отца?
Я горько усмехнулась, хотя обычно тонкий сарказм поднимал мне настроение. Но не в этот раз.
Признаюсь, звонить моей клиентке мне было очень стыдно, ведь фактически я расписывалась в собственном провале. Но что еще хуже, я поставила в довольно опасное положение саму Марианну. Ведь как-никак именно она порекомендовала меня своему отцу в качестве журналистки. И что теперь? Праведный отцовский гнев обрушится на голову нерадивой дочери, и как знать, каковы будут последствия?
В тех случаях, когда я допускала промах, не в моих правилах было темнить и изворачиваться. Поэтому я очень подробно описала Марианне все, что произошло в офисе ее отца нынешним утром.
Моя клиентка выслушала меня, ни разу не перебив, после чего, к моему немалому удивлению, очень спокойно ответила:
– Ну что ж, ничего страшного не произошло. На мой счет можете не волноваться, я все улажу.
Признаться, я была восхищена хладнокровием и рассудительностью моей клиентки. Я ожидала взрыва эмоций, возможно, даже оскорблений в собственный адрес с неизбежным припевом: «Что же теперь будет?!»
– Да, но как вы объясните отцу, что вместо хваленой журналистки на интервью явилась я, невесть откуда взявшаяся аферистка? – не смогла я удержаться от мучившего меня вопроса. – Ведь вы уверили своего отца, что благодаря мне возможную шумиху вокруг компании удастся погасить в зародыше, и что теперь? Он считает меня чуть ли не шпионкой, а значит, и вы со мной заодно.
– Нет, все не так трагично, – заверила меня Марианна поразительно безмятежным тоном. – Я объясню отцу, что мне порекомендовала вас одна моя хорошая знакомая, которой вы помогли в щекотливой ситуации. А ей, в свою очередь, еще кто-то из знакомых. Отец сейчас не в том состоянии, чтобы начать распутывать всю эту цепочку и доискиваться, кто же такая Татьяна Иванова. Я же приняла все это за чистую монету и действительно искренне стремилась помочь. Ведь это как-никак и моя компания тоже. Так что не волнуйтесь, а лучше расскажите, удалось ли вам узнать что-нибудь полезное?
– Кое-что удалось, – важно заявила я, довольная, что избежала выволочки от своей клиентки. – Например, ваш отец, оказывается, знал, что вы создали еще одну фирму, воспользовавшись средствами «Комодо-Презент» и…
– Знал?! – перебила меня Марианна, причем интонация не оставляла сомнений, что моя клиентка потрясена этим сообщением. – Он сам вам об этом сказал?
– Именно, – подтвердила я. – Ваш отец считает, что Виталий проворачивал финансовые махинации у него за спиной.
– Но как он об этом узнал?
– Это я и пытаюсь выяснить, – ответила я встревоженной Марианне. – И прошу вас ничего в этом отношении не предпринимать. Вы ведь понимаете, что в этом случае подозрение может пасть и на вас, и тогда вам не поздоровится. Особенно, если выяснится, что к этому причастны Кирилл и Вероника. Тогда положение Кирилла окажется еще более шатким, чем сейчас. Так что, как вам ни тяжело сознавать, что ваш отец считает Виталия мошенником, все же лучше набраться терпения.
– Да, я понимаю, – со вздохом отозвалась Марианна. – Я не стану обсуждать с отцом этот вопрос.
– Так будет лучше, – заверила я на прощание свою клиентку.
Пообещав Марианне держать ее в курсе расследования, я набрала другой номер.
– Привет, Танюш, как же ты вовремя! – радостно отозвался Андрей Мельников.
Я решила обратиться к нему, чтобы попытаться выяснить, кто именно поставляет Варфоломееву информацию о ходе официального расследования. Если окажется, что это кто-то из сотрудников компании, то по крайней мере станет понятно, за какую ниточку тянуть. Пока же на меня давило неприятное ощущение, что мое собственное расследование зашло в тупик.
– Рада это слышать, – весело отозвалась я, ничуть не лукавя. Во время моих звонков Мельников далеко не всегда бывал так благодушно настроен. – Я звоню по делу, Андрюш. Ты не можешь…
Я не успела сформулировать свою просьбу, поскольку Андрей решительно меня перебил:
– Нет, ты не поняла, дела подождут! У меня тут отгул выдался, и мы с ребятами как раз собрались за город, на шашлычки. По нашему древнему обычаю. Да что я тебе рассказываю, ты ведь столько раз с нами ездила. Как раз собирался тебе звонить, а тут ты меня опередила. Так что приглашаю.
Я замешкалась. С одной стороны, я обожала эти поездки с развеселой компанией, а уж шашлыки Мельников готовил превосходно, да еще сама атмосфера: расцветающая волжская природа, легкий свежий ветерок, солнце припекает почти по-летнему… Но и дело-то само по себе не сделается.
– Соглашайся, Тань, – поддразнивал Мельников. – Там заодно и поговорим. Ты помнишь, как ехать на мою старую дачу?
Он бы еще спросил, помню ли я, как ехать в свой офис.
Я утвердительно промычала, а Мельников, приняв этот неопределенный звук за согласие, деловито продолжал:
– Давай так: ты добираешься на своем авто, все равно ведь ты других машин не признаешь. А мы с ребятами как раз выезжаем. Ну, и к прибытию вашего высочества все уже будет готово. Встретим тебя по-королевски. Ну так как, едем?
Я уже почти склонилась к тому, чтобы принять столь заманчивое предложение, но все еще колебалась. Ведь расследование топчется на месте…
И тут Мельников выдал последний, решающий аргумент:
– Снимем пробу с первой партии, а потом ты мне все подробно расскажешь. Что у тебя стряслось, и зачем я тебе срочно понадобился. Обещаю, все, что смогу, ты же понимаешь. Если окажется, что надо срочно уехать, сразу вернемся в Тарасов, без вопросов.
Это решило дело. Умеет же этот Мельников из меня веревки вить!
– Спасибо, Андрюш, с удовольствием, – ответила я тоном кроткой голубицы. – Только домой заскочу прихватить пару вещей, и сразу к вам.
– Ну, вот и славненько! – Мельников явно был доволен. – Ну все, мы выдвигаемся. Ты только не передумай в последний момент.
– Ни за какие сокровища мира, – заверила я Мельникова.
И тоже выдвинулась, только для начала к себе домой. Мне все-таки надо было пере-одеться. Не ехать же за город в том же облачении, в котором я заявилась в офис Варфоломеева, дабы взять интервью, будь оно неладно!
Оказавшись в квартире, я сорвала с себя ставшие мне ненавистными жакет и рубашку и
