Наверное, мои размышления выглядели цинично, но я – человек действия, а реальных возможностей привлечь преступников к ответственности в этом деле до обидного мало. Вот уж точно – деньги были выделены, но не дошли…
Впрочем, в сторону эмоции. Если мы говорим о реальности, то реальностью и займемся.
Что должна я сделать завтра? В первую очередь, конечно, съездить к Наталье. Вернуть икону и расспросить об охранниках. Должна же она знать, кто охраняет ее любимого мужа.
Если повезет и настроение собеседницы будет подходящим, можно попытаться какими-нибудь полунамеками расспросить о домах… Но это – если очень повезет. Думаю, пока для такого разговора непосредственно с Хромовыми ситуация не созрела. Прежде чем соваться в воду, не зная броду, лучше попытаться выяснить все самой. А уж если не получится…
Так что у нас вторым пунктом? А пожалуй, одно из самых главных. Откуда взялся мотив?
Если он действительно заключается в том, что Коля узнал то, что не надо, то ключевой вопрос здесь – как узнали другие о том, что он это узнал? Ну, то есть как узнали Ваня с Димой, это понятно, а вот как узнал тот, кто заказал не в меру болтливого бедолагу?
Воистину, язык мой – враг мой.
Итак, какие здесь могут быть варианты? Коля совершенно точно проговаривался в гостях у Димы и, неточно, – мог проговориться во время пьянки в кафе. Ну, еще он, конечно же, мог сдуру поведать свой секрет рыжему, но поскольку рыжий – уже следствие, и его появление обусловлено какими-то предыдущими неосторожными словами, то признание ему уже не важно.
Значит, либо кафе, либо Дима.
Что касается кафе, то, учитывая, что проникшаяся сочувствием и доверием ко мне Зина, рискнувшая сообщить кое-что даже втайне от своих бдительных завсегдатаев, ни словом, ни полусловом не обмолвилась о каких бы то ни было секретах, известных Николаю о каких бы то ни было чиновниках, можно с высокой долей вероятности предположить, что в кафе он ничего и не рассказывал. То ли уже слишком пьян был, то ли опасался, что Плешивому могут доложить.
В любом случае, если бы он что-то говорил о подслушанном разговоре, не сомневаюсь, что Зина не затруднилась бы связать появление рыжего с этим фактом и в той или иной форме в разговоре со мной об этом бы упомянула. А поскольку относительно причин убийства Коли она, похоже, на тот момент находилась в таком же неведении, как и я, будем считать, что подслушанный разговор для нее, впрочем, как и для остальных завсегдатаев кафе, остался тайной. Собственно, как и для меня. На тот момент.
Следовательно, наиболее вероятный пункт утечки – старая баня на задах Диминого приусадебного участка.
И тут перед нами вариант весьма и весьма вероятный.
Если вспомнить, что сосед Димы с противоположной стороны – не кто иной, как господин Стряпухин, что этот самый Стряпухин – участник сделки по продаже иконы и один из собеседников в том самом интересном разговоре, если вспомнить, что он лично знаком, по крайней мере, шапочно (а может, и поближе) с покупателем, тем самым Сеней SS, у которого такие широкие знакомства в различных кругах и своя юридическая фирма, – если все это вспомнить и сопоставить, получится вполне логичная цепочка.
Егор Федотович, заслышав возбужденные голоса за забором, пошел на звук и узнал много для себя интересного. Даже если до этого он не был знаком с Колей (наверняка не впервые появившимся у Димы в гостях), все равно, несомненно, понял, о чем идет речь. А возможно, и голос узнал. Разговаривали же они в хате о чем-то, когда Колю-то, наконец, пригласили.
Возможно, он даже что-то видел. Учитывая ветхость забора.
Ну и вот. Увидев и услышав, он спешит сообщить своему бизнес-партнеру, что о его предстоящей удачной сделке с продажей дома знают не только недавние собеседники, умеющие хранить тайны, но и некто весьма болтливый и ничего такого не умеющий.
Стряпухин рассказывает Семенову, Семенов рассказывает своему чиновному другу… В результате на сцене появляется рыжий.
И дальше – тупик.
Уже ясно, что этот рыжий – вовсе не какой-то там старый Колин друг. И тем не менее Ваня видел их идущими вместе и общавшимися вполне дружески. Значит, нашел он какой-то повод подружиться.
Какой?
Кроме этого есть еще один весьма интересный пункт, подтверждающий, кстати, мое предположение о том, что рыжий не есть исполнитель.
Из показаний соседей по общежитию известно, что Коля вернулся домой один и гость к нему пришел гораздо позже. То есть с большой долей вероятности можно предположить, что гостем этим был вовсе не рыжий.
Тогда кто? И если он не входил в число постоянных знакомых, почему Коля так легко впустил его, стал общаться? Потому что тот бутылку принес?
Да, вопросы в деле еще остаются. Зато круг свидетелей приятно сужается, и мне уже не нужно колесить по всему городу, чтобы провести очередной допрос. В сущности, на сегодняшний день дать реальную информацию по этому делу могут только двое – Стряпухин и рыжий. Ну да, еще, конечно, Семенов, но тогда уж придется внести в список и Хромова. По крайней мере, шансы на получение информации и в том и в другом случае равны. Они нулевые.
Да и рыжий-то со Стряпухиным, думаю, желанием делиться не возгорят. Но на них хоть надавить можно. А большие административные чины и владельцы юридических контор с широким кругом знакомств – кандидатуры в этом отношении малоперспективные.
Ну что ж, как минимум, первый пункт на завтра определен, а дальше – в зависимости от результата.
Стрелка часов приближалась к одиннадцати, день снова выдался весьма насыщенным (один Борзов чего стоил), и я чувствовала себя уставшей, но положение мое вновь удручало довольно высокой степенью неопределенности, и на сон грядущий я решила погадать.
Что меня ждет? Вот вопрос, на который я хотела бы получить ответ.
Достав из мешочка кости, я метнула их на диван и увидела: «36 + 20 + 1». Это означало, что в делах можно ожидать перемен к лучшему, но я должна приготовиться к долгому и утомительному путешествию.
«Спасибо большое! – саркастически мысленно обратилась я к костям, направляясь в ванную. – А то мало мне пришлось за это расследование попутешествовать. И главное, «к долгому». «К утомительному» – главное. В Нью-Йорк я, что ли, поеду?»
Но предаваться сарказму уже не было сил. Неодолимо тянуло в сон, и, наспех ополоснувшись, я упала на кровать и заснула мгновенно.
На следующее утро в половине десятого я подъезжала к знакомому коттеджу в элитном поселке.
В этот раз я не договаривалась с Натальей заранее, поскольку режим дня ее мужа был достаточно стабильным и время моих посещений как бы уже определилось и стало традиционным. Я посчитала, что будет вполне достаточно позвонить перед тем, как непосредственно войти в дверь.
Так я и сделала.
– Наталья Леонидовна? Добрый день, это Татьяна.
– Рада вас слышать, Таня, – как всегда, вежливо и доброжелательно прозвучал ответ. – Какие новости?
– Я как раз об этом хотела бы переговорить с вами. Я сейчас тут, у вашего дома, так что, если это удобно, мы могли бы обсудить все это, так сказать, с глазу на глаз.
– О, вы уже здесь? – В ее интонации мне почудилось некое легкое замешательство, но я не придала этому особого значения. – Ну что ж, милости просим. Я сейчас открою.
Не успела я выйти из машины, как раздался характерный щелчок, и массивная калитка бесшумно отворилась.
Пройдя внутрь, я повторила весь ритуал шествия через изумрудный газон с цветами и обмена приветствиями с хозяйкой.
– Должна вас предупредить, – проговорила Наталья, когда с остекленной веранды мы переходили в гостиную, – Андрей сегодня утром, отправляясь на работу, забыл папку с важными документами. Он должен вернуться за ней. Может, правда, прислать кого-нибудь, но может и приехать сам. Там какие-то очень важные бумаги. Вчера он специально с вечера подготовил эту папку и положил на стол. А сегодня я зашла в кабинет, смотрю – так она там и лежит. Так вот, я, собственно, к чему это. Если он приедет сам, вы, пожалуйста, скажите ему все, как мы договаривались. Помните – экстрасенсы, снятие порчи…
– Да, разумеется. Конспирация – часть моей профессии, – лукаво улыбнулась я. – Да, кстати, у меня есть один вопрос как раз по поводу Андрея Васильевича. Скажите, пожалуйста, у него есть охрана?
– Да, разумеется. Для должности, которую занимает Андрей, это положено по штату.
– Понятно. И эти… охранники, они постоянно сопровождают его? То есть я имею в виду, бывали ли они, например, здесь, в доме?
– В доме? – на лице Натальи отражалось глубокое недоумение. – Да нет… кажется, нет. Да и зачем им бывать здесь? Я ведь говорила, днем у нас тут всегда людно, и своих охранников девать некуда, а ночью дежурят ребята из ЧОПа. Нет, в помощи государственной охраны у нас не возникало нужды.
– Я не совсем это имею в виду. Речь не о помощи. В связи с проверкой некоторых данных по этому делу возникла необходимость уточнить личность этих охранников…
