— Никак нет, — лениво отозвалась я. — Я только что вырвала ее из когтей злодея, и мне было не до чтения. Кроме того, изучение документов из этой папки не входило в круг моих обязанностей в порученном вами деле, не так ли?
Похоже было, что мой ответ понравился Каминскому.
— Давайте рассчитаемся, — сказал он. — За дело об ограблении сейфа, которое затеяла моя супруга, я с вами уже расплатился. Кстати, — он конфиденциально понизил голос, — а не наткнулись ли вы в этом расследовании и на пропавшую сумму? Я тогда положил в сейф, кажется, двести тысяч долларов. Их вы попутно не нашли?
Ясный перец, я не только их нашла, но еще и знала, на что они пошли, но удовлетворять любопытство Каминского не собиралась.
— Прошу прощения, — сказала я, — но я должна была заниматься поиском пропавших документов, а не денег. Если вы хотите, чтобы я нашла еще и деньги, давайте начнем новое дело.
Похоже было, что Каминского перспектива распрощаться с еще одной солидной денежной суммой — признаю, что немало беру за свои услуги, — привела в трепет. Услышав мое провокационное предложение, он поторопился заговорить о другом:
— Итак, с расследованием вы справились ровно за три дня. Поздравляю, — попытался Каминский польстить моему самолюбию, — превосходный результат. Да, вы быстро справились. Впрочем, думаю, что и я сыграл здесь не последнюю роль. Вчера я поставил вас в довольно-таки жесткие временные рамки, если мне не изменяет память.
«Нет, — думала я, — на этот счет твоя память тебе не изменила. И сейчас ты мне заплатишь за все сполна, в том числе и за поставленные вчера жесткие временные рамки».
Думаете, эти чувства можно было прочесть на моем лице? Плохо же вы меня знаете! Ничего подобного! Я сидела и безмятежно улыбалась, всем своим видом показывая, что считаю своего нынешнего клиента лучшим клиентом на свете. Так было нужно. Пока.
— Что ж… Три помножить на двести, — Каминский подсчитал на калькуляторе, — будет, — он пересчитал еще раз, — шестьсот долларов. Сумма, конечно, немалая, но вы заслужили ее.
Каминский протянул мне деньги. Я изобразила непомерное удивление. Взглянув на деньги так, будто передо мной лежала кучка резаной бумаги, я проговорила:
— Как, и это все?
— То есть? — опешил Каминский.
— Здесь плата только за расследованное мной дело, больше ни за что, — сказала я.
— Позвольте, — еще больше опешил Каминский. — Разве я еще что-то должен вам за вашу работу?
— А как же! — ужасно возмутилась я. — Однако, господин Каминский, у вас короткая память! Вы забыли приплюсовать к этой сумме еще и ту, которую я должна получить от вас за падение трех ваших конкурентов. Насколько мне известно, я должна была только найти пропавшие документы, и ничего более. По вашей же милости я занималась еще и другими вашими делами, которыми заниматься совершенно не была обязана. Разве не так? По-моему, за вами еще и премиальные.
— Да неужели? — усмехнулся Каминский. — Если вы претендуете на премиальные за то, что я, по вашим словам, заставил вас делать лишнюю работу, то это еще надо доказать. Кто вам поверит, что я заставил вас убирать своих конкурентов?
— Фи, ну что за слова! Они недостойны вас! — сказала я. Боюсь, по моему тону было ясно видно, что я издеваюсь. — Неужели вы думаете, что у меня не найдутся свидетели, которые знают, что я пользовалась вашими материалами по вашему же наущению? Если хотите знать, среди них есть и один милиционер.
Конечно, это был блеф, но Каминский на него попался. Было видно, что лишних неприятностей на свою голову он не хочет.
— Ну, хорошо, — сказал он. — В каком размере надо выплатить вам премиальные? Как видите, я уступаю вам. Но уступаю только потому, что вы и в самом деле выполнили больше, чем от вас требовалось. Только поэтому!
— Естественно, — сказала я, хотя прекрасно понимала, что имел в виду Каминский, — никакой другой причины нет и не может быть. Более того, я даже предоставляю вам самому назначить мне премиальные в том размере, в котором вы считаете нужным.
— Вас устроит еще двес… то есть триста долларов? — тревожно спросил Каминский. Он понимал, что заплатить мне премиальные, конечно же, надо. Ведь кто его знает, каково это — связываться с частным детективом, который недоволен размером гонорара? В то же время как же он боялся переплатить! Мне даже стало его чуть-чуть жалко — он так трогательно заботился о моем материальном благополучии, так старался, чтобы слишком большая сумма не сбила меня с пути истинного, приохотив к всяческим излишествам типа дорогих ресторанов или пополнений в моем гардеробе! Тем не менее мстить так мстить.
— Триста долларов за каждого конкурента, я полагаю, — заявила я таким тоном, как будто девятьсот баксов в общей сложности — не бог весть какая сумма и я по столько трачу каждый день. Мои слова произвели эффект разорвавшейся бомбы. Каминский так и подпрыгнул в кресле и вторично поперхнулся дымом.
— Но это же… — заикаясь, начал он. — Это же грабеж средь бела дня!
— Прошу прощения, — кротко заметила я, — но сейчас уже не день и тем более не белый. Вечер наступил, гляньте в окно. Так что ваше высказывание неверно. А потом почему же грабеж? Вы-то получите куда больше! И благодаря кому, а?
— Послушайте, но за такую несложную работу это слишком крупная сумма, — к Каминскому более-менее вернулось спокойствие. Кажется, он решил, что сможет со мной сторговаться, если будет взывать к доводам рассудка.
— Да? — как будто между прочим заметила я. — А позвольте-ка узнать — просто так, из спортивного интереса, — насколько вы разбогатеете хотя бы даже за счет одного Алиева? Ведь ему теперь долго придется расхлебывать кашу, которую вы заварили. И еще нет никакой уверенности, что ему удастся ее расхлебать.
— Гм… — промычал Каминский. — Надеюсь, вы не будете настаивать на процентах с прибыли, которую я получу, ведя дела, принадлежавшие ранее Алиеву?
— Пожалуй, нет, — сказала я, — хотя такая мысль и приходила мне в голову. — Такая мысль мне действительно в голову приходила. Но я решила для себя, что лучше один раз получить хорошие премиальные, чем всю жизнь возиться с этим филином. — Просто я жду, что вы заплатите мне столько, сколько я заслужила.
— Ну, хорошо, — сдался Каминский. — Шестьсот долларов за эту дополнительную работу вас устроит?
— Ладно, — неохотно сказала я, подумав пару минут. А что, сумма, которая полагалась мне за расследование, получилась приличная. Можно будет потратить ее на свою «девяточку», на какой-нибудь новый детективный прибамбас типа сверхмощного прослушивающего устройства, на новые портьеры, не хуже тех, которые я видела в доме у Кротовой, и еще на кое-что. Словом, я согласилась.
— Прекрасно, — сказал Каминский, отсчитывая мне деньги. — Ну а теперь, когда мы с вами в расчете, не соблаговолите ли вы ответить мне на несколько вопросов?
— Охотно, если они не противоречат моим правилам, — ответила я.
Кажется, Каминский снова удивился. Мысль о том, что у детектива могут быть еще какие-то правила, привела его в состояние легкого беспокойства.
— О каких правилах вы говорите? — поинтересовался он.
— О методах расследования, например. О профессиональной тайне… — во весь рот улыбнулась я.
— Ну хорошо, — сказал Каминский. — Но я надеюсь, что вы сможете ответить на вопрос о том, кто же все-таки стоял за этим преступлением.
Так, начинается! Если так дальше пойдет, он начнет спрашивать, кто непосредственно крал из сейфа документы. Чего доброго, он припомнит еще и те пропавшие где-то в Ртищеве двести тысяч долларов. Ну не могу же я ему сказать, что эти деньги, можно сказать, уже уплыли в США. Кроме того, не могу же я выдать Андрея и Марию, которые сегодня сами уехали в Америку, к Вадиму Кудрявцеву! Если сказать их имена, то кто знает, как потом все сложится? У Каминского длинные руки. Обо всем этом я думала, наверное, какую-то долю секунды, потому что на вопрос быстро и без запинки ответила:
— Алиев Рустам Халилович.
* * *
По-моему, Каминский выглядел разочарованным, и я, кажется, догадывалась, почему. Следующий вопрос Каминского подтвердил мою мысль.
— И это был не Терентьев? — воскликнул Каминский.
— Увы, нет! — ответила я.
Может быть, мне еще стоит утереть воображаемую слезу? Ведь мой клиент сейчас искренне надеялся на то, что моими руками уберет еще одного конкурента! Представляете, какой разразился бы скандал! В прессе бы появилась еще одна статья, а заголовки были бы такими: «Бизнесмен идет на воровство! Кража деловых документов (ясное дело, никто бы не написал, что речь идет о компромате, Каминский бы не позволил) совершена крупнейшим тарасовским дельцом, занятым в сфере автобизнеса! Документы похищены прямо из дома господина Каминского!» Но оказывается, что за всем стоит Алиев, у которого и так проблем выше крыши.
