– Ну хорошо, я согласна. Что надо делать? – поинтересовалась журналистка.
– Позвонить завтра таксидермисту, договориться с ним о встрече, ну, и, разумеется, взять у него интервью.
– А если он откажется?
– Антон согласится, – заверила я Светлану. – Он сам заинтересован в этой встрече и даже ждет звонка. Сейчас мы составим с тобой список вопросов, которые надо будет ему задать, а также обозначим темы, которые лучше обходить.
Кулько тут же полезла в свою сумочку, достала из нее ручку с блокнотом и стала записывать то, что я говорила.
– Ну, вот и все, – подвела я итог. – Для первой встречи этого будет вполне достаточно.
– Таня, извини, но ведь это совершенно пустые вопросы. Просто детский сад какой-то. – Светлана вдруг решила проявить профессиональное рвение, начала меня критиковать. – Журналисты не должны обходить острые углы, понимаешь? По-моему, надо обязательно поинтересоваться, где Антон берет животных и каким образом умерщвляет их.
– Ни в коем случае! Света, пойми, на данном этапе перед тобой стоит задача притупить бдительность таксидермиста, дав ему понять, что ты видишь в нем талантливого художника.
– А если я не вижу? Точнее, не видела ни одного его чучела?
– Тебе надо расположить Антона к себе, и тогда, я уверена, он покажет тебе свои работы.
– Ну я не знаю… Если ты считаешь, что надо действовать именно так… Ладно, я буду задавать только те вопросы, которые ты порекомендавала, – согласилась Кулько, но без особого удовольствия.
– Теперь самое главное: тебе придется представиться журналисткой из газеты «Тарасовский вестник» Анной Лифановой.
– Это еще зачем? – удивилась Светлана. – Значит, информацию буду добывать я, а воспользуется ей моя конкурентка? Где справедливость?
Я попыталась успокоить журналистку, которой овладела профессиональная ревность:
– Лифанова об этом ничего не узнает. Ее имя нужно лишь для прикрытия. Сама посуди, если ты представишься корреспонденткой «Покровской волны», согласится ли Антон на встречу?
– Городецкий не соглашался. Вероятно, и Хмельков найдет предлог, чтобы отказаться, – предположила Кулько после некоторых раздумий. – По-моему, я поняла, в чем моя ошибка: не надо сразу называть издание, в котором я работаю.
А по-моему, ошибка этой девушки была в другом – ей не надо было устраиваться на работу к Коврову. Впрочем, и подобный опыт может пригодиться в жизни.
– Да, Света, ты начинаешь правильно мыслить. Итак, поскольку тебе придется представиться таксидермисту Лифановой, то надо будет несколько изменить внешность, чтобы стать похожей на нее.
– А он что, уже ее видел?
– Нет, но я под видом этой журналистки приходила в университет на кафедру анатомии и физиологии, где работает Лазарева, – я напомнила Кулько, какую роль в становлении Антона как таксидермиста играет Таисия Вениаминовна. – Поскольку Анна брюнетка, мне пришлось воспользоваться париком. Я тебе одолжу «черное каре», оно лежит у меня в машине.
– Может, я назову любое имя, что называется, от фонаря? – Света так и пыталась сделать по-своему.
– Пойми, подготовительная работа была проведена от лица Лифановой, значит, позвонить завтра Антону должна именно она. Ясно?
– Ясно, – кивнула Кулько. – Таня, а можно мне с Владимиром Николаевичем посоветоваться? Вдруг он не одобрит эту тему?
– Ну, если ты не можешь принять решение самостоятельно, то посоветуйся с Ковровым. Только прямо сейчас – мне надо твердо знать, что завтра утром ты позвонишь Антону. В противном случае мне придется обратиться за помощью к другой журналистке. У меня одна знакомая в «Тарасов-сити» работает…
– Ладно, не буду отвлекать Владимира Николаевича. В конце концов, надо когда-то начинать самостоятельно искать сюжеты, – вполне здраво рассудила Кулько. – Хорошо, я надену парик, хотя мне черный цвет совершенно не идет.
– Это еще не все. Ты девушка высокая, мы с Лифановой пониже будем.
– И что же делать?
– Оптимальный вариант – назначить встречу в кафе и прийти туда пораньше. Если вы будете общаться сидя, твой рост не так будет бросаться в глаза.
– Я всегда считала, что мой высокий рост – это плюс, а теперь выходит, что минус, – расстроилась девушка.
– Конечно, плюс, просто тебе завтра не на подиум надо, а в другое место, да еще под другим именем.
– Я понимаю. – Светлана обреченно вздохнула.
Подошла официантка и принесла мне вторую чашку кофе.
– Спасибо. Счет подготовьте, – попросила я ее.
Она посмотрела на Кулько.
– Не надо счета, – сказала Светлана, и официантка удалилась. Заметив недоумение на моем лице, журналистка пояснила: – Я ведь говорила тебе, что этот ресторан принадлежит моему парню, так что ужин за счет заведения. Миша мне так сказал.
– Ну, если вы так решили, то я ничего против не имею. Спасибо за угощение.
Я допила эспрессо, и мы со Светой вышли из ресторана. Она помахала рукой парню, сидящему в «Ауди», но направилась не к нему, а к моей машине. Я вынула из бардачка пакет с черным париком и дала напоследок еще несколько ценных указаний:
– Света, запомни, тебе надо связаться с Антоном завтра утром, часиков в девять. А главное – не забудь надеть на встречу с ним этот парик.
– Я поняла, поняла. – Кулько оглянулась и снова помахала рукой своему парню.
– Информируй меня о каждом своем шаге. Созвонишься с ним – набери мне. Встретишься с ним – снова позвони мне.
– Хорошо.
– Ну все, беги к своему Мише. Пока!
Я смотрела девушке вслед и думала, как бы она завтра что-нибудь не перепутала. Быть влюбленной – это, конечно, здорово, но пылкие чувства иногда мешают работе. Услышала ли она все мои увещевания? Не захочет ли проявить инициативу? Света села в «Ауди» и поехала в центр Покровска, а я направилась в Тарасов.
Как же перевернулась система ценностей! Прессу уже не интересуют положительные герои. Журналистов хлебом не корми, а дай материал про какого-нибудь отъявленного негодяя, кровожадного убийцу, серийного маньяка. Читатели просто не поверят, что рядом с ними живут люди, которые способны проявлять сострадание к ближним и уж тем более к братьям нашим меньшим. Я рассказала Кулько о том, какой на самом деле Городецкий, и ей показалось, что таких людей не существует по определению. Зачем лечить лису, если можно потратить эти деньги на шопинг, SPA и развлечения для себя или членов своей семьи? Зачем держать животных, если нельзя извлечь из этого прибыль?
Хорошо, хоть к таксидермии у нас отношение было одинаковое. Света согласилась со мной, что изготовление чучел – дело очень деликатное в этическом смысле. Нельзя хватать любое подвернувшееся под руку животное, чтобы превратить его в таксидермическую скульптуру. Тут нужен очень тонкий, избирательный подход. Только у Хмелькова с Лазаревой имелось иное мнение на сей счет. И эти персонажи были как раз в формате того покровского издания, которое представляла Светлана Кулько.
В половине девятого утра я проехала по улице Алексея Толстого мимо таксидермической мастерской. Судя по открытому окну, Хмельков был уже там. Завернув за угол, я, как и в прошлый раз, припарковалась около офисного здания, выключила двигатель и надела наушники. Фоновый шум подтверждал, что в мастерской кто-то есть. Периодически слышались шаги, звон посуды, покашливание. Мне было важно убедиться, что Света не только позвонит Антону, но сделает это вовремя, до того, как Лазарева соберется наводить справки о журналистке Лифановой. Таисия Вениаминовна хотела заняться этим вопросом после второй пары. Я была убеждена, что она откажется от этой затеи, если узнает, что Анна никуда не пропала, а все-таки позвонила ее ученику. Только Кулько не спешила выполнять свое обещание. Часов до десяти я особо не нервничала, а в начале одиннадцатого не выдержала и набрала мобильный номер Светланы.
– Алло! – ответила она шепотом.
– Света, как твои дела?
– Таня, извини, у нас совещание, я не могу говорить, – после этих слов журналистка сразу же отключилась.
Время подходило к одиннадцати, а Кулько все еще не звонила таксидермисту. Я не верила, что совещание длится уже два часа. Мне вдруг подумалось, а не морочит ли Светочка мне голову? Вдруг она все-таки решила посоветоваться с главным редактором, и он не одобрил нашей с ней инициативы? Идти со мной на откровенный конфликт Володька не захотел и посоветовал своей сотруднице просто тянуть время, не отказываясь от своих обещаний, но и не выполняя их. В таком случае мне надо было срочно менять планы. Только я так подумала, как в наушниках послышался отдаленный голос.
– Да, это я. Очень приятно. Польщен… Не вижу причин, чтобы вам отказать. Давайте не будем откладывать нашу встречу. Хорошо, в час дня в кафе «Дилижанс». Анна, а как я вас узнаю? Брюнетка в красной кофточке? Я запомню. До встречи! Yes! – воскликнул Антон, закончив разговор с журналисткой.
