- Господа, возможно, взаимного доверия нам и не хватает, но нас объединяет общий интерес. Не знаю, как меня, но полицию приведенные вами причины, по которым вы не внесли имя Кэрол Мардус в свои списки и не опознали её по фотографии, безусловно, не удовлетворят. Там посчитают, что один из вас покривил душой, а доказать искренность своих слов ни один из вас не в состоянии. Не в ваших интересах, да и не в моих собственных, разглашать то, о чем мы с вами здесь говорили; не стоит, чтобы они даже вообще знали о вашем визите. Это в наших с вами общих интересах. Что же касается завершения расследования, то торопиться с выводами не стоит. Убийца Эллен Тензер и Кэрол Мардус неизбежно понесет заслуженную кару. По причинам, которые я вам уже высказал, я должен лично изобличить его. Немного удачи, и это случится совсем скоро.
Он встал.
- Как бы то ни было, я выражаю вам благодарность за приход от имени своей клиентки. - И покинул кабинет - на целых пять минут раньше положенного времени.
Лео Бингэм задумчиво посмотрел на бутылку коньяка, потом взглянул на часы и, с сожалением встряхнув головой, встал и направился в прихожую. Я последовал за ним. Вулф уже заходил в лифт. Бингэм вышел на улицу, но дверь я запирать не стал, потому что остальные тоже решили, что пора, мол, и честь знать. На прощание каждый кивнул мне, а я за это проводил их взглядом, пока они спускались с крыльца. Затем возвратился в кабинет.
Встреча оставила массу пищи для размышлений, но наибольшее мое внимание привлекли откровения Бингэма. Если они с Кэрол были и впрямь настолько близки, то круг подозреваемых сужался до четырех кандидатур. Даже если убил Кэрол он сам, то все равно назвал имена тех, к кому Кэрол обратилась бы за помощью в том случае, не обратись она к нему. Размышляя над этой головоломкой, я немного постоял у окна, затем посидел за письменным столом, потом вновь постоял. Кто? Который из четверых? Моя задача по глупости и безнадежности чем-то напоминала пасьянс "солитер" убийцу предстояло вычислить на основании анализа их слов, жестов и манеры поведения. Если, конечно, не обладать способностью видеть их насквозь. Как я ни старался, у меня ничего не получалось.
Беда ещё заключалась в том, что мы плохо представляли, сколько времени оставалось в нашем распоряжении - месяц, неделя или всего один день. А то и час. Кремеровские ребята быстро выяснят всю подноготную Кэрол Мардус и начнут допрашивать близких к ней людей. Первым, вероятно, вызовут Уиллиса Кинга, а затем, наверно, и остальных. Кто-то из них вполне может расколоться, и вот тогда мы влипнем по самые уши. Огромная разница: просто умалчивать о том, о чем тебя не спрашивают, или скрывать важные сведения при допросе, не говоря уж о том, чтобы давать ложные показания. Кремеру достаточно только услышать намек о существовании связи между Кэрол Мардус и подкидышем, либо о том, что Кэрол у нас побывала, чтобы примчаться к нам сломя голову, ворваться в кабинет и спросить Вулфа в упор, слышал ли тот про Кэрол Мардус. И тогда нам крышка. Даже не припомню, когда мы ещё настолько жутко рисковали. Я не нашел ничего лучшего, чем оправиться на кухню и, чтобы отвлечься, точить лясы с Фрицем. В противном случае я поднялся бы в оранжерею и предъявил Вулфу ультиматум: ввиду того, что он, не посоветовавшись со мной, выболтал наши тайны Кингу и Хафту с Бингэмом, то и я оставляю за собой право трепаться без его разрешения направо и налево; а раз так, то пусть он либо увольняет меня, либо перестанет возиться с этими проклятыми орхидеями и займется делом. Я решил дождаться, пока Вулф спустится и, если он поинтересуется, есть ли у меня предложения, запустить в него чем-нибудь увесистым.
И застанет он меня не в кабинете, ибо я не собирался торчать там как фазан, дожидаясь, пока меня насадят на вертел. Нет, я встречу его в прихожей, стоя, лицом к лицу. И пусть на пощаду не рассчитывает.
Сказано - сделано. Дождавшись, пока задребезжал спускающийся лифт, я вышел в прихожую и занял пост перед его дверью. Лифт с лязгом остановился, и Вулф увидел, что его встречают. Я уже разинул было пасть, чтобы произнести заранее отрепетированную фразу, когда в дверь, и мы с Вулфом дружно повернули головы в её сторону. За прозрачным лишь с нашей стороны стеклом стоял инспектор Кремер.
Глава 17
Мы оторопело уставились друг на друга. Слова или жесты нам были ни к чему.
- Пошли, - кивнул Вулф и устремился к кухне. Я молча последовал за ним. В кухне Фриц, стоя у раковины, сбрызгивал кресс-салат талой водой. На наши шаги он обернулся и, увидев потемневшее лицо Вулфа, едва не упал.
- На крыльце мистер Кремер, - известил его Вулф. - Мы с Арчи покидаем дом через черный ход, а когда вернемся, сами не знаем. Но, безусловно, не сегодня. Не впускай его. Навесь на дверь цепочку. Скажи ему, что дома нас нет, и больше ничего. Ни слова. Если он вернется с ордером на обыск, тебе придется ему открыть, но язык держи на привязи. Ты даже не знаешь, во сколько мы ушли из дома.
В дверь позвонили снова.
- Ты все понял?
- Да, но...
- Тогда ступай.
Фриц с горестным видом направился к входной двери.
- Пижамы и зубные щетки берем? - спросил Вулф.
- Некогда. Если с ним Стеббинс, то Кремер сообразит послать его на Тридцать четвертую улицу, чтобы отрезать нам путь к отступлению.
- Деньги у тебя есть?
- Недостаточно. Я возьму еще. - Я хотел было рвануть по лестнице в свою комнату, но Фриц уже, навесив цепочку, приоткрывал дверь, и мне пришлось, ступая на цыпочках, прокрасться в кабинет. Открыв сейф, я, не считая, извлек из него пачку денег, закрыл дверцу, установил код на замке и, снова на цыпочках, выбрался в прихожую. Вулф уже спускался по лестнице с дюжиной ступеней. Я быстро догнал его и решительно возглавил шествие. Покинув дом, мы поднялись на четыре ступеньки и прошли вдоль кирпичной стены, усаженной кустарником, к калитке с замком "хочкисс". Затем мы миновали узкий проход между двумя домами, благополучно выбрались на Тридцать четвертую улицу и свернули налево. Смысла останавливаться и оглядываться по сторонам не было; вряд ли Кремер заранее установил за нами слежку. В противном же случае, мы все равно узнали бы об этом довольно скоро.
Трудно поверить, что Вулф, который ходит пешком крайне мало и редко, способен передвигаться с таким проворством, однако, едва поспевая за ним, я в очередной раз убедился в его прыти.
Более того, на ходу он даже ухитрялся разговаривать.
- Арчи, за нами следят?
- Сомневаюсь. Мы ещё ни разу не удирали от них таким образом. Да и потом, зачем за нами следить? Скорее нас арестовали бы сразу.
Для июльской субботы прохожих на тротуаре оказалось неожиданно много. Мы с Вулфом расступились, пропуская подвыпившего забулдыгу, пьяно размахивавшего руками, затем снова сомкнули ряды.
- Нам непременно нужно останавливаться в отеле? - спросил Вулф.
- Нет. Ваши фотографии слишком часто мелькают в газетах. Сейчас мы завернем за угол и замедлим ход. У меня есть одно предложение. Сегодня утром, навестив мисс Вэлдон на Лонг-Айленде, я подумал, что нам может понадобиться надежное убежище, и попросил у неё ключ от её дома на Одиннадцатой улице. Он у меня в кармане.
- А за её домом не следят?
- С какой стати? Там же никого нет. Все уехали на Лонг-Айленд.
На углу мы немного постояли, дожидаясь, пока красный свет сменится зеленым, перешли на противоположную сторону Тридцать четвертой улицы и направились в сторону центра по Девятой авеню. Прыти у Вулфа уже слегка поубавилось, и мы перешли на более медленный аллюр.
- Осталось меньше двух миль, - успокоил его я. - А хорошая разминка на свежем воздухе позволяет поддерживать бодрость духа и форму. Таксисты же слишком болтливы. Стоит, например, одному из них ляпнуть во время обеденного перерыва: "Ниро Вулф сам вышел из дома. Я только что подбросил его на Одиннадцатую улицу", как новость эта мигом разнесется по всему городу. Можем, если хотите, заскочить в бар пивка попить и перевести дух. Скажите - когда.
- Арчи, это ты слишком много болтаешь. Ты разве забыл, как мы с тобой карабкались по черногорским скалам, словно горные козлы *(*См. Рекс Стаут "Черная гора")?
- Нет, этого я никогда не забуду!
По пути мы заглянули в магазинчик на углу Шестой авеню и Двенадцатой улицы, и в результате вошли в вестибюль дома Люси, навьюченные, как верблюды. Чего мы только ни набрали: ветчина, солонина, осетрина, анчоусы, салат, редис, зеленый лук, огурцы, апельсины, лимоны, персики, сливы, три сорта крекеров, кофе, масло, молоко, сливки, четыре сорта сыра, яйца, маринованные огурчики, оливки и дюжину пива. А вот хлеба покупать не стали. Если земной путь Фрица, непревзойденного хлебопека, оборвется, Вулф, наверно, хлеба больше и в рот не возьмет.
В десять минут восьмого, войдя в кухню, я избавился от львиной доли поклажи и засек время, а уже без четверти восемь, когда я закончил расставлять все по местам, Вулф успел состряпать ужин.
