- Я постою.
- Тебе виднее. Так, что нужно-то?
- Историю хочу тебе одну рассказать, и на вопрос тебя давно мучающий ответ дать.
- Да что ты? - Барон сел за свой стол и, подперев подбородок кулаками, вперил в Стаса напущено внимательный взгляд. - Ну, слушаю.
Громов рассказал всё, о чём слышал от покойного Виктора Кочанова. По ходу повествования Кирилл Андреевич несколько раз менялся в лице. По окончанию хрипло выдавил из себя:
- От кого тебе это известно?
- От того, которого ты до сих пор ищешь. Мужика, который тем утром в камышах сидел. А звали его Виктор Кочанов. Погоняло Кочан, - прямо ответил Стас. Сейчас он уже ничем не рисковал.
Бронский с силой отёр побледневшее лицо ладонями.
- Ты же мужик не глупый, прекрасно понимаешь, что я могу тебе и не поверить. Мало ли сейчас разных прохиндеев.
- Понимаю, - кивнул Громов. - Но тогда ты, Барон, не человек слова, каким тебя многие авторитеты знают. По-другому на тебя посмотрят.
- Слушай, нахалёнок! - неожиданно закипел Барон. - Ведь отсюда тебя могут и прямиком на кладбище вынести!
- Знаю, - снова согласился Стас.- Но не такой уж я и наивный, каким кажусь на первый взгляд. Если я отсюда не выйду через пять минут, то ровно через час Воры узнают, что ты за пидора мазу тянешь. - Здесь Громов, конечно же, блефовал. А куда ему было деваться? - А Василий Стрельцов, - также спокойно, без тени страха в голосе продолжал Стас. - Наконец-то узнает, кто же убил его отца. Жутко хочется ему с убийцей расквитаться.
Голова Барона неожиданно обмякла и едва не ударилась об поверхность стола. Удержал в миллиметре.
- Пошёл вон, змеёныш, - словно гадюка, которую не до конца удавили, прошипел Барон.
Стас, пока это ещё было возможным, беспрепятственно вышел за ворота фирмы, ленивой походкой прошёлся мимо охранника и, лишь скрывшись за углом дома, припустил, что было духу. Пробежав несколько кварталов, остановился. Сердце бешено колотилось, из лёгких со свистом вырывался воздух, по спине и лицу струйками стекал холодный пот. А душа ликовала! Конец Стрельцову! Не то, что будущей короны, жизни лишится. Барон обязательно отомстит убийце кровью за своего сына. Позже эйфория сменилась настороженностью. Не было никаких гарантий, что прольётся кровь не Стрельцова, а его собственная...
Глава 22.
Оставшись наедине с самим собой, Бронский распорядился ни с кем его не соединять, всех ожидающих его "аудиенции" отослать куда подальше и вообще его не беспокоить, даже если вдруг начнётся ядерная война. Запершись в своём кабинете, взялся накачиваться лошадиными дозами спиртного, стараясь смыть им чёрные воспоминания давно минувших дней.
... После похорон своего сынишки Барон крепко за воротник стал закладывать. Налижется ядрёного самопала и ну сопли со слезами мешать. Не уголовный авторитет, а самая что ни на есть тряпка половая. В редкие часы трезвости порывался Киря броситься на поиски пропавшей невесть куда зазнобы. Хотелось ему расспросить сына её, Васеньку, что же там, на озере, произошло, что сынок его на корм рыбам пошёл. И почему он, Васенька, не смог ему помочь от погибели уберечься. Но только соберётся Барон в путь-дорогу, как снова самогон под руку подворачивается. И снова сопли и слёзы.
Пока Барон горькой своё горе заливал, вернулся в родные края отмотавший свой срок законный муж той зазнобы Степан Стрельцов. Этакой дородный деревенский мужичище с очень непокладистым характером. До тюрьмы-то буяном слыл, и после и вовсе ополоумел. Нащебетали Степану "люди добрые", что жёнушка его, верно, расправы лютой боясь, из деревни сбежала. Ведь блудила она, пока муженёк дань Хозяину платил. И указали на того, с кем она амуры крутила. Рассвирепел Стёпа, влил в себя бутыль самогона и до хаты этого фраера пушистого подался.
- Открывай паскуда! - орёт и пудовыми кулачищами сверху в дверь барабанит, да сапогами грязными снизу её обрабатывает. Того глядишь, и высадит скоро.
Барон голову тяжёлую оторвал от загаженной столешницы да как рявкнет, что есть мочи:
- Пошли все на хер отсюда!
А за дверью униматься и не думают. Дверь-то вот-вот с петель сковырнётся.
- Ну, гады! - Поднявшись со стула, прорычал Барон и кривой походкой к двери подался. Щеколду отодвинул. Степан под весом своим в хату и ввалился. Да прямиком своей широкой грудью на Барона. На пол свалились. Колотит его Степан кулаками по голове да слюной поливая, приговаривает:
- Хороша моя баба была? Как ты её харил, пока я в зоне петухов драл? А, ну отвечай! Молчишь! Вот я тебе сейчас очко сам порву!
Киря и так, и эдак из-под туши Стёпкиной выбраться пытается. Всё тщетно. Долго они так по полу елозили, пока возле печки не оказались. Нащупал Барон свободной рукой топор, который завсегда там стоял, да хватанул им Стёпку по голове. Хорошо хватанул. Лезвие наполовину в череп провалилось. Раз только ухнул Степан, словно филин старый, и навсегда замолк. Барон спихнул с себя окровавленное тело, с пола поднялся, холодной водой из умывальника ополоснулся, дерябнул полную кружку самогона, вышел на двор и соседей кликнул. Через час дом Барона ментами кишел, как пруд лягушками. Кирилл не отпирался. Признанку накатал. А потом через суд снова к Хозяину потопал...
Кириил Андреевич помотал головой. Воспоминания тяжёлой волной откатили в сторону.
- Ну, Вася, Вася, - вслух бубнил он. - Какая же ты всё-таки падла. Сынка моего загубил. Ведь догадывался я. А я-то, старый дурень, мазу за тебя тянуть хотел. Людей честных околпачить вздумал. Не-е. Не выйдет у тебя ничего. Если сам придушить не смогу, то люди не корону на тебя наденут, а башку по самые ноги оторвут...
Да, обложил Стас Барона со всех сторон и капкан захлопнул. Теперь уже никуда не денешься. Слово своё держать придётся... В общем, попал, как не крути.
Бронский, хотя и пребывал в изрядном подпитье, трезво осознавал, что этот день в его жизни может быть последним. Потому дело, что задумал, подстраховал. Разыскав визитную карточку гостиницы, оставленную Лисом, снял трубку телефона. Ответили сразу.
Не прошло и четверти часа, как Лис уже сидел напротив Барона со стаканчиком виски в руках.
- Только об одном прошу тебя, Рома, - взмолился Кирилл Андреевич. - Ни о чём меня не спрашивай. Только слушай внимательно и запоминай.
Лис кивнул в ответ.
- Я, Рома, натуральное дерьмо! И нет мне никакого оправдания. Дерьмо - потому как за пидора мазу потянул. Воровским генералом хотел его сделать. Я о Стрельцове говорю. Опустили его в зоне люди за стакачество. Вот, - он подал Лису заранее составленный список лиц, которые сей факт, могут подтвердить. Очень авторитетных лиц.
Липатов пробежал глазами по пляшущим "ламбаду" строчкам, потом сложил лист вчетверо и сунул во внутренний карман своего пиджака.
- Всё, Рома. Я всё сказал. А теперь иди. - Барон подошёл к окну и отрешённо уставился куда-то вдаль.
- Это хорошо, что ты вовремя во всём сознался, - поднимаясь со стула, изрёк Лис. - Думаю, что сходняк примет это во внимание.
- Прошу тебя, иди, - глухо простонал Бронский.
- Ухожу, но напоследок всё-таки хочу у тебя кое-что спросить. - Лис застыл в дверях.
- Спрашивай, - разрешил Барон.
- Ты знаешь, кто такой Кочан?
- Это очень уважаемый среди нас человек. Но только не вздумай его искать. Зря время потеряешь. Мёртвые не разговаривают.
Барон был больше чем уверен, что об этом человеке Стрельцов уже "позаботился".
- Прощай, - тихо проронил Лис и покинул кабинет Кирилла Андреевича.
И тот, и этот понимали, что такой проступок в жестоком уголовном мире не прощается. Барону придётся встретиться либо с пулей киллера, либо самому накинуть на себя удавку.
Липатов, забрав одуревших от безделья телохранителей, ближайшим самолётом вылетел в столицу. Из аэропорта немедля отправился к Королю. Король, выслушав повествование Лиса от начала до конца, покачал головой.
- Да, людям свойственно ошибаться, - философски заметил он. - Роман, позаботься о Бароне. И встреться со всеми людьми из его списка.
- Хорошо, Анатолий Константинович. Сделаю всё, как сказали, - шагнул к выходу Липатов.
- Постой, Роман, - остановил его Зарубин. - Ты сам лично поедешь на коронацию и прилюдно расправишься с этим педерастом.
- Понял, - коротко кивнул Лис и вышел из квартиры.
Решать судьбу накосорезевшего авторитета Лис пока не торопился, надеясь на его благоразумие - не ждать выстрела со стороны, а по собственному желанию покинуть этот грешный мир.
Глава 23.
В то время как Роман Липатов с телохранителями ожидали посадки в самолёт, Бронский созвонился со Стрельцовым и назначил ему встречу в лесочке в западной части города.
- Тебе что, дядя Киря, свежим воздухом в компании со мной подышать захотелось? - усмехнулся Василий Степанович.
- Да, Вася. Очень хочется. Подъезжай. Встретимся там через полчаса.
Умереть, не взглянув в глаза детоубийцы и не сказав ему "пару ласковых", Барон просто не мог. А если повезёт, то и расквитаться с ним лично...
