ураганище завывал, и вдруг так тихо.
Она осмотрелась вокруг, словно выискивая источник этой тишины. Но за пределами очерченного светом пространства по-прежнему ничего видно не было. Костер немного разгорелся и стал ярче, приглушая окружающий мрак еще сильнее.
Стас видел, как Люба поежилась и плотнее обхватила кружку с чаем двумя руками. Он легко мог её понять. Жутковатые ощущения вызвал короткий шторм, словно искусственный. Навязанный им кем-то и тут же «выключенный», как только они сделали верный шаг.
– Прислушайтесь, – вдруг сказала Люба. – Слышите?
Все прислушались. Тишина не была абсолютной, вода журчала, и в ветвях иногда как будто шелестел ветер. Но в сравнении с бурей спокойствие было неестественным, давило.
– Чего слушать-то? – пробурчал Вася. Он беспокойно озирался, Соня до сих пор где-то бродила там, в темноте.
– Шума воды почти совсем не стало. Странно. Река ведь не могла замереть?
Стас вспомнил свои ощущения, когда ходил за водой перед штормом. Как ему казалось, что на поверхности резиновая пленка. И впрямь река словно все замирала и замирала. Будто время постепенно замедляло свой бег. Будто они приближались к какой-то точке. К судному часу. Как поезд, подходя к станции, замедляется. Неспеша, плавно, но в конце концов окончательно замирает. Его передернуло. Замереть тут, как мухи в янтаре? Крис права, как дятловцы. Потом будут про них документальные фильмы снимать. Стас отбросил гнетущие мысли, встрепенулся.
– Нам надо продолжать, – сказал он, – боюсь, затишье может нас доканать.
Кристина замученно произнесла:
– У меня голова страшно болит. Нет ни у кого аспирина?
Люба поднялась и пошла в палатку, вернулась с блистером.
– На вот. Ешь сразу две. Запей только.
Кристина выпила пару таблеток и потёрла пальцами виски.
– Ты ела сегодня вообще? – спросила её Вика.
– Я не хочу. Можно я в вашей палатке полежу пока? Мне что-то нехорошо.
Вика кивнула, но Стас предостерегающе поднял ладонь:
– Подожди, Крис. Есть пара вопросов. Раз уж мы выясняем всё тут, у общего костра, ответь, пожалуйста, и можешь идти.
– Какие вопросы? – она возвышалась над ним, худая и вся какая-то сгорбленная, болезненная. Было заметно, что ей действительно плохо.
Стас поерзал на бревне.
– Как Родион отреагировал на то, что Иван – сын Толика?
Кристина надменно приподняла брови.
– Тебе не кажется, что это сугубо личные дела?
– Ответь, пожалуйста.
– Не знаю, как он относился к этому. Мы с ним не обсуждали подобные вопросы. Учитывая, что он трахал всё, что не приколочено, – она с презрением повела плечом, – то ему, как понимаешь, трудно было укорять меня в какой-то там мимолетной измене.
– Ничего себе – мимолетная измена! – воскликнула Люба и грохнула ложкой о столик.
Стас поднял ладонь, и Люба сжала губы, замерла.
– Хорошо, я понял, вы это не обсуждали. Почему ты вернулась к нему?
– Ты уже спрашивал, товарищ сыщик, – усмехнулась Кристина, – ответа за это время я не придумала. Просто – вернулась. Почему люди вместе? Я не знаю, – она театрально всплеснула руками, огляделась, словно ища поддержки. Все молчали, Вика вздохнула. – Ещё вопросы будут? Или могу я уже пойти лечь? – Кристина склонила голову набок и свысока уставилась на сыщика.
– Да, иди, спасибо.
Она ушла, а Стас задумался. Люба раздала обжигающие коробочки с лапшой и пластиковые вилки. Все сосредоточенно ели, и Толик сказал:
– Прям студенчество вспомнилось. Я последний раз дошик наверное тогда ел. Верни мне мой две тысячи… блин… какой? Две тысячи второй, во.
Вася, быстро сжевав свою порцию, глядел, как Вика лениво ковыряет вилкой в бульоне. Сглотнув и с трудом отведя взгляд от еды, он спросил:
– А ты вообще по каким делам специализируешься, Стас?
– Строгой специализации нет. Разным приходится заниматься. Сбор информации для следствия. Поиск. Но, – он на секунду задумался, а Вика легонько толкнула его в бок:
– Расскажи им!
– Вообще ко мне часто обращаются, когда заключение полиции и мнение родственников расходятся.
И на вопросительный взгляд Васи пояснил:
– Когда полиция расценивает смерть как несчастный случай, а родственники не согласны.
– И что, часто такое случается?
– Случается. Чаще, чем можно подумать.
– И как, бывает, что полиция ошибается? – заинтересовался Вася.
– Бывает, но не так часто, как кажется.
Вика усмехнулась, услышав что-то свое в этих фразах.
– Значит система работает сносно? – продолжил расспросы Вася.
– Вполне. Но у нас в стране так принято. Народ не доверяет системе. На том и стоим, – усмехнулся Стас.
– Логично, – заключил Толик. – В хорошей системе такого бы не случилось. Это явно какой-то сбой.
Стас вдруг подумал, что надо искать, чем это место так отличается от других, что в нем такого, что произошел сбой? Скотомогильник да, но мало ли их по всей необъятной стране раскидано? Но почему-то ни
