и социального статуса!»
– Скажите, вот эта девушка, – я показала доминиканцу фото Елизаветы, – останавливалась в этом отеле?
– Нет, сеньорита, – покачал головой мужчина.
– Это моя подруга, – пояснила я, – и мы договорились встретиться с ней здесь.
Доминиканец, улыбаясь, развел руками:
– А может быть, она еще и появится. Никогда не надо унывать, всегда улыбайтесь, смейтесь, пойте и танцуйте! И все будет замечательно!
Полюбовавшись на искусных танцоров латиноамериканских танцев, я подошла к стойке ресепшен – сейчас за ней стоял средних лет смуглолицый мужчина – и спросила:
– Скажите, как пройти в дайвинг-центр?
Администратор подробно объяснил, что в основном надо идти вдоль береговой линии, ну, и мимо центра я все равно не проскочу. В общем, язык, как говорится, доведет. Если уж и не до Киева, то до дайвинг-центра – обязательно.
В центре дайвинга – небольшом деревянном домике со стоявшими рядом скамейками для отдыха – я нашла инструктора по имени Пабло.
Это был маленький и очень подвижный, как ртуть, паренек.
Я спросила его, не здесь ли находится Филипп Драйден.
– Он сейчас под водой, сеньорита, – ответил Пабло. – Не хотите ли погрузиться?
Я помедлила с ответом.
– Скажите, Пабло, а сеньор Филипп Драйден часто здесь бывает, я имею в виду на Левантадо?
– О, очень часто, сеньорита, – ответил словоохотливый инструктор, – он ведь правая рука сеньора Роберта Болтона.
– Вот как?
– Да, да, сеньорита, – утвердительно ответил Пабло.
– А сам сеньор Роберт Болтон, он кто такой? – спросила я.
– О, он здесь король! – воскликнул инструктор.
– Вы это, Пабло, серьезно? – удивилась я.
– Да, да, не сомневайтесь, сеньора, я знаю, что говорю. У сеньора Роберта Болтона есть собственный остров. Он, правда, не очень большой, меньше Левантадо. Но на нем сеньор Роберт Болтон выращивает травку. Вот так! И этого острова нет ни на одной карте мира. А я знаю, я сам туда плавал, вот!
– Какую еще травку, ты совсем сдурел, Паблито? Что ты несешь? Не слушайте его, сеньорита. Он постоянно что-то сочиняет.
Это сказал незаметно подошедший к нам долговязый худой парень.
– Ничего подобного! Ничего я не сочиняю, Хуан. Просто он, сеньорита, известный прихвостень сеньора Болтона, это всем известно. Что, Хуан, скажешь, что это не так? Сейчас же побежишь докладывать обо всем своему хозяину-сеньору?
Пабло бегал вокруг длинного Хуана и смешно размахивал руками.
Хуан смерил его презрительным взглядом и, сплюнув, ушел.
– Скажите, Пабло, эта девушка на острове не появлялась? – Я достала сотовый и показала фото Новохатской.
– Нет, нет, такой сеньориты здесь точно не было. Я бы запомнил ее, у меня память хорошая. И сеньорита очень красивая, – бесхитростно добавил он.
Я отошла в сторонку и стала наблюдать за тем, как инструктор по снорклингу – плотный коренастый мужчина – собрал вокруг себя группу из шести человек и рассказывал, о чем необходимо помнить, приступая к снорклингу.
Я подумала, что, возможно, Пабло и прав в том смысле, что я сейчас стою и зря теряю время, поджидая Филиппа. Ведь когда он выйдет на берег, мне останется только переговорить с ним насчет Елизаветы и отправляться в Норт-Бей-Виллидж. Поэтому грех не воспользоваться возможностью посмотреть подводный мир Доминиканы.
Я решительно направилась в сторону Пабло.
– Пабло, – окликнула я инструктора, – я готова пойти понырять с вами.
Надев необходимое снаряжение, я погрузилась в воду и оказалась в чарующем своей красотой подводном мире. Почти сразу же я увидела парочку приличных скатов, много рыбьей мелочи, нескольких лобстеров. Это было небольшое коралловое плато с песчаным дном. Течения практически не наблюдалось.
Я следовала за Пабло, который время от времени подавал мне знаки, чтобы я не забывала проверять давление в баллонах.
Вдруг Пабло на секунду исчез из поля моего зрения, но тут же вновь показался и сделал приглашающий жест.
Я поплыла за ним. То место, куда пригласил меня Пабло, оказалось подводным тоннелем, но на редкость очень узким.
«Как же здесь можно развернуться?» – подумала я.
Я уже было хотела повернуть назад, но тут снова показался Пабло и снова сделал знак: плыви, мол, ко мне.
Я поплыла, и через некоторое время оказалась в большой подводной пещере. Вода здесь была голубой, светлой и чистой. В пещере было полно самых диковинных рыб. Они водили какой-то диковинный, фантастический хоровод. Не знаю почему, но мне вдруг вспомнились красочные декорации к одной из картин оперы Римского-Корсакова «Садко», которую я слушала в нашем тарасовском театре оперы и балета.
Здесь, конечно, это впечатление от подводного царства было совсем иным, почти ирреальным. Рыбки плыли совсем близко, практически рядом со мной. Вот мелькнуло фиoлетовое тельце с изумрудной головкой, yкpашенное яркими желтыми, с оранжевым отливом, полосами. Еще у одной рыбки, которая размером была уже покрупнее первой, брюшко было почти белое, а спинка – зеленовато-оливкового цвета. Через глаза, как бы отделяя головy от тела, проходила черная полоса с голубоватой каймою. Еще у одной маленькой рыбки, которая попала в поле моего зрения, имелся огненно-красный окрас с небольшими вертикальными полосами черного цвета по бокам. А вот проплыла рыба яйцевидной фоpмы, с приплюснyтыми бокaми, окрашенными в голубой цвет с темными полосами, причем xвостовой плавник резко выделялся своим желтым цветом. А дальше, как в калейдоскопе, замелькали чередования серебристыx, красных и зеленоватых полос, кофейно-розовые с фиолетовым оттенком плавнички.
Я, кажется, уже и потеряла счет времени.
Но вот я увидела Пабло. Он показал рукой на манометр.
Я взглянула на свой и увидела, что времени осталось совсем немного, а жаль. Жаль было расставаться с такой красотой.
Пабло поплыл впереди меня. Вдруг я увидела, как на самом выходе из тоннеля промелькнула какая-то тень, силуэтом напоминающая аквалангиста.
Он схватил Пабло и потащил его куда-то в сторону. Я увидела лишь извивающиеся ласты коротышки. Сказать, что мне стало не по себе, – это, значит, ничего не сказать.
Кто этот аквалангист? И как мне теперь выбраться наверх?
Мало-помалу я начала успокаиваться и сориентировалась. Все-таки сказались годы тренировок, и
