Он долго куда-то звонил, договаривался, а я, довольная тем, что дело близится к концу, тоже решила перекурить. Наконец Кирьянов закончил свои переговоры и сообщил, что сейчас подъедет машина.
Вскоре внизу действительно раздался автомобильный гудок. Киря выглянул в окно и сказал:
— Пойдемте.
Мы вышли на улицу и сели в милицейскую машину.
— Куда мы едем? — спросила я.
— Для начала к Марине. Потом, если Виктора там не окажется, то к нему домой. Ребята пробили его адрес. Кстати, он действительно бывший спецназовец, так что все верно.
— Значит, оперативно работать вы умеете, когда захотите, — съязвила я.
Кирьянов ничего не ответил на мои колкости, он занимался подготовкой к операции. Впрочем, меня уже посвятили в план предстоящей операции. Мне в ней отводилась значительная роль. Конечно, Киря попробовал возражать, ссылаясь на то, что я женщина, ну и все в таком роде. Однако мои заслуги в данном деле были неоспоримы, а поддерживать форму я считала необходимым. Следовательно, я первой и должна пойти к Марине домой. Учитывая психику Виктора, он мог бы наделать всяческих глупостей, будучи уверенным, что со всех сторон его обложили менты.
— Я сам пойду, — упрямствовал поначалу Кирьянов. — А несколько ребят останутся на улице на всякий случай — кто знает, что у этого спецназовца на уме. У них часто психика бывает неуравновешенная.
— Вот именно! — возбужденно проговорила я. — Он может выкинуть черт знает что! А меня он знает и откроет спокойно.
Киря на некоторое время задумался. Потом сказал:
— Ну ладно, хорошо. Но я буду все время под дверью.
— Конечно, — согласилась я. — Только мне понадобится диктофон.
Кирьянов без лишних слов вручил мне диктофон. Куда его прикрепить, я знала.
Интересно, пустился Виктор в бега или нет? Догадался, что его вычислили, или нет? Получить ответы на эти вопросы мне самой было интересно. Я спросила у Кирьянова насчет уличного происшествия, после которого Виктор приказал мне идти своей дорогой и больше не видеться с ним. Белые «Жигули», которые он так тщательно протирал тряпочкой, так и не обнаружили. Каким-то образом Виктору удалось вернуться и уехать с места происшествия. А та милицейская машина, которой он испугался, скорее всего, так и не отреагировала на случившееся. Действительно, мало ли кого на улицах убивают? Может быть, это вообще была ГАИ, в той суматохе мы не разобрали.
Я почти не волновалась, когда поднималась по лестнице. Не волновалась и в тот момент, когда, поднявшись, надавила на кнопку звонка.
Волнение начало приходить почему-то, когда никто долго не открывал, а из квартиры слышались какие-то стоны, переходящие в вой. Наконец под дверью послышался шорох, и тревожный голос спросил:
— Кто там?
— Виктор, откройте, пожалуйста, это я, Таня! — сказала я. — Мне нужно с вами посоветоваться.
Послышался тяжелый вздох, потом дверь отворилась. Виктор, выглядевший весьма напряженным и подозрительным, неприветливо посмотрел на меня. В его глазах я легко прочитала и то, что я явно не вовремя, и то, о чем он предупредил меня: «Я тебя не знаю, ты меня тоже».
— Марина очень плохо себя чувствует, — сказал он. — Я не могу тебя впустить.
— Пожалуйста, я всего на пару минут, — попросила я.
Поколебавшись и скосив взгляд на лестницу, Виктор сказал:
— Ладно, проходи. Что-нибудь случилось?
Я вошла, Виктор закрыл дверь, и тут я явственно услышала доносившиеся из спальни мучительные рыдания. И невольно повернула голову туда.
— Не обращай внимания, я же предупредил, что Марине плохо! — раздраженно сказал Виктор, плотнее закрывая дверь.
— Что с ней? — прямо спросила я.
— А это не твое дело! — взорвался он вдруг. — Уж как-нибудь сам о ней позабочусь! И вообще, или ты говоришь, что тебе надо, или я вышвыриваю тебя ко всем чертям!
— Мне нужно знать, за что ты убил Романа Малинина, — отчеканила я.
Виктор на мгновение осекся, потом взял себя в руки и даже усмехнулся. А я стояла, готовая к любому повороту событий.
— Ах, вот в чем дело, — проговорил он. — Ну что ж. Если хочешь знать, я расскажу. Одно могу сказать — его еще в детстве убить надо было. И всех таких, как он. Надеюсь, ты ментов сюда не привела? — вдруг подозрительно посмотрел он на меня.
Я, несмотря на то, что нагло врала, мужественно выдержала его взгляд и отрицательно покачала головой.
— Ты имеешь в виду наркоторговцев? — прямо спросила я.
— Их, их, — кивнул Виктор, опускаясь на стул. Он долго сидел так, уронив голову на колени, потом сказал:
— Ты посмотри, что они сделали с Мариной! Ей же всего восемнадцать лет, а она уже законченная наркоманка! Он заставил ее сниматься в подобных сценах под наркотой! В том числе и участвовать в групповухе! И все снимал на пленку. Роман шантажировал Марину теми пленками и наркотой. На пленки ей потом уже стало наплевать, она сильно подсела. А вот мне — нет. Я все-таки забочусь о том, чтобы о ней никто не смог сказать ничего плохого. Да и не только об этом. Если бы не я, она давно бы погибла! Я терпел долго, пока Марина однажды не рассказала мне все откровенно, от начала до конца. Она плакала и говорила, что хочет завязать, но не знает, как. И тогда я принял решение.
— Убить Романа?
— Да. И забрать пленку. Но перед этим я должен был сделать еще кое-что…
— Что же? — спросила я.
— Мне нужно было убрать с дороги эту сучку Ирку, ее подружку так называемую. Это же она с подачи Романа Марину агитировала наркотики попробовать, она, мразь этакая! Вместе со своим Андрюшенькой! Ну, тот, слава богу, сам копыта откинул, не пришлось мне лишний грех брать на душу. Хотя если б пришлось — не дрогнул бы. Они Марине всю жизнь искалечили, а мне хотелось ее спасти. У нее еще есть шанс начать все сначала, ее можно вылечить. Просто требовалось изничтожить то болото, которое ее засосало.
— Это ты об Андрее Звягинцеве и его подруге Ирине? — внутренне торжествуя от собственной проницательности, потребовала я подтверждения.
И Виктор подтвердил мои предположения:
— О них, о них! Андрюшенька-то в последнее время радостный ходил. Он у Романа порошок спер, много. Так что они с Иркой кайфовали всласть. И как-то к Марине приперлись, пока меня не было. А ведь она уже собиралась завязать. В общем, вернулся я, а они тут никакие сидят, под кайфом все. Марина с Иркой — просто невменяемые. Я Андрюшку потряс, он еще мог языком ворочать. Спрашиваю, где взял столько? У тебя же вечно денег нет, а тут еще угощаешь? Он проболтался, что у Ромы спер. Уж не знаю, как. Вот… И тогда я понял, что их обоих надо убивать, иначе не дадут Марине жить спокойно.
Виктор был явно не в себе. Я и не рассчитывала, на его откровенность.
— И что, ты бы стал уничтожать всех наркоманов города или мира? — тихо спросила я. — Ты считаешь, что это панацея?
— Слушай, вот только не надо, а? — скривился Виктор, сжимая кулаки. — Я преследовал свои личные цели, ясно? И убивал конкретных неугодных мне людей, вот и все. Меня интересовала Марина, и я убивал тех, кто мешал ей нормально жить. На остальных наркоманов мне плевать. Хотя таких гадов, как Рома, кто приучает молодежь к наркоте, нужно всех передушить! А Ирку я с удовольствием убивал.
— Да уж, — поежилась я. — Мне довелось лицезреть ее окровавленный труп. До сих пор мурашки по коже. Ты даже способ убийства сменил.
— Ты? Видела труп Ирки? — неподдельно удивился Виктор.
— Так получилось, — скромно ответила я.
— Слушай, а ты вообще кто, а? — угрожающе надвинулся на меня Виктор. — Чего тебе вообще надо, а?
— Я частный детектив Татьяна Иванова, — с кристальной честностью в глазах призналась я.
Дело шло к завершению, и тянуть волынку дальше мне надоело. Тем более что Виктор сказал все, что нужно.
— Чего? — вылупился идейный убийца.
— Ты лучше сдайся по-хорошему, меньше дадут. Я отлично понимаю, почему ты это сделал. Может, адвокат отмажет.
Я старалась говорить как можно спокойнее, но чувствовала, что наступил момент «Х». Неожиданно вспомнила про Виталькины рассказы и усмехнулась про себя: «Хорошо, что не момент ХХХ». Хотя это, конечно, не к месту и не в тему. Но промелькнуло и ушло. А Виктор спокойно вынул нож — откуда, я так и не успела заметить, — и сказал:
— Хорошо. Только мне уже безразлично, кто ты. Потому что все равно умрешь! Неужели ты думаешь, я после того, что рассказал, выпущу тебя отсюда?
— Ты… хочешь меня убить? — с притворным ужасом спросила я, собирая силы и вспоминая свои коронные приемы.
— А что же с тобой делать?
— Не надо, — попросила я, уже решив, какой именно прием я сейчас против него применю.
— Не фиг было лезть куда не следует, — проговорил Виктор, кивая на нож. — Им я Ирочку убил, — сказал он, улыбаясь. — Вот уж не думал, что еще раз применить придется.
