обратилась я к нему, – скажите, вам известна такая строительная компания «Стройка века»? Константин Владиславович что-нибудь говорил о ней? Может быть, как-то упоминал в разговоре?
Молоденчиков задумался.
– Нет, Татьяна Александровна, никогда не слышал от Кости такого названия, – наконец ответил он. – А что, это местная компания?
– Да, это наша тарасовская компания, – сказала я.
– Нет, не слышал, – повторил он.
– Скажите, а у вас имеются родственники на Кипре? – задала я следующий вопрос.
Молоденчиков удивленно посмотрел на меня.
– Ну, насколько мне известно, нет, не имеются. А почему вы об этом спрашиваете?
– Дело в том, что у вашего брата обнаружился билет на Кипр с открытой датой вылета. Вам об этом что-то известно? – спросила я.
– Ох… Действительно, Костя хотел побывать там. Как-то раз он об этом обмолвился. И… да, там ведь живет его родственник со стороны отца. Он там обосновался довольно давно. Но я о нем практически ничего не знаю. – Молоденчиков развел руками.
– Ну ладно, Александр Николаевич. Я посмотрела все, что мне было необходимо. Если вы располагаете временем, составьте мне, пожалуйста, компанию. Мне нужно осмотреть гараж вашего брата.
– Поехали, – согласился Молоденчиков, и мы поехали.
Ну что я могу сказать? Кажется, на сегодня фортуна устала меня ништяками потчевать. Потому что гараж был как гараж, бетонная каморка с тусклым светом, в дальнем конце – стеллаж, на котором минимум инструментов. Насос для подкачки покрышек, пара бачков всякой «химии» типа незамерзайки и дистиллированной воды. И все. Я обшарила все пространство, прошлась носом по каждой щели на стенах. Но ничего не обнаружила.
Мы договорились, что завтра встретимся на похоронах Воротниковского, я предложила подвезти Александра Николаевича, но тот сказал, что еще зайдет в Костину квартиру. И мы распрощались. Теперь мне надо будет посетить офис строительной компании «Стройка века» и выяснить, что от нее хотел Константин Воротниковский. Ведь неспроста эта компания была у него записана полностью, без зашифровки. А по пути заеду-ка за билетом на Кипр.
Никита вручил мне конверт, запакованный в прозрачный файлик для бумаг. Еще раз рассказал все то же самое: как Степаныч без задней мысли сунул конверт в железки на верстаке (оно и видно, белая бумага была в ржавых разводах и масляных пятнах) и забыл о нем. Мы попрощались, и я помчалась в «Стройку века». День клонился к вечеру, и усталость уже ощущалась. Ну да ладно, переживу.
Я припарковалась в стороне от входа в офис компании и поднялась по ступенькам. Интересно, на каком этаже шестиэтажного коммерческого центра располагается офис «Стройки века»?
Я открыла входную дверь, прошла просторный вестибюль и подошла к охраннику.
– Здравствуйте, – сказала я.
– Здравствуйте, – поздоровался молодой парень в камуфляжной форме и спросил: – Кого-то ищете?
– Мне нужен офис компании «Стройка века».
Охранник кивнул.
– Пройдете сейчас прямо по коридору до конца, там будет лестница, вот по ней и поднимайтесь на третий этаж. Офис этой компании расположен почти посередине этажа. Да там и вывеска имеется, так что не ошибетесь.
– Благодарю, – сказала я и пошла по коридору.
Найдя нужную мне комнату, я постучала в дверь, на которой висела табличка «„Стройка века“. Андрусенко Геннадий Семенович».
– Войдите, – отозвался мужской голос.
Я открыла дверь. Кабинет главы строительной компании представлял собой просторное помещение, включающее в себя приемную и собственно кабинет руководителя. Дверь в кабинет Андрусенко была открыта, а секретарша отсутствовала.
– Можно, Геннадий Семенович? – спросила я.
– Да, проходите, – пригласил Андрусенко.
Я прошла в кабинет. Он был обставлен по-современному, но без претензии на роскошь. В отделке кабинета присутствовали металл, стекло и пластик. Такой простой, но элегантный, без вычурности, стиль.
Я подошла к длинному столу, за которым сидел глава «Стройки века», и, отодвинув один из стульев, села.
– Слушаю вас, – сказал Андрусенко, светловолосый мужчина лет сорока.
– Геннадий Семенович, меня зовут Татьяна Александровна Иванова, я частный детектив. Скажите, вам известен Воротниковский Константин Владиславович?
– Да, он был у нас, – ответил Андрусенко и тут же спросил: – А что случилось? Почему вы им интересуетесь?
– Несколько дней назад Воротниковский был убит на пороге своей квартиры. Я расследую это преступление.
Андрусенко внимательно посмотрел на меня сквозь очки в дорогой оправе.
– А вы знаете, Татьяна Александровна, меня почему-то не удивляет такой финал, – произнес он.
– А что, этому были предпосылки? – спросила я.
– Вы знаете, да, были, – ответил глава компании.
– Расскажите, пожалуйста, поподробнее, Геннадий Семенович, – попросила я.
– Ну, что тут можно сказать? Этот господин имел намерение отнять наш строительный бизнес, нашу компанию.
– Ну, я так полагаю, что не сам Воротниковский намеревался это сделать, а кто-то другой? Тот, кто послал его к вам. Не так ли?
– Да, конечно, – согласился Андрусенко.
– А от чьего имени действовал Воротниковский? – спросила я. – Он ведь наверняка объявил вам, чьи интересы представляет.
– Если бы! Хоть знали бы, с кем договариваться и кого в защиту брать, – вздохнул Геннадий Семенович.
– Это как? – озадачилась я.
– А так, что Константин, мать его, Воротниковский отделывался обтекаемыми фразочками типа «это серьезные люди, с ними шутки плохи, возможны проблемы» и все такое. Он вообще скользкий был, что твой угорь. Говорил, что уполномочен вести все переговоры от имени «серьезных людей» и готов пойти нам навстречу по ряду параметров, принципиально одно – наше согласие продать бизнес.
– Вот как? – удивилась я.
– Да. Собственно, и в Тарасове периодически находились желающие купить нашу компанию. Причем предлагали за нее смешные цены, надеясь, что мы согласимся на их несерьезные предложения. И кстати, до сих пор, как мне известно, продолжают надеяться. Мы, разумеется, отвергли их предложение. Даже если бы цена была предложена реальная. Мы создали нашу компанию практически с нуля. Вложили много сил, труда и приличный капитал. Сейчас «Стройка века» продолжает успешно развиваться. Поэтому о ее продаже не может быть и речи.
– Вы все это объяснили Воротниковскому? – спросила я.
– Ну, разумеется.
– А что же Воротниковский? Как он отреагировал? – спросила я.
– По-моему, он собирался
