, но я была начеку, и теперь судьба дискеты в ваших руках. Вы хотите встретиться?
– Вы продаете дискету? – запинаясь спросил Антон.
– Обсудим все при встрече. Итак, через час я вас жду в «Мадриде».
– Хорошо.
Повесив трубку, Яна повеселела. Парень не ожидал такого поворота событий. Наивный албанец! Хотел отомстить папочке, но не тому доверился. Да и разве можно доверять такой ценный материал кому бы то ни было? Люди – хитрые бестии, едва почуют, что из какого-то положения, ситуации, предмета, оказавшегося у них, можно извлечь материальную выгоду, тут же забывают все договоренности, моральные предписания, обязательства дружбы, трогательный лепет любови и спешат нагреть руки.
Яна выпила еще чашку кофе, выкурила сигарету и села с картами у журнального столика. К ней подошла Джемма, ласкаясь и торкаясь огромной головой в бок.
– Ну что тебе? Хочешь вытянуть карту? – Янины глаза улыбались.
Собака толкнула носом колоду, карты рассыпались веером. Джемма взяла в зубы карту «Взгляд сквозь пространство» и поднесла Яне.
– Смотри не погрызи и эту карту! – Милославская торопливо взяла у собаки карту и, положив на колени, накрыла ладонью. – Спасибо, дорогуша.
Джемма удовлетворенно гавкнула, потом как подкошенная, с какой-то радостной стремительностью рухнула на пол и положила голову Яне на ноги. Яна опустила веки, расслабилась, открывая образам доступ в сознание. На этот раз все было как в детской песочнице. Кто-то упрямо копал тьму, которая мелко рассыпалась, пока перед Яниными глазами не возникла гладкая светлая поверхность. От этой поверхности, словно лучи, расходились разрозненные полосы, в которых плавали части предметов. То кусок окна, то разбитая надвое полка стеллажа, то фрагмент мягко изогнутой спинки не то кресла, не то дивана. Поверхность постепенно ширилась, удлинялась пока Яна со стопроцентной уверенностью не определила, что это овальный стол. Он был почти пуст, если не считать лежавшей у телефона голубой папки. Яна увидела быструю тень, вслед за этим на стол скользнул маленький темный предмет. Это же дискета! – чуть не крикнула Яна. Она ценой грандиозных усилий подняла глаза, но изображение было половинчатым, она увидела лишь спинку кресла и тяжелую, крупную руку на ней, ощутила дрожь, проходившую по пальцам стоявшего. Потом дискета медленно вальсируя в воздухе, поравнялась с окном, с ярким расплывающимся пятном на подоконнике и исчезла. Яна почувствовала запах сигаретного дыма – в комнате курили. Яна попыталась проследить, откуда клубится дым, ее взгляд скользнул к противоположному краю стола и уперся в бронзовую пепельницу, изображавшую створку ракушки с распростертой на ней девушкой. Яна хотела обежать помещение глазами, вернуться к замершей на спинке кресла руке, но изображение стало быстро гаснуть, бледнеть, пока не превратилось в белесое песчанное облако, слепящее глаза. Яна вздрогнула, вернувшись к реальности своего тихого утреннего жилища.
Она взглянула на часы – до встречи в «Мадриде» оставалось чуть больше получаса. Яна набрала номер Руденко. Его на месте не оказалось. Потом быстро оделась и вышла из дома. Джемма была несказанно рада, что хозяйка взяла ее с собой. Минут через двадцать Яна была в кафе. Джемма осталась на улице. Яна попросила у бармена, костлявого верзилы, телефон и снова позвонила Руденко. Он снял трубку.
– Сеня, проверь дискету, – коротко сказала она.
– Ты где? – всполошился Руденко. – Что случилось?
– Проверь вещдок, говорю, я тебе перезвоню минут через пять.
Яна положила трубку, чтобы пресечь расспросы. Она взглянула на часы – Антон опаздывал. Она с трудом высидела пять минут, потом снова позвонила Руденко.
– Нет! – заорал он. – Сперли!
– Не психуй, бери ребят и езжай в «Большую игру», твой вещдок у Засурского.
– Ты-то откуда знаешь? А! – раздосадованно воскликнул Руденко. – В «Игре», говоришь?
– У вас завелся вор, продажный мент, – хладнокровно продолжала Яна. – Не тяни время, Сеня.
Ознакомительная версия.
