Ознакомительная версия.
Но самое отвратительное заключалось, конечно, даже не в том, что он надругался над трупом девушки. Он соучастник Милы, а она украла двести тысяч евро! Колоссальная сумма!
И зачем он вообще рассказал Милке о том, что прочел в планшете Пирской? Причем прочел не за один раз, а читал практически каждый день, как роман, просто от скуки, в то время как ей приходилось покидать урок, выходить из класса и спускаться в актовый зал, где шла репетиция концерта. У многих в классе есть планшеты, и каждый развлекается как может. В основном все «чатятся», переписываются с подружками, друзьями или, что не редкость, пользуются планшетом вместо учебника. Понятное дело, что администрацией лицея планшеты запрещены, да кто их слушать-то будет? В лицее учатся детки состоятельных родителей, и попробуй им что-нибудь запретить. А уж Ленке Пирской в жизни бы никто ничего не запретил, она «отличница, спортсменка, комсомолка»… Господи!
Вообще она девчонка была классная, списывать давала, нормально к нему относилась, никогда нос не задирала, хотя могла бы, как другие: и умная, и родители «крезы», и красивая, и одевалась лучше всех в классе. Видно было, что она далеко пойдет, что папочка отправит ее учиться в Оксфорд или Кембридж, что впереди ее ждет нормальная, интересная, сытая и полная удовольствий жизнь.
И чего ей не сиделось дома? Чего потянуло на подвиги? Этот побег…
Они договаривались с парнем со странным ником «Гюго» о побеге в подробностях, обговаривая каждый шаг, перемежая все эти серьезные и полные романтического бреда разговоры признаниями в любви. Ленка Пирская была влюблена не на шутку, и ради этого парня она решила бросить родителей, дом, лицей, город, а может быть, даже и страну… Хотя по разговорам чувствовалось, что он вроде бы как и не парень, а взрослый, умный мужик. И что у них все серьезно.
Однажды, когда Вадим заглянул к сестре домой на ужин, взял и от нечего делать рассказал о Ленке, о ее планах.
– Как ты сказал? Пирская? Она что, дочь того самого Михаила Пирского?
Ну и закрутилось. Милка завелась, сначала в шутку предложила как бы похитить ее и попросить за нее выкуп, а потом так расфантазировалась, что все свои умственные силы бросила на то, чтобы придумать способ передачи выкупа…
Вадим смеялся, поедая макароны с сыром, Милка же ходила по кухне с задумчивым видом, и он даже не предполагал, что мысли ее, отчаянные, к тому времени улетели уже далеко-далеко, в сторону Лазурного берега…
– Послушай, мы же не совершим никакого преступления, – выдала она наконец, когда злодейский, иначе и не назовешь, план уже созрел в ее шальной голове. – Ленка-то твоя к тому времени уже уедет – ту-ту! Ее будут искать, это факт, но она же ясно написала своему Ромео, что хочет заодно проучить родителей, чтобы они вспомнили о ее существовании, чтобы испугались, что могут потерять ее… А это значит, что она будет вне досягаемости, отключит телефон и все такое.
– Мила, как ты правильно заметила – «заодно»… То есть у нее в мыслях не сам побег, а нечто куда более серьезное, суть чего я просто не понял, вероятно, об этом они договорились намного раньше…
– Это ты к чему? – раздраженно спросила Мила. – И почему это ты считаешь, что основная причина побега – нечто, как ты выражаешься, серьезное?
– Да потому что я знаю Лену! Мы долгое время сидели за одной партой. Вернее, за одним столом. Можешь мне поверить, она не какая-то там легкомысленная дура, которая способна была бы просто так сбежать с парнем из дома! Посуди сама: ну кто мог бы ей помешать встречаться с парнем? Она живет с матерью, которой есть дело только до ее нового мужа-художника. Лена, по сути, предоставлена сама себе. Да она при желании могла бы приводить парня прямо к себе домой, в свою комнату, и мать бы не заметила! Или же, при ее-то деньгах, уж если бы ей понадобилось вести активную личную жизнь…
– Ты имеешь в виду: половую жизнь? – усмехнулась Мила, с недоверием глядя на брата.
– Пусть даже так. Хотя это слишком грубо, поскольку, повторяю, ты не знаешь Лену…
– И что? Дальше-то что? Закончи уже свою глубокую мысль!
– Она могла бы снять квартиру для встреч, вот, – наконец, выдал он.
– Может, и сняла, просто никто об этом не знает. Вадя, ты не улавливаешь самое главное: девочка собирается исчезнуть на какое-то время и не давать о себе знать, чтобы ее родители по-настоящему испугались, забеспокоились, чтобы подняли тревогу… Безусловно, через несколько дней, я думаю, она позвонит им или вообще вернется домой. Но пока ее нет, мы можем подлить масла в огонь и представить ее исчезновение как похищение, понимаешь? И потребовать за нее выкуп!
– И?..
– А чтобы они не сомневались в том, что дело на самом деле обстоит очень плохо, что похитители – серьезные люди, может быть, даже настоящие отморозки, мы должны предоставить им доказательства этого!
– Какие еще доказательства?
– Предположим, подкинем богатенькому папочке отрубленный пальчик дочки!
– Мила, ты в своем уме? Где ты возьмешь такой палец?
– В морге, где же еще?! У меня подружка в свое время училась в меде, так их частенько в морг приводили, чтобы они покойников не боялись. А она постоянно там в обморок грохалась… Но родители такие бабки заплатили, чтобы она медицинский окончила, что ей просто необходимо было как-то преодолевать себя. Она рассказывала мне, как в свободное от лекций время присоединялась к другому потоку и с другими группами студентов ходила в морг. По-моему, отличная мысль – изобразить из себя студентку, попасть в морг, все там осмотреть, изучить…
– Ты что, будешь искать женский труп…
– Труп молоденькой девушки, у которой тоненькие пальчики…
– Мила, да ты рехнулась!
Вадим очень хорошо помнил этот разговор, он длился не один час. Мила распалялась все больше и больше, убеждая его в том, что никакого преступления они не совершат, что мертвой девушке, которую Мила выберет для того, чтобы лишить ее пальца, будет не больно. Да и Пирский отстегнет нужную сумму, когда увидит палец дочери. А уж когда Лена вернется домой, он будет так рад, так рад, что и думать забудет о своих деньгах.
Да, конечно, он поймет, что его обманули, обокрали, но зато он обретет свою дочку – живую и здоровую.
– Мила, Пирский – тоже серьезный человек. Он это дело так не оставит. Он обратится в полицию, и нас будут искать. И когда найдут – мало нам не покажется. Это большие сроки, тюрьма…
– Нас не поймают, Вадя, понял? Я даже придумала способ передачи денег! Я тебе все расскажу, в деталях!
– Послушай, раз ты все это придумала, вот сама и действуй! И деньги все себе забирай, мне ничего не нужно.
– Я и буду действовать, но мне понадобится твоя помощь. Да, я, безусловно, многое возьму на себя, тебе останется лишь одно: добыть палец…
…В дверь снова позвонили. Мила, чуть ли не пританцовывая, пошла открывать.
– Кто там? – спросила она, посмотрев в глазок. И, повернувшись к Вадиму, прошептала: – Какие-то женщины…
Нечаев заглянул в кухню, где Маша собирала корзины с едой. Настроение у него было приподнятое, он весь светился от радости.
– Ты свинину с чем замариновала, с уксусом или в сметане?
– Я сделала три контейнера шашлыка: с вином, уксусом, сметаной. Меня Инга попросила.
– Вот как? Ну, здорово! С утра пирогами пахло, надеюсь, это мои любимые – с зеленым луком и яйцами?
Он вел себя ну просто как мальчик. Бегал, чуть ли не пританцовывая, по квартире, приставал к хмурой и озабоченной приготовлениями к пикнику Инге, совал свой нос во все, что имело отношение к предстоящему празднику.
Все началось вчера вечером, когда Инга позвонила Маше и сказала, что они с Нечаевым на днях уезжают в Москву, что это не телефонный разговор, и попросила ее срочно приехать поговорить.
Гриша в тот вечер тоже собирался в командировку, хозяйка «Ивового дома» Илона попросила его сопроводить ее сначала в Питер, а потом, быть может, и в Москву, она собиралась что-то там покупать, по хозяйству, и ей нужен был помощник, грубая мужская сила.
– Ей грузчик нужен, что ли? – ворчала Мария, укладывая вещи мужа в дорожную сумку. – Что она хочет покупать? Мебель?
– Да вроде того… Что-то из карельской березы… Но только не простую мебель, а антикварную…
– Да, Гриша… Мы и не заметили, как превратились в людей второго сорта, в слуг. Ты – слуга своей Илоны, а я прислуживаю парочке журналистов-сволочей. Прямо из головы не выходит эта нечастная Лариса Тунцова… Она умерла, дети ее сиротами остались, Тунцов в больнице лежит, а моя сладкая парочка собирается в Москву! Надеюсь, что их туда пригласили для того, чтобы призвать к ответу… Хотя… У них такие счастливые лица, словно им премию пообещали.
Гриша тоже выглядел озабоченным перед поездкой, чувствовалось, что и ему стыдно перед женой за то, что его хозяйка решила использовать его в качестве грузчика.
– Ладно, Гриша, ты не переживай особенно. Все-таки она хорошая, эта твоя Илона, нет-нет, я не в том общепринятом смысле слова, – поспешила пояснить она свои слова, – а именно по отношению к тебе. Конечно, поезжай, кто знает, может, пока вы будете в поезде или самолете…
Ознакомительная версия.
