Ознакомительная версия.
– Ладно, Гриша, ты не переживай особенно. Все-таки она хорошая, эта твоя Илона, нет-нет, я не в том общепринятом смысле слова, – поспешила пояснить она свои слова, – а именно по отношению к тебе. Конечно, поезжай, кто знает, может, пока вы будете в поезде или самолете…
– Туда – самолетом, оттуда, думаю, поездом, с каким-нибудь старинным креслом из карельской березы или кушеткой… – Ей показалось или нет, что он старается не смотреть ей в глаза. Бедный Гриша, так волнуется!
– Так я что говорю-то? Может, будете долгое время вместе, глядишь, и подвернется удобный случай, чтобы вернуться к разговору о доме. И если она снова предложит тебе его в качестве подарка, не будь таким принципиальным, Гриша, я прошу тебя, соглашайся!
– Посмотрим, Маша…
А потом позвонила Инга и попросила Машу срочно приехать. Успела сказать только, что они собираются в Москву, чтобы Маша поскорее приехала, помогла собраться.
– Думаю, что я заночую у них, Гриша, – сказала с сожалением в голосе Маша. – Не ночью же возвращаться. У них всегда так, когда кто-нибудь из них собирается в дорогу, им нужно подготовить одежду, костюмы, обувь, где-то пятно вывести, что-то починить… Саша, когда курит, всегда мнет сигарету и пеплом прожигает такие шикарные и дорогие вещи! Не выбрасывать же! Вот я и чиню, ставлю незаметные заплаты, а один раз даже красной краской маскировала дырку… Это было за два часа до прямого эфира!
– Да ты не переживай, Машенька, поезжай. Я сейчас тебе вызову такси.
– Гриша, что-то ты сегодня какой-то не такой… Может, у тебя болит что?
– Нет, ничего не болит, Маша… Вещи ты мне уже собрала.
– А бутерброды? Может, успею еще приготовить?
– Маша, у меня есть деньги, к тому же я буду с Илоной, как ты думаешь, накормит она меня или нет? Или же мне при ней доставать бутерброды, вареные яйца, угощать ее? Да она меня на смех поднимет!
– А… Ну да, – немного обиделась Мария.
Она переоделась, они с мужем в дверях обнялись.
– Что-то ты сегодня какой-то не такой, – повторила она и вышла из квартиры.
Такси пришло без опоздания. Маша быстро доехала до Нечаевых. Инга встретила ее с порога возгласом:
– Маша, как же мы без тебя будем? – кинулась она к ней и обняла. От Инги пахло спиртным и крепкими духами.
– А куда вы меня решили девать? – Маша почувствовала, как от ее макушки, растекаясь по всему телу, разлилась неприятная дрожь. – Нашли мне замену?
Последние слова она произнесла с трудом, поскольку горло ее как будто бы кто-то сдавил.
– Фу ты, Маша! Ну что ты такое говоришь?! – Инга схватила ее за руку и потащила за собой в кухню. – Вот, смотри!
Вся кухня, все столы и вообще все видимое пространство было занято разложенными повсюду продуктами: мясом, овощами, фруктами…
– Снейдерс отдыхает, да?! Скажи, какая красота? Хотя… – Инга вдруг покосилась на Машу, покачала головой, вздохнула: – Хотя… откуда ты знаешь, кто такой Снейдерс…
– Вообще-то это фламандский художник, мастер натюрмортов, – неожиданно даже для себя сказала Маша.
– Ба! Машенька! Браво! Нечаев, ты слышал?! Маша знает Снейдерса!!!
Маше было неприятно все это, тем более что, копни Инга глубже в ее познаниях, касающихся искусства, она была бы крайне разочарована. Но Снейдерса Маша знала со времен обучения на высших кулинарных курсах, где им однажды дали задание оформить фуршетный стол в его стиле. Дали альбом с репродукциями, рассказали много чего интересного…
– Так вы в Москву уезжаете или… – Маша обвела рукой горы продуктов. – Честно говоря, я ничего не понимаю.
– Ты садись и слушай. Значит, так. Девяносто процентов, что мы переедем в Москву, где будем вести свое шоу, у нас будет своя программа, своя студия в «Останкино»! Вот!
От возбуждения и выпитого алкоголя Инга раскраснелась. Нечаев в отличие от нее вел себя более сдержанно, он просто сидел на диване перед телевизором и смотрел велогонку, время от времени вынужденно поддакивая жене или что-то лениво комментируя.
– Маша, они сами нас пригласили!!! Как ты понимаешь, у меня голова кругом идет! Так много нужно всего успеть! Все хорошенько продумать, может, квартиру эту сдавать, а может, оставить ее под присмотром, под твоим, разумеется, присмотром… Чтобы она была жилая, теплая, чистая, чтобы все цветы были политы… И когда мы будем сюда приезжать на выходные или просто так, нас будет встречать не пустая, запыленная квартира, а настоящий жилой дом, ты понимаешь меня?
Маша подумала, что где-то она уже это слышала. Конечно, чего же тут не понять?
Но больше всего ее, конечно, задело не то, что она может остаться без работы, а то, что шоу этих моральных уродов (уродов, к которым она, правда, уже так привыкла, что не чувствовала в себе силы самой бросить их, уйти, хлопнув дверью) «оценили» в Москве! На телевидении! То есть получается, что чем циничнее, чем отвратительнее шоу, чем большее отторжение оно вызывает у нормальных, здоровых людей, тем выше у него рейтинг, тем больше денег получают авторы такого эфира.
– Маша, ау! Ты слышишь меня? Не хочешь поздравить? Ведь все, все наши успехи и неудачи, вся наша жизнь прошла на твоих глазах… Ты и кормила нас, и лечила, и заботилась о нас, как мама, хотя ты и сама такая еще молодая… Я просто хочу сказать, что наш успех – это и твой успех!
– Инга, что это за продукты? Вы что, собираетесь их взять в Москву? И когда вы туда летите?
– Нет-нет, что ты! – пьяно замахала Инга руками. Кудри ее растрепались, и одна упрямая прядь так и норовила прикрыть половину лица, Инга ее весело и смешно сдувала. – Летим буквально на днях, думаю, что послезавтра… То есть заблаго-гре-вре-заблаго-времен-но! Вот! А продукты эти прекрасные – для пикника! Все закончилось, понимаешь?! Все-все закончилось!!! И теперь мы можем взять тебя к нам на дачу!
Маша слушала и ничего не понимала. Да, действительно, за все время, что она работала на Нечаевых-Тумановых (Туманова – это девичья фамилия Инги, которой она дорожила и которую не поменяла бы никогда в жизни!), ей не приходилось бывать у них на даче. Она даже понятия не имела, где она находится. Однако дача была, она охранялась, и когда Инга с Сашей выезжали за город, то от Маши требовалось лишь собрать, упаковать все необходимое для пикника. Подразумевалось, что там, на природе они сами пожарят шашлык, накроют на стол. Посуду же за ними помоет и приберет после гостей сторож, из местных.
Маше довольно часто приходилось заниматься фотоальбомами Инги, заказывать в мастерской снимки с телефонов, фотоаппаратов своих хозяев, чтобы потом пополнять альбомы новыми фотографиями. Поэтому она знала практически все о жизни Нечаевых, с кем и где они бывают, как отмечают праздники, все общественные мероприятия, визиты к родственникам и друзьям. Инга любила фотографироваться, освещала всю свою жизнь и почти каждую неделю просила Машу «освободить» свой телефон от снимков, чтобы делать сотни и сотни новых. Поскольку фотографий тысячи, Маше было доверено отбирать самые удачные, качественные. Она делала это очень ответственно, аккуратно, как для себя, заполняла альбомы новыми фотографиями и ставила их на специально отведенную для этого полку на огромном книжном стеллаже.
По фотографиям она знала, как выглядит дача Нечаевых, двухэтажная, с застекленной верандой, старая, но уютная, заросшая диким виноградом и плющом. Открытая беседка, увитая розами и клематисами, длинный стол, заставленный приготовленными Машей же салатами и пирогами. На нескольких фотографиях был запечатлен и сторож – неприметный такой человек, почти старик. На снимках он то разводил костер, то нанизывал мясо на шампуры, то следил за жарящимся на углях шашлыком на фоне пестрой толпы гостей или просто стоял где-то в сторонке с неизменной сигаретой в руке.
Что означают слова Инги, что все закончилось? И почему это теперь они могут взять ее на дачу?
– Что-то я ничего не поняла, зачем я вам на даче?
– Маша, – Инга подошла и обняла ее. – Ты очень, очень хороший человек. Просто Саша придумал собрать всех наших, телевизионщиков, у нас на даче, угостить их, понимаешь? По-моему, идея отличная! Вот мы и накупили всего, а тебе осталось только приготовить любимые Сашины пироги с зеленым луком и яйцами, крабовый салат, баклажаны… Словом, я приготовила список. Премия тебе гарантирована! И еще. Если мы все же уедем, во что мне, с одной стороны, верится, с другой – не особо… Если мы уедем, ты не бросишь нас, нашу квартиру? Ты будешь поддерживать в ней жизнь? Ты будешь ждать нас здесь?
– Конечно, не переживайте… Инга, я все поняла, вам лучше сейчас лечь поспать… Если хотите, я приготовлю для вас чаю с ромашкой.
– И ты, ты поедешь с нами, поняла?! – Инга приблизила свое лицо к лицу Маши. – Теперь все можно, понимаешь?! Свобода! Новая жизнь!
Маша не понимала. И на вопрос, зачем они ее с собой берут на дачу, ей так и не ответили.
– А кто будет следить за вашей дачей, когда вы уедете? Или вы ее продадите? – Маша спросила это просто так, на тот случай, если Грише не удастся договориться с Илоной о домике в Вязовке.
Ознакомительная версия.
