Уилл наклонился и поцеловал ее в губы. Энни вдохнула — он пах так чертовски хорошо. Она поцеловала его в ответ, а затем оттолкнула.
— Иди, используй свою магию и сделай все правильно.
На этот раз Уилл не улыбнулся. Она почти видела, как тяжесть дела и беспокойство о Тилли давят на его плечи. Не говоря уже о том, что он думал, что делать со Стью. Она чувствовала себя ужасно.
— Я бы очень хотел, Энни, но иногда даже я не могу все исправить.
Он отвернулся от нее и пошел к выходу. Энни пришлось смахнуть слезы, наполнившие глаза. Почему ее жизнь стала такой чертовски сложной? Раньше такого не было. Медсестра и санитар появились у ее кровати.
— Так, вы поднимаетесь в палату — у вас даже есть свой маленький боковой бокс, так что, по крайней мере, вы сможете поспать. Будет здорово, правда?
Энни посмотрела на медсестру, которая просто пыталась быть дружелюбной, и подумала, догадывается ли та хоть в малейшей степени о том, какую поганую жизнь вела женщина на кровати перед ней. Хороший спокойный сон конечно прекрасен, но это маловероятно — он будет наполнен странными звуками пациентов в палате. Да и спать она будет только урывками из-за беспокойства за племянницу и попытками понять, кто же эта ее последняя призрачная гостья. О ком она говорила, когда поведала, что он снова в деле? Энни нужно выяснить это, причем быстро.
— Да, звучит замечательно.
Она легла на спину и закрыла глаза, когда ее кровать вывезли из приемной и повезли по коридору, который вел к лифтам и палатам.
Глава 19
Уилл вышел из больницы. У него еще так много дел, что он не знал, с чего начать. К тому же он страшно устал от всей этой неразберихи. Он хотел снова поговорить со Смити. Энни совершенно права, что так беспокоилась о Тилли. Для подростка племянница жены вела себя прекрасно: не гуляла, не напивалась и не принимала наркотики. Она боготворила Энни, и несколько раз говорила, что пойдет работать в полицию. Уилл смеялся над ней, говоря, что он никак не сможет нянчиться с двумя Грэхемами и заниматься своей работой, но втайне порадовался, что та хочет добиться чего-то в жизни. Тилли даже немного походила на Энни: у нее были такие же густые, черные вьющиеся волосы — хотя свои она выпрямила до блеска — и добрые глаза Энни.
О боже, а что, если Генри каким-то образом обнаружил связь и устроил так, чтобы один из его больных друзей ее навестил? От этой мысли у него свело живот, и Уилл почувствовал вкус несвежего кофе в горле.
Зазвонил телефон, и он ответил на звонок, услышав запыхавшегося Кава.
— Этот тупой кретин сбежал. Мы не можем его нигде найти.
— Где ты?
— На детской площадке рядом с пляжем Биггар-Бэнк. Мы везли его домой, но он попросил остановиться. Сказал, что его сейчас стошнит, поэтому я вышел с ним из машины… следующее, что я помню, он ударил меня по яйцам и сбежал.
— Господи Иисусе, может быть, он все-таки отправился домой.
— Что-то я сомневаюсь. Всю дорогу он не переставал ныть и что-то бормотать себе под нос. Приближается прилив, Уилл. Мы с Кэти осмотрели все и кричали ему последние пять минут. Здесь такой ветер, что ни хрена не слышно. Мне пришлось вернуться в машину, чтобы набрать тебе.
— Черт, ты вызвал кого-нибудь?
— Кэти сейчас звонит в участок, и полицейские уже в пути. Прости, Уилл, у меня не осталось выбора. Что, если этот придурок прыгнет в море?
— Я сейчас приеду.
Уилл положил трубку. Не пришлось спрашивать, где именно они находятся, так как поток синих и белых мигающих огней все равно выдадут их местоположение к тому времени, когда он сможет туда подъехать. Он завел машину и выругался.
— Ну же, кто-нибудь, дайте мне передохнуть. Я наелся этого дерьма уже на всю жизнь. Больше не надо, пожалуйста.
Уилл ехал слишком быстро, но ему плевать; его никто не остановит, потому что, надо полагать, все будут на пляже в поисках Стью. Он пересек город и проехал мост за рекордное время. Там уже стояло несколько полицейских фургонов.
Вокруг кромешная тьма — небо затянуло черными тучами, луны не видно. Ни один фонарь не работал, потому что совет как раз заменял все старые фонари на новые. Только яркие синие огни освещали черное ночное небо.
Уилл вышел из машины и побежал туда, где стояла Кэти, обхватив себя руками, и разговаривала с дежурным сержантом. Несколько офицеров спускались к береговой линии, шли с одним из ярких фонарей и осматривали пляж, выкрикивая имя Стью.
Уилл поднес руки ко рту и крикнул:
— Стью, Стью, выходи — все в порядке, мы можем разобраться с этим. Это просто недоразумение. Выйди и поговори со мной, приятель.
Слова уносило ветром, и Уилл надеялся, что где бы ни находился Стью, он услышал хоть что-то из этого. Сирены и огни наполнили воздух, когда к участку дороги, где они стояли, подъехали новые патрули, чтобы присоединиться к поискам.
Сегодня ночью похолодало. Если Стью свернется калачиком и заснет за кустами или камнем, то непременно получит переохлаждение и умрет — это если он еще не бросился в море.
— Не думаю, что он бросился в море — во-первых, там слишком холодно, а во-вторых Стью немного слабак.
Кав снял слова с языка Уилла. Уилл кивнул соглашаясь.
— Думаю, ты прав. А это значит, что он, вероятно, где-то прячется. Нам нужна собака.
Кэти кивнула.
— Одна уже на подходе. Черт, стоило просто запереть этого тупого ублюдка. Мы стараемся помочь ему, а он так нам отплачивает. Но я точно не хочу, чтобы Стью навредил себе, даже если он номер один в моем списке на убийство.
Уилл достал свой телефон, тот оказался разряжен.
— Кто-нибудь звонил Дебс? Возможно, он направляется к ней.
Раздался оглушительный визг, когда патрульный автомобиль, который на большой скорости выезжал из-за угла, затормозил. Все разом обернулись, успев увидеть, как в этот момент на дорогу выскочил Стью, неизвестно где прятавшийся до этого времени, и ударился о капот машины. Его тело взлетело в воздух и с жутким стуком упало посреди дороги.
В ужасе Уилл побежал к безжизненному телу так быстро, как только мог. Все, что он повторял себе под нос, это «пожалуйста, Боже, пожалуйста, Боже». Он добрался до окровавленного, обмякшего месива, бывшего его коллегой, и опустился на колени, прижав два пальца к шее, чтобы проверить пульс. Крови оказалось много, но пульс тоже прощупывался, и Уилл с облегчением выдохнул.
Вскоре приехала скорая помощь, и он почувствовал, как Кав подхватил его под руку и повел прочь.
— Пусть они делают свое дело, Уилл. В конце концов, с ним все будет в порядке. Это может занять некоторое время — но как знать, может, этот удар по голове встряхнет его мозги и пойдет ему на пользу.
Уилл посмотрел на мрачное лицо Кава. Он не улыбался. На самом деле он выглядел серым в голубоватом свете. Кэти стояла, обняв офицера, который вел машину. Казалось, тот вот-вот потеряет сознание.
— Я его не видел, он просто выскочил. Клянусь Богом, я его не видел.
— Сынок, мы все наблюдали, как он неожиданно оказался на дороге. В этом нет твоей вины, но мы должны пройти процедуру, ты знаешь, как это бывает. Ты ничего не мог поделать. Ты это понимаешь?
Он взглянул на Кэти.
— Повторяю, это не твоя вина. Стью ужасно вымотался. Он был сильно пьян. Он ничего не соображал. Повторяй за мной: «Это не моя вина».
— Это не моя вина.
— Видишь, я же говорю, что ты тут не причем. Всё это конечно ужасно — я не собираюсь этого отрицать — но ты можешь перестать винить себя прямо сейчас, потому что не имеет значения, кто находился за рулём. Результат вышел бы тот же. Если какой-то идиот собирается броситься наперерез быстро движущейся машине, ему в итоге придется гораздо хуже, чем он мог себе представить.
Раздался сильный стук и грохот, когда из машины скорой помощи опустили подъемник. Уилл почувствовал, как чувство вины начинает сдавливать его сердце. Это он во всем виноват. Если бы только он не разозлился на Стью. Кав посмотрел на своего друга.
