Я видела, как она что-то сообщила полицейскому, который стоял слева от входной двери. Тот что-то сказал, после чего вошел ко мне в палату.
– Здравствуйте, миссис Кэрролайн. Вы звали? – вежливо спросил он.
– Здравствуйте, – сказала я. – Да, звала, Вы можете вызвать сюда детектива Вуда? Пожалуйста. Мне надо срочно с ним поговорить.
– Хорошо. Постараюсь с ним связаться.
– Спасибо.
Полицейский улыбнулся и вышел.
Я осталась одна.
«А может, лучше не копаться в прошлых моих работах?!» – спрашивала я себя.
Детектив Вуд приехал лишь к вечеру. Видимо, работы было много.
– Здравствуйте, миссис Кэрролайн. Мне передали, что вы хотите меня видеть. Вот, я здесь. Что случилось? – в его голосе была профессиональная холодность.
Он стоял слева от моей койки, и его глаза буравили меня изнутри.
Я помедлила с ответом – прокручивала в голове все мысли, которые собиралась воспроизвести вслух. Затем неуверенно начала:
– Детектив Вуд, я вас очень ценю. Вы хорошо выполняете свою работу, и я прошу, не осуждайте меня. Может быть, я принесла в этот мир много зла, но в какой-то степени я сама от этого и пострадала.
Он стоял и продолжал буравить меня глазками.
– Я понимаю, что вы в своей жизни с вашей работой много кого встречали, но я прошу, не относитесь ко мне как ко всем тем маньякам, которых отправили за решетку, – продолжала я.
Он меня перебил.
– А как к вам относиться? Как к потерпевшей?
– в его голосе чувствовался сарказм. – Вы поступили ужасно с собственной дочерью. Разве вы сами себе не мерзки?
– Да, я чувствую себя отвратительно. Но не могу ничего с собой поделать. Я не помню, чтобы я продавала свою дочь и, наверное, из-за этого совесть еще полностью не убила меня.
– Не помните? Что ж, я смотрю, ваш мозг хорошо приспособился. Работает не во вред организму. Но, к сожалению, все факты говорят против вас, и даже ваша собственная мать твердо заявляет, что сама видела, как вы, миссис Кэрролайн, плохо обращались с дочерью. Знаете, как бы это скверно ни звучало, вас засадила ваша собственная мать. Впрочем, я бы тоже так поступил со своим сыном, если бы он был таким, как вы. Уж простите меня за прямоту.
Слушая все это, я почувствовала себя самой несчастной женщиной на свете.
«Почему я? Почему это случилось именно со мной? Почему?..» – спрашивала я себя.
Из моих глаз потекли слезы и через несколько минут я уже вовсю рыдала. Не могла себя больше сдерживать.
– Пожалуйста! – начала я умолять детектива.
– Отвезите меня на «Грин роуд». Мне нужно на «Грин роуд». Там я найду все ответы… Пожалуйста!..
Детектив Вуд с интересом смотрел на меня, потом спросил:
– А что там, на «Грин роуд»?
– Я написала роман, который потом спрятала там. Почему я его спрятала – я не знаю, но хочу это выяснить. Пожалуйста, помогите мне! Прошу!
Детектив тяжело вздохнул.
– Миссис Кэрролайн, скажите мне, все писатели такие сумасшедшие?
Я смотрела на него умоляющим взглядом.
– Я не могу, – продолжил он. – Не имею права вывозить заключенную по ее прихоти. За это могут и посадить, поэтому прошу прощения. Я бессилен.
– Прошу вас, детектив Вуд! Это единственное, чего я хочу. Все остальное потеряло смысл.
– Извините, миссис Кэрролайн, но я уже дал вам ответ. К тому же я не могу вам доверять. Вдруг вы захотите сбежать?! Тогда уж точно меня осудят…
– Сбежать? – усмехнулась я. – Гляньте на меня. Я еле дышу, а вы говорите о побеге… Пожалуйста! Прошу вас, сопроводите меня туда! Я помню, куда закопала роман. Мне просто надо откопать его и прочитать. – Из моих глаз продолжали течь слезы. – Я лишь хочу понять глубину своего безумия. Это для меня важно. Пожалуйста!
Детектив Вуд, задумавшись, замолчал.
Через несколько минут он ответил:
– Ну, хорошо. Если попытаетесь сбежать – вам же будет хуже. Я добьюсь своего – посажу вас за решетку, а не в психушку. Вы поняли меня?
– Да, – сказала я. – Спасибо.
– Я позову медсестру, чтобы подготовила вас. Полицейские проводят вас до моей машины. – И он вышел из палаты.
Я не знала – радоваться мне или плакать.
Роман должен был положить всему конец.
Мы приехали на «Грин роуд», когда уже стемнело.
Тут ничего не поменялось: рыбацкий домик в лесу, озеро.
Мы с детективом Вудом пошли к домику, а патрульные полицейские остались сидеть в машине. Детектив сказал им, чтобы глядели в оба. Впрочем, это было ни к чему. Я не собиралась убегать. Мне лишь хотелось увидеть свой старый роман.
Когда мы дошли до домика, я вспомнила точное место, куда закопала рукопись. Присела на землю и принялась руками копать землю. Детектив стоял в десяти метрах от меня и просто наблюдал за мной. Наверное, думал, что я совсем спятила.
И вот я чувствую пальцами полиэтиленовый пакет. Сжимаю его и тяну на себя. Вытаскиваю из земли, открываю. Рукопись выглядит так, словно ее лишь вчера закопали. Со слезами на глазах и страхом в сердце я принимаюсь читать свой давний роман, несмотря на то, что светом мне служит лишь свет луны, которая улыбается мне и говорит, что конец – это лишь начало.
Я прокрадываюсь в собственную квартиру.
Тихо снимаю обувь. Прохожу в свою комнату и вижу саму себя со стороны. Я сплю в своей кровати.
Какова глубина моего безумия – я не знаю, но зато знаю, что гулять в уголках моего сознания крайне опасно. Оно затягивает и полностью поглощает трезвое мышление, не оставляя ничего, кроме сумасшествия.
Я поднимаю руку, в которой зажат пистолет. Целюсь в саму себя.
«Спустить курок или нет?»
Прага – Актюбинск
16 января, 2011
