Хотелось бы верить, что Каллум или Мэтт не дали бы ее в обиду, поэтому Пейдж тут же написала им обоим и спросила, не слышали ли они о подлом замысле Келли. Ни один, ни второй не ответили. Это не обязательно значило, что они ее игнорируют, хотя может статься, ведь вчера они ничего не предприняли, когда дармиты выхватили у нее сумку и начали раскачивать, ударяя сумкой Пейдж, отчего все содержимое, включая тампоны, высыпалось на пол. Каллум и Мэтт просто ушли, оставив Пейдж и Шарлотту собирать все ее вещи под улюлюканье дармитов.
Пейдж перелезла через искривленные корни деревьев, спрыгнула вниз и зашагала в сторону главной дороги. Она не стала вставлять в уши наушники, поскольку волновалась, как бы кто-то не подкрался сзади, и не хотела рисковать.
Если бы удалось дозвониться до матери, она притворилась бы больной, попросила бы приехать за ней, но увы, а отцу она не станет звонить ни за что на свете.
При мысли об отце на глаза навернулись горячие злые слезы, размывая обзор, но Пейдж упрямо шла вперед, спотыкаясь о камни и цепляясь волосами за низко растущие ветки. Он бы приехал, Пейдж не сомневалась, но у него не будет такого шанса.
Начался дождь, но Пейдж даже не стала накидывать капюшон. Она позволила дождевым каплям стекать по волосам и лицу, размазывая макияж и смешиваясь со слезами. Кому какое дело, как она выглядит, насколько промокла и замерзла? А раз никому нет дела, с чего она станет беспокоиться?
Почти дойдя до главной дороги, Пейдж остановилась и снова вытащила телефон. Мама так и не перезвонила, и Пейдж попробовала набрать бабушку. Кей ответила после первого же гудка.
– Разве ты не должна быть на уроках? – спросила она.
– Я себя плохо чувствую, а до мамы не могу дозвониться. Ты не могла бы приехать и забрать меня?
– Разумеется. Где?
– На остановке школьного автобуса.
– Буду через десять минут.
– Через десять минут?
– Я как раз выходила с йоги, когда ты позвонила, – объяснила Кей, когда Пейдж, спустя девять минут, села в машину. – Это по дороге. Что с тобой такое? Тебе нужно к врачу?
– Нет, все нормально. То есть у меня немного болит живот и подташнивает.
– Температура?
– Может. Кажется, да.
– Тогда стоит лечь в постель. Тебе удалось дозвониться до мамы?
– Нет, но я оставила сообщение.
– Умница. Возьми сзади одеяло и завернись. Не нужно было так промокать.
Пейдж сделала, как ей велели, устроилась поудобнее и закрыла глаза. Проблема в том, что это не помогло справиться со слезами, и внезапно она разрыдалась, а бабушка припарковалась на обочине.
– Возьми. – Кей протянула внучке бумажный платок. – Что-то случилось в школе?
Пейдж судорожно сглотнула и кивнула. Кей ждала.
– Пустяки, – сказала Пейдж. – Я успокоюсь через минуту.
– Не пустяки, раз ты плачешь. А теперь расскажи, что случилось.
– Повздорила с девочками.
– Из-за чего?
– Не из-за чего.
Кей снова подождала.
– Они меня обижают, – наконец призналась Пейдж, – а я не знаю, как их остановить.
– Тогда мы что-нибудь придумаем.
– Ты не можешь вмешиваться. Это только усугубит ситуацию.
Это не убедило Кей.
– Я справлюсь, обещаю, они просто глупые, а теперь еще и папа ушел…
Пейдж снова зарыдала, и Кей передала ей еще один платок.
– Твой отец совершил очень дурной поступок, – заявила она. – Ему нет оправданий, и я даже не буду пытаться их искать.
Пейдж почти удалось выдавить из себя улыбку.
– Мама не хочет, чтобы я с ним ссорилась, ну, или так говорит, поскольку я бы на ее месте очень даже хотела.
Кей никак не прокомментировала ее слова, просто заметила:
– До сих пор он был хорошим отцом.
– По-твоему, я должна дать ему поблажку?
– Я говорю, мы понятия не имеем, что случится в будущем, но я понимаю, почему ты на него сердишься, я тоже очень зла.
– То есть ты не винишь меня за то, что я не хочу с ним видеться?
– Нет, я тоже не хочу, но боюсь, у нас особо нет выбора. Готова ехать дальше?
Пейдж отчаянно хотелось рассказать обо всем, что происходит в школе, но считала несправедливым взваливать на бабушку еще и это, ей и так несладко. Сейчас все легло на ее плечи, особенно забота о Джоше и двойняшках, а заодно и о маме. Проблемы Пейдж – сущие пустяки по сравнению с остальным, поэтому она решила оставить их при себе, просто наблюдая, как ее смешная миниатюрная бабушка развернулась на сиденье, завела мотор и вырулила на дорогу. Черт с этими дармитами и с отцом, они никто и звать никак, и Пейдж не позволит им испортить ей жизнь.
* * *
Дженна, выключив радио, сидела в машине, сзади спал Пончик. Дженна смотрела на здание напротив, с дымчатым стеклянным фасадом и крутящимися дверями, в окружении декоративных деревьев. Через окна ничего не было видно, но Дженна знала, что офисы компании Марты расположены на четвертом этаже за дверью с золочеными буквами «Гвинн и партнеры», где на входе посетителей приветствует очаровательная секретарша.
Дженна не собиралась подниматься, да и в любом случае ей не удалось бы прорваться через охрану на первом этаже. Она ждала, когда Марта спустится.
– Я на улице, в машине, – сказала она Марте по телефону несколько минут назад. – Хочу поговорить с тобой.
После некоторой заминки Марта пробормотала:
– Я не думаю, что это хорошая идея.
– Я на парковке и никуда не уеду, пока ты не спустишься и не посмотришь мне в глаза.
Были все шансы, что вместо Марты выйдет Джек, или, может, Марта выскользнет из здания через черный ход. Дженна ничего не могла сделать ни в том, ни в другом случае, оставалось только ждать на месте, где ее было видно, чтобы Джек и Марта поняли, что Дженна никуда не уедет.
Шли минуты. Интересно, что они там говорят друг другу, что планируют, может, даже размышляют, не позвонить ли в полицию? Из-за всего этого Дженне было ужасно плохо, ее тошнило от самой себя, но как она могла не приехать? Нужно сражаться за свой брак, сделать хоть что-то, кроме как орать на Джека и мучить себя мыслями о том, какой пустой и отвратительной будет жизнь без него.
Она проверила сообщения, прослушала голосовое послание от Пейдж и перезвонила ей.
– Где ты? – спросила Дженна, не сводя глаз с вращающихся дверей.
– Только что приехали домой, – ответила Пейдж. – Бабушка разводит мне лекарство, а потом я ложусь спать. Здесь тетя Ханна.
– Знаю. Я скоро буду. Ты не думаешь, что заразилась от Шарлотты?
– Может быть.
– Я поговорила с мистером Томасом. Вернее, он сам мне позвонил.
– И что сказал?
– Интересовался, почему ты не хочешь продолжить монтаж видео.
– А ты что ответила?
– Что мы с тобой обсудим это. Я так понимаю, все дело в том, что вы снимали фильм вместе с отцом?
– Типа того.
– Ты не должна позволять этому…
– Я просто не хочу, понятно? И больше не хочу это обсуждать.
Дженна вздохнула:
– Это твое решение, но мне кажется, что стыдно бросать многообещающий проект.
Молчание.
– Ты меня слушаешь?
– Да. Лекарство готово.
– Хорошо. Прости, что меня нет рядом.
Снова молчание.
– Ну, пока. Люблю тебя.
– Угу.
Дженна повесила трубку, увидев, что в ее сторону движется Марта. Сердце глухо заколотилось от переполнявших эмоций, аж начало подташнивать. Самое неприятное во всем этом: Дженна понимала, что Джека привлекло в этой женщине. Какой мужчина не соблазнился бы на аппетитную фигуру и манящий взгляд? Марта излучала сексапильность, обещала веселье и радость, бросала вызов, а еще она была богата.
К счастью, она вышла без Джека, но Дженна не сомневалась, что он сейчас наблюдает за происходящим из окна и, наверное, спустится через некоторое время, чтобы спасти свою любовницу. Через пять минут? Десять? Как тут угадаешь? Да и вообще, как так получилось, что Дженна превратилась во врага и Джек больше печется о другой женщине, а не о ней?
Марта открыла пассажирскую дверцу, села в машину, и Дженна тут же узнала ее духи.
Они какое-то время сидели молча, и Дженна чувствовала, как трудятся внутренние демоны, вызывая в воображении картинки: руки Джека на теле этой женщины, они ищут друг друга губами, страсть, с которой он наслаждается ею.
– Не нужно этого делать, – произнесла в конце концов Дженна. – Никто же тебя не принуждает. Отпусти его, и мы будем жить своей жизнью.
Марта не ответила. Она смотрела прямо перед собой и слушала словно бы вполуха, хотя, разумеется, уловила каждое слово.
– У него четверо детей, – заметила Дженна. – Тебе даже на это плевать?
Марта судорожно сглотнула и сложила руки.
– Разумеется, мне не плевать, – тихо ответила она. – Поверь мне, это все непросто. Мы не хотели, чтобы так было. Мы делали все, чтобы перебороть это, но не могли ничего поделать с нашими чувствами.
Почти вздрогнув от ее слов, Дженна сказала:
– То есть твои чувства важнее, чем чувства всех остальных, включая его детей?
– Я не это пытаюсь сказать.
