Олег Николаевич поцеловал жену, подарил ей огромный букет красивейших роз и, пренебрегая всеми правилами санитарии, расстегнув сумку, вытащил оттуда Цезаря. Йоркширский терьер «повизгивая» рвался из его рук к хозяйке.
— Цезарь, моя лапочка! — зашлась в восторге Бурсова.
Обласкав собаку, Роза обратила внимание на мужа. Мне пришлось выслушивать поток их сюсюканий: «Как себя чувствует моя шаловливая кошечка?» — «А как поживает мой сладкий пирожок?» Я отвернулась к окну, не в силах наблюдать за страстями, бурлящими в районе больничной койки. Когда все более-менее утихло и Цезарь, наевшись колбасы, решил вздремнуть на коленях хозяйки, я завела разговор о деньгах. Роза Аркадьевна, как всегда, изобразила святую невинность, округлила глаза:
— Какие деньги? Я не понимаю, о чем вы говорите.
— Отлично понимаете, Роза Аркадьевна. Эти деньги для преступников, как спасительная соломинка, — пояснила я. — Если они их найдут, то получат средства для вашего устранения и подкупа должностных лиц. В данный момент с моей помощью они отсечены от всех источников финансирования, поэтому и не могут предпринять ничего серьезного.
— Что за деньги? — с тревогой спросил Олег Николаевич, глядя на жену. — Роза, мы же договорились начать все заново и не врать друг другу.
— Да это старые дела, — виновато улыбнулась Роза. — Моя начальница хранила в сейфе крупную сумму для выплаты взяток и случайно проговорилась мне об этом. Она сказала, чтобы я не волновалась по поводу проверок. На этот случай у нее имеется заначка, способная решить любую проблему, даже если все банковские счета арестуют. Я не дура, сразу сообразила, что она говорит о наличных, хранящихся либо дома, либо в офисе. Вначале я решила проверить офис. Когда мы на работе отмечали Восьмое марта всем коллективом, я специально напоила Михайловскую до поросячьего визга. Стащив из ее сумочки ключи, я якобы пошла в туалет, но на самом деле побежала к ее кабинету. Вошла, отыскала за зеркалом сейф, но оказалось, что наряду с обычным у него есть еще и кодовый замок. Открыла обычный первый замок ключом со связки Михайловской, а затем пробовала подобрать код. Но ничего не вышло. И тут я вспомнила, что Надька страшно забывчивая. Зная психологию подобных людей, я проверила бумаги в ее столе. — Бурсова самодовольно улыбнулась своей находчивости. — Представляете, код был записан в ежедневнике на страничке с литерой «к». Просто находка для воров! Попробовала — и дверь открылась. Деньги на взятки были внутри. Я их не стала брать, закрыла сейф, прибрала в кабинете, как было раньше, а после вернулась за стол.
Бурсов слушал признания жены с кислой миной. Я его понимала. Через столько лет совместной жизни узнать, что супруга втайне от него изображает из себя супергероя, — это тяжкое испытание.
— Я незаметно подсунула ключи ей обратно. Мы еще посидели, — продолжала Бурсова с горящими глазами. — Потом я сказала, что мне пора, и пошла домой, прихватив слепки ключей. Я сделала их в пластилине, как показывали по телевизору в каком-то фильме. Гриша Перепелов, мы с ним были в одном детдоме, он сейчас на базаре ключи делает, так вот он изготовил мне по слепкам ключи от двери кабинета президента и от сейфа. Потом я выжидала удобного момента, чтобы забрать деньги, но все как-то не получалось. То было боязно, то кто-то мешал. Потом, когда пошли эти случаи с клиентами, извращенцами и с издевательствами над детьми, я не выдержала. Прямо средь бела дня, пока Михайловская с какой-то комиссией ходила по территории дома ребенка, показывая, сколько она сделала полезного, вскрыла ее кабинет, взяла деньги и отвезла домой. Это было идеальное преступление. Как они догадались, что это я, ума не приложу. Ведь свидетелей не было.
— Преступники так всегда думают, что свидетелей нет, — улыбнулась я невесело. — Значит, кто-то был. Те же охранники передали, что видели вас со свертком.
— Между прочим, я не преступница, — насупилась Бурсова. — Это они все преступники. Я лишь наказывала их. Что, мне молча смотреть на все, что вокруг творится?
— Роза, помнишь, ты говорила, что больше не будешь никого наказывать, — осторожно напомнил Олег Николаевич с затравленным взглядом.
— Да, Олежек, не волнуйся, я больше не причиню тебе боль, — пообещала Бурсова с честным видом.
— Роза Аркадьевна, где же все-таки деньги? — поинтересовалась я, не собираясь отступать.
— Ну в одном надежном месте, — нехотя проговорила Роза. — Дома хранить было опасно. Вот я их и отвезла подальше. Когда меня выпишут, я съезжу, возьму их и сдам в милицию.
— Вы спрятали их на даче, — сказала я так, будто точно осведомлена об этом.
Бурсова с удивленным видом вскинула на меня глаза:
— Откуда вы знаете? То есть с чего вы взяли? — и нервно рассмеялась.
— У меня работа такая — знать, — сухо ответила я. — Деньги, что вы взяли с четырех клиентов, тоже там?
— Да, там, — проворчала Бурсова недовольно.
— Их-то вы за что наказали? — с улыбкой спросила я.
— За то, что они ненормальные и педофилы! — воскликнула Роза. — Готовы были любые деньги заплатить, но я сразу их просекла по поведению. Я попросила в милиции проверить их по линии Интерпола, и оказалось, что каждый из них был замешан или в развратных действиях с малолетними, или в хранении и распространении продукции соответствующего содержания. Дела по отношению к ним были прекращены, но я знаю, что они просто откупились. Сказала Михайловской, а той — до лампочки.
— Ладно. Ясно, — кивнула я. — В каком именно месте на даче вы их спрятали?
— Вы что, не знаете? — довольно ухмыльнулась Бурсова. — А говорили, что ваша работа все знать. Вот угадайте где?
Олег Николаевич с безразличным видом вздохнул и налил себе минералки.
— Закопали где-то на участке или под полом, — предположила я, не уверенная в правильности ответа.
— А вот и нет! — Роза чуть не захлопала в ладоши от радости. — Нипочем бы не догадались. Я их спрятала у соседей в туалете.
Олег Николаевич аж закашлялся, услышав эту новость. Минеральная вода попала ему не в то горло. Разбуженный кашлем Цезарь поднял голову и тявкнул озадаченно, не понимая, что происходит.
— Вы что, серьезно? — переспросила я с недоверием. — Утопили деньги в соседском клозете? До такого действительно никто не додумался.
— Да не утопила, — поморщилась Бурсова. — У Васюковых, у них там деревянные полы, а в туалете есть отсек для лопат. В этом отсеке я подняла доски, раскопала ямку в земле как раз под кейс, положила его туда, засыпала землей и закрыла, как было. Никто бы никогда не догадался. Соседи приезжают на дачу редко, только по выходным дням, поэтому можно было приехать в любое время и забрать деньги. Туалет у них закрывается просто на шпингалет.
— Что ж, Олег Николаевич, придется нам с вами съездить сейчас на дачу и покопаться у соседей в туалете, пока не покопался кто-нибудь другой, — обратилась я к Бурсову.
— Раз надо, так надо, — пожал он плечами. — Цезарь, прощайся с мамочкой.
Когда мы уже неслись на моей машине в сторону дач, я спросила у Бурсова:
— Олег Николаевич, а вы, значит, передумали разводиться с женой? После букета цветов и ваших нежностей в это слабо верится.
— Я ее простил и решил дать еще один шанс, — ответил Бурсов смущенно. — Каждый может оступиться.
— В таком случае вашей жене нужен костыль, уж слишком часто она оступается, — проговорила я, следя за дорогой. — В дальнейшем вам придется очень внимательно наблюдать за ней, чтобы самому не оказаться в неприятной ситуации, когда половина города гоняется за вами и хочет оторвать голову. Я говорю вам это как ваш телохранитель. Легче заблаговременно предотвратить опасность, чем потом расхлебывать последствия.
— Она мне обещала, что больше такого не повторится, — с убежденностью в голосе сказал Бурсов. — Я ей верю.
— Вы Достоевского «Идиот» читали? — спросила я, сдерживая улыбку. Деньги за работу он мне заплатил утром, поэтому я могла позволить себе некоторые вольности.
— Вы на что это намекаете? — нахмурился Бурсов. — Я не поклонник творчества Достоевского.
— Ситуация там, сходная с вашей. Главный герой верил и все прощал, — пояснила я. — Как говорится, доверяй, но проверяй. Такой человек, как ваша жена, не может измениться так вот вдруг. Ему требуется помощь.
— Не волнуйтесь, я со своей женой сам разберусь, — заверил меня Олег Николаевич раздраженно.
— Я просто хотела помочь, — пожала я плечами.
Подъезжая к даче Бурсовых, я заметила человека в их саду. Остро заточенной пикой тот проверял почву, с размаху втыкая штырь через каждые несколько десятков сантиметров. Заметив машину, плечистый молодой мужчина поспешил скрыться за домом.
— Кто это такой? Что он делает на нашей даче? — возмутился Бурсов, прильнув к окну.
