пор находится в реанимации? — поинтересовалась я.
— Возможно, что Анастасию уже и перевели оттуда, — неопределенно ответил бизнесмен и добавил: — Она сейчас находится в кардиологии во Второй клинической больнице.
В это время зазвонил один из сотовых телефонов Скоробогатова, и мужчина принялся обсуждать возникшую проблему с поставками, насколько я поняла из разговора.
Я сказала «до свидания», Скоробогатов кивнул, и я вышла из кабинета.
Ну что же, поеду сейчас к матери Константина Скорострельникова, возможно, она сможет прояснить что-то по поводу фотороботов.
Я подъехала к зданию больницы, припарковала свою машину и поднялась на ступеньки. Войдя в вестибюль и пройдя по коридору, я подошла к справочному окну кардиологического отделения. Около «справки» собралась порядочная очередь по причине того, что дежурная — пожилая женщина — оживленно беседовала с кем-то по телефону явно не на рабочие темы. Наконец, одна женщина из очереди громко возмутилась, и только тогда дежурная с сожалением прекратила свою болтовню и с большим неудовольствием принялась выполнять свои должностные обязанности. Очередь сразу стала продвигаться.
— Скажите, пожалуйста, в какой палате лежит больная Анастасия Владимировна Скорострельникова? — спросила я, когда подошла моя очередь.
Дежурная начала листать журнал.
— Поднимайтесь на второй этаж, палата три «А», — буркнула дежурная.
Я поднялась на второй этаж и подошла к палате. Как раз в это время дверь палаты открылась, и из нее вышла молодая женщина в белом халате. На шее у нее висел стетоскоп.
— Подождите, девушка, вы к кому направляетесь? — спросила меня доктор.
— К Анастасии Владимировне Скорострельниковой, — ответила я.
— Подождите, подождите, — остановила меня доктор, — к Скорострельниковой сейчас нельзя.
— Но мне очень нужно с ней поговорить, — сказала я.
— А кем вы ей приходитесь? Родственница? — продолжала уточнять доктор.
— Нет, не родственница, я частный детектив. Прошу вас, мне действительно необходимо поговорить с Анастасией Владимировной, — я умоляющим взглядом посмотрела на доктора.
— Видите ли, Анастасию Владимировну совсем недавно перевели из реанимации в обычную палату. Ей абсолютно противопоказаны всякие стрессы, — объяснила доктор.
— Я постараюсь ее не волновать, — пообещала я.
— Ладно, проходите, но только ненадолго, — наконец смилостивилась доктор.
Я вошла в палату. Это была довольно большая комната на одного пациента. Ну, естественно, палата класса «люкс», как же иначе. В палате находился холодильник, шкаф, кровать, прикроватная тумбочка, в углу — небольшой столик и два кресла. Около кровати стоял стул, на одной из стен висела плазма.
Анастасия Владимировна стояла у окна. Услышав, как я вошла, Скорострельникова повернулась.
— Анастасия Владимировна, — позвала я, — можно?
— Вы кто? — спросила мать Константина.
— Я частный детектив, Татьяна Александровна Иванова. Я занимаюсь расследованием убийства вашего сына, меня нанял Валериан Геннадьевич.
При упоминании о сыне лицо женщины исказила гримаса боли.
— Что вы хотели от меня? — спросила женщина.
— Только опознать фоторобот, я вас долго не задержу. Вот, пожалуйста, посмотрите на эти фотопортреты. Вы знаете этих людей? — спросила я, когда Скорострельникова взяла из моих рук листы и, посмотрев на них, вернула их обратно.
— Нет, я никого не знаю, — ответила Скорострельникова. — Послушайте, я очень устала, уходите. Мне больше нечего вам сказать.
— Только еще один вопрос, Анастасия Владимировна, и я уйду, — пообещала я. — Скажите, та девушка, которая на Большой Казачьей расцарапала лицо Константину Александровичу, она…
— Нет! — воскликнула Скорострельникова, не дав мне договорить до конца. — Больше никаких вопросов! Вы что, хотите, чтобы у меня был еще один инфаркт?
— Ну что вы, Анастасия Владимировна! Что вы такое говорите?
— Тогда уходите! — решительно заявила Анастасия Владимировна и указала мне на дверь.
Я заметила в ее глазах страх.
Не желая привлекать внимания врачей, которые могли войти в палату, поскольку разговор со Скорострельниковой приобретал эмоциональную окраску, я вышла в коридор, пожелав на прощание Скорострельниковой скорейшего выздоровления.
Выйдя с территории клинической больницы, я стала думать, в каком направлении мне двигаться дальше.
Я решила поехать в полицейский участок, который охватывал район Кумысной поляны. Я рассчитывала на помощь участкового. Ведь кто, как не участковый, знает жителей и тех, кто может к ним наведываться? Правда, стажер Афанасий Легкоступов говорил, что оперативники уже делали поквартирный обход и опрос, но что-то я очень сомневаюсь, что это сработало. Тем более что сам Афанасий признался, что открывали оперативникам двери не очень охотно и далеко не все жители.
Я приехала на Кумыску и довольно быстро отыскала местное отделение полиции. Оно находилось в одной из немногочисленных пятиэтажек, на первом этаже. Я открыла входную дверь и прошла внутрь.
— Здравствуйте, — поздоровалась я с дежурным — молодым высоким шатеном.
— Здравствуйте, — ответил он мне и спросил: — Вы к кому?
— Мне необходимо увидеть вашего участкового, — сказала я.
— Идите по коридору до самого конца, справа будет дверь. Она там одна. Это и есть кабинет нашего Алексея Михалыча Алексашина, — объяснил дежурный.
Я последовала указаниям шатена и вскоре оказалась перед дверью с правой стороны коридора. Постучав в дверь, я сразу же услышала мужской голос:
— Войдите.
Открыв дверь, я вошла в кабинет участкового. Это была небольшая комната, в центре которой за столом, заваленным папками, стопками и толстыми кипами бумаги, сидел худощавый мужчина лет сорока — сорока пяти. Обстановка кабинета участкового была весьма скромной: кроме письменного стола, в кабинете находись шкаф и два стула.
— Здравствуйте, Алексей Михайлович, — сказала я, подходя к столу.
— Здравствуйте, — ответил участковый и пригласил: — Присаживайтесь. Вы по какому вопросу?
Я придвинула к столу стул и села.
— Алексей Михайлович, меня зовут Татьяна Александровна Иванова, я частный детектив и сейчас занимаюсь расследованием убийства Константина Александровича Скорострельникова. Вот моя лицензия.
С этими словами я вынула из сумки лицензию и протянула ее участковому. Мужчина прочитал и вернул документ мне.
— А ко мне с чем пожаловали? — спросил он.
— Алексей Михайлович, посмотрите, пожалуйста, на эти два фоторобота, — попросила я и положила на стол два листа бумаги с изображениями молодого человека и девушки. — Существует вероятность, что они могут проживать в этом районе, — добавила я.
Участковый внимательно и долго изучал компьютерные портреты подозреваемых. Начал он с фоторобота молодого человека.
— Нет, этого человека в наших краях не видел, — сказал мужчина и пододвинул лист бумаги в мою сторону, после чего начал изучать фоторобот девушки.
— А девушку вы узнаете? Ее вы здесь когда-нибудь видели? — с нетерпением спросила я.
Алексей Михайлович поджал губы и неопределенно хмыкнул:
— Девушку, возможно, я и видел, но…
— Что, Алексей Михайлович? Эта девушка проживает здесь? Или приходила к кому-то в гости? — забросала я участкового вопросами.
— Однозначно я могу сказать только одно: молодого человека я у себя на участке не видел, но что касается девушки — вроде бы я
